деньги королевства проходят через меня. Только я могу ими распоряжаться. И распоряжаюсь, как видите, достойно — страна процветает. Ее Величество и слышать не хочет о доходах, расходах и счетах, ее устраивает, что жизнь в государстве течет своим чередом. Я же вполне могу выделить часть этого денежного потока вам, дорогая Злата. Не зря же вы носите такое золотое имя! У вас будет всё: деньги, наряды, экипажи и даже, если захотите, собственный дракон. Условие только одно — вы будете моей.

Глава 19. Нет выхода

Мне показалось, что темные сосны приблизились к белой ротонде, встали в круг, как ведьмы, сплели длинные игольчатые ветви — не сбежать, не спрятаться, не выбраться.

«Делай что хочешь, а не оставайся с ним с глазу на глаз. Пристанет — не отвяжешься…» — зазвучал в ушах громкий наставительный шепот толстушки Альды. Права была хозяйка гостиницы! Зачем я только согласилась прогуляться поздним вечером с этим ужасным человеком? Какая я неосторожная, вечно во что-то вляпываюсь!

Но зачем я господину Маргену? Просто очередной трофей? Ведь я слышала, что он ни одной юбки не пропускает. Или, может быть, это такое испытание нравственности? Слишком уж часто появляется насмешка в его черных глазах.

Я прислонилась к поцарапанной, облупленной колонне. Уже стемнело, небо налилось густой фиолетовой краской. Отсюда, из глубины сада, невозможно было разглядеть плоскую крышу дворца. Мы ушли далеко, никаких фонарей возле щербатых дорожек не было и в помине. Я поняла, что в темноте вряд ли сразу отыщу дорогу к своему пристанищу.

Ледяной, вовсе не летний ветер пробрался под пальто, и я ощутила, что меня колотит мелкая дрожь.

— Господин Марген, вы говорите какие-то невозможные вещи, — я постаралась сделать мой голос твердым и строгим, но получилось плохо, я и сама это почувствовала. — Я вела с вами долгую серьезную переписку и прилетела сюда, чтобы выполнить порученную мне работу. Ни о чем другом речи не шло. Так что давайте сделаем вид, что вы не говорили таких слов, а я их не слышала. И продолжим общаться в деловом ключе.

Марген ухмыльнулся, опустился на узкую скамейку, опоясывающую ротонду, вальяжно расправил полы дорожного кафтана. Если и в нем и было волнение, то оно уже совершенно испарилось. Наверное, ему сложновато было выговорить то, что он задумал. Но теперь, когда слова уже сказаны, он смотрел на меня с откровенным превосходством. Да что там! Глядел, как удав на кролика.

— Дорогая Злата, примите к сведению, я не разбрасываюсь словами, — внятно проговорил он. — Я произнес то, что должен был произнести. Я предложил вам то, от чего не отказалась бы никакая женщина в нашем королевстве. И раз вы прилетели сюда на драконе, бросив в своей стране и семью, и работу, значит, вы тоже готовы на всё. Вот такая женщина мне и нужна: молодая, умная, решительная, опытная, красивая, да к тому же уникальный профессионал в своем деле. Всё сошлось. Злата — это вы.

«Очень решительная, конечно! — волнуясь, подумала я. — Если б я была такой уж решительной, от души залепила бы господину Маргену пощечину и убежала бы во дворец! А потом… а завтра…» — мне совершенно не приходило в голову, что в таком случае я бы сделала завтра, ведь у меня нет здесь ни дома, ни друзей. Кроме… господина Эдвина. Но что — Эдвин? Я знакома с ним всего-то несколько часов и совершенно его не знаю. Может, и не увижу его больше никогда.

Господин Марген принял мое молчание за сомнения — ему показалось, что я колеблюсь. Он поднялся, взял меня за руки и, приблизившись, ласково, вкрадчиво произнес:

— Злата, милая, вы подумаете и поймете, что для вас это лучший вариант. Я не тороплю вас. Поразмышляйте… немного. Но потом… Я уверен, что мы будем вместе.

Мне стало противно от липких прикосновений, горько затошнило от теплого несвежего дыхания. От возмущения потемнело в глазах. У Маргена были крепкие руки, но злость придала мне сил. Я выдернула ладони, вцепилась в мраморную окантовку ротонды и с ненавистью посмотрела на человека в черной шляпе. Снова вспомнила слова Альды: «Это капкан, девочка! Капкан!»

Я подумала, что белая ротонда в темном парке похожа на крошечный кораблик в бушующем океане. И на этом кораблике я сейчас утону.

— Прекратим немедленно этот пустой разговор, — кашлянув, проговорила я. — Попрошу не затевать его снова. Отныне говорим только о деле — это реконструкция дворца и обновление парка. И… мне пора идти. Я очень устала и хотела бы отдохнуть.

— Так почему бы не отдохнуть в моих теплых объятьях? — господин Марген перестал соблюдать всякие правила приличия. В синей темноте коварно заблестели его черные глаза, и я поняла, что совсем беззащитна. — Почему ты думаешь, что тебе не понравится? С виду я, конечно, немолод, но ты же еще не знаешь, на что я способен. Ты никогда не испытывала такого блаженства, я уверен. Все женщины сначала отнекиваются и ломаются, а потом бегают за мной, подкарауливают в самых неожиданных местах и пытаются снова заманить на пышную перинку.

— Вы говорите какие-то совершенно гадкие вещи, я никак такого не ожидала, — плотнее запахивая пальто, пробормотала я, чувствуя, как полыхают щеки. — Прошу освободить проход, я ухожу!

Но господин Марген, вальяжно облокотившись о колонну ротонды, перекрыл мне дорогу и похотливо усмехнулся.

— Я ожидал именно такой реакции. Все дамы считают, что обязаны показать чистоту и неприступность, это совершенно нормально. Но ты, Злата, умная женщина и скоро поймешь, что у тебя просто нет другого варианта. Нет выхода, понимаешь?

— Как это — нет? — я прикидывала, а не выпрыгнуть ли из ротонды через скамейку, но понимала, что попросту зацеплюсь подолом платья об острые выступы и камнем рухну в траву. — Выход есть всегда!

— Ну, какой у тебя выход? — покровительственно возразил Марген. — Чужая страна, чужие нравы. Ни квартиры, ни работы, ни денег — ничего. И обратно не улетишь — там ведь, как я понимаю, тебя тоже никто не ждет. А я — правая рука королевы, казначей, второй человек в государстве. Так что решайся. Я тебе — деньги и славу, а ты мне — всего лишь себя. Очень, очень выгодная для тебя сделка!

— Перестаньте! Как вы можете?! Ведь вы наверняка женатый, семейный человек!

— Нет, я не женат и не собираюсь, — противно хохотнул Марген. — Зачем мне жена, когда вокруг так много прекрасных дам? Я и тебе, как ты видишь, не предлагаю руку и сердце. Будем вместе, пока