Невольно опустила ладонь на живот, вспомнив о том, с каким взглядом гинеколог сообщила мне, что я беременна. После сбора анамнеза и факта отсутствия постоянного партнера ее мысли обо мне четко обозначились на лице, и разгадать их было несложно.

Залетела. Случайно.

Я, наверное, идиотка, что решила его оставить, не имея в кармане денег даже на еду, про жилье и говорить нечего. Еще несколько месяцев назад у меня все было в норме. Мама, папа, крыша над головой и перспективы на будущее. А потом все с оглушающим грохотом рухнуло — последствия неисправной проводки.

Все полетело в тартарары, кубарем и с обрыва. Все в одночасье стало другим, незнакомым, злым, ненадежным. Единственные люди, которые, казалось бы, должны были поддержать и помочь, выгнали меня на улицу, отнимая небольшую выплату по страховке после пожара. Родная тетка выставила меня, совершенно наплевав на доверие моих родителей.

Я осталась ни с чем.

Об учебе сразу же пришлось забыть — таких денег у меня просто не было. Вопрос с работой встал комом в горле — кому я нужна без образования и опыта? Но только дальше все было бы еще хуже. Скоро мой живот полезет на лоб, и я не найду даже подработки. Никто не решится брать на должность беременную.

И вот, поскитавшись почти по всем друзьям, мотаясь целыми днями по самым несолидным вакансиям, я попросилась переночевать у старой знакомой. Хотя бы одну ночь. Хотя бы одну.

Но она опаздывала, и я уже сильно продрогла, пока сидела на лавочке перед ее подъездом.

В ответ на мои мысли на плечи опустилось чужое пальто, и незнакомец грустно улыбнулся. Казалось мне или это было правдой, но он располагал к себе, терпеливо настаивая на помощи.

— Я беременна. У меня нет дома, работы и денег. Я в полной заднице и не знаю, как мне жить дальше, — выпалила я, замирая в ожидании реакции, но ее не последовало.

Мужчина только пожал плечами, продолжая смотреть на клумбу с дворовыми фиалками за невысоким заборчиком под окнами пятиэтажки.

— Не могу не согласиться. Ты действительно в заднице.

Горько усмехнувшись, хотела уже сбросить пальто и послать его, но он продолжил:

— Знаешь, я могу тебе помочь, это в моих силах, поверь, — он как бы невзначай продемонстрировал дорогущие часы на запястье и поцокал языком. — Уже слишком поздно. Ты уверена, что тот, кого ты ждешь, непременно приедет?

— Нет. Мне кажется, она специально не приедет, — призналась я, понимая, что Ира опоздала уже часа на два минимум. И я жду ее из чистого упрямства и безнадеги.

— Я предлагаю тебе поужинать и обсудить твою дальнейшую судьбу.

— Я вас не знаю.

— Не переживай. Здесь за углом есть закусочная — если не хочешь никуда со мной ехать, можем подкрепиться там.

Как назло, мой желудок заурчал с такой силой, что не услышали его разве что глухие.

— Я с радостью съем шаурму, — улыбнулся он. — Помню, года два назад она здесь была очень и очень вкусной.

Не знаю, чем я думала, соглашаясь, но интуиция вела меня вслед за ним, не чувствуя подвоха. В тот вечер Ренат действительно только накормил меня шаурмой и купил сок, заявив, что кофе мне нельзя в связи с положением.

Мы говорили долго, он упорно выспрашивал все подробности случившегося и предложил снять квартиру на несколько дней, чтобы мне было хотя бы где ночевать. К себе не приглашал, будто заранее зная, что я откажусь, поэтому настаивал на своей помощи, предлагая самые безопасные для меня варианты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я не могу на это согласиться, — тряхнула волосами, отказываясь от помощи. — Просто не могу пользоваться вашей добротой.

— Не глупи, девочка, — вновь улыбнувшись, он мягко согревал своим взглядом. — Это будет сделка без подводных камней. Я ничего не прошу взамен, и не буду просить.

— Но зачем тогда…

— Считай это моим искуплением. Я многое в жизни сделал неправильно, и сейчас пытаюсь уберечь тебя от ошибок. Потому что могу, Катя. Соглашайся.

И я согласилась. От отчаянья. Почти месяц я жила на съемной квартире, ела за его счет, пила, спала, даже одевалась в то, что он мне покупал, продолжая теряться и недоверчиво искать подвох.

И дождалась.

Однажды вечером Ренат приехал в гости, вновь заполнив холодильник продуктами, и сел на табуретку, лениво подперев голову рукой.

— Присядь, поговорим.

Чувствуя, что земля уходит из-под ног, рухнула рядом, готовясь услышать, что могу выметаться и помощь подошла к концу, но Ренат тогда сделал все, чтобы я окончательно потерялась.

— Выходи за меня, — взглянув на то, как открывается мой рот, он поторопился добавить. — Номинально, Катерина. Я не предлагаю тебе себя, как мужчину, уж извини, я слишком стар.

Взглянув на широкие плечи, обтянутые белоснежной тканью рубашки, удивленно нахмурилась. Хоть он и был гораздо старше меня, но для своих лет выглядел как модель с обложки. Порода угадывалась в темных глазах, тяжелом подбородке и ровном носе с небольшой горбинкой.

Такие, как он, старели красиво.

— Ренат…

— Дослушай. Так уж вышло, что мы оба находимся в подвешенном положении, но это можно исправить, если мы поможем друг другу.

— О чем ты говоришь?

— Мне нужна жена. Убедительная. Тебе нужен кров и возможность воспитать ребенка. Я предлагаю тебе сделку, Катя. Ты выходишь за меня, мы убеждаем всех, что наш брак настоящий, я получаю то, что хочу, а ты даже больше.

— Но почему я?!

— Сама подумай. Ты одинока, без темных пятен в биографии, к тому же беременна. Никто даже не подумает, что свадьба обман. Я нормальный мужик, и если бы мы действительно были вместе, поступил бы точно так же. Ребенок должен родиться в браке. И ты знаешь, что я прав.

— Ренат…

Мы еще долго сидели на маленькой кухоньке в съемной квартире и разговаривали. Он сумел убедить меня в том, что все честно, и спустя две недели я стала Саяровой. Ренат настоял на том, чтобы принять отцовство над Полиной, когда она родилась.