все, что нужно. Завтра же, упившись зельем, и я, и Полина получим все нужное.

— Э, Мальгус, а ты не обнаглел? — возмутился он. — Ты превратился в жадного беспринципного торгаша.

— Я не торгуюсь, а озвучиваю свои условия, — отрезал я. — Если они тебя не устраивают, на том и закончим. Ты сам предлагал мне любой короткий курс за встречу с Мартой. Ты отказываешься от своих слов? Как-то это не по-императорски.

— Я предлагал или одно, или другое.

— Я понял, что ты просто повысил оплату, — нагло ответил я, уверенный в обратном. — Кстати, я так Марте и сказал. И что теперь получается? Тебе жалко ради встречи с ней пригнать сюда одного из твоих подчиненных?

— Двоих. Не думаешь же ты, что я стану запоминать записи Накреха? — высокомерно сказал он. — У меня голова не предназначена для хранения архивов.

Я сделал себе заметку: обязательно взять для подстраховки Постникова, потому что, если я буду запоминать данные, не смогу следить в должной мере за Дамианом. А оставлять его без присмотра нельзя.

— То есть ты считаешь, что ради девушки не стоит поднапрячься, — я делано вздохнул. — Хорошо, я ей так и передам.

— Стой. — Он кусал губы, не желая сдаваться, но и лишаться свидания тоже не хотел. — Демоны с тобой, Мальгус, я согласен на твои условия. Веди Марту.

— Клятва?

Клятву он принес незамедлительно, после чего я отправился за Мартой и Постниковым. При виде второго приведенного, Дамиан скорчил гримасу отвращения, примерно такую же какая, появилась и на физиономии Постникова. Марте же император послал самую открытую из своих улыбок, что в сочетании с его видоизменившейся за время моего отсутствия фигурой, производило нужное впечатление. Нужное для него, разумеется, не для нас. Фон он тоже выбрал подходящий: фонтан в обрамлении розовых кустов. Прямо герой-любовник на свидании. Перегнал пузо в плечи и считает, что неотразим.

Он сделал в нашу сторону шаг, но остановился, боясь приближаться ко мне. Марта же стояла между нами и не торопилась идти ему навстречу.

— Мальгус, я бы хотел переговорить с девушкой наедине, — намекнул Дамиан.

— Исключено, — отрезал я. — Только на наших глазах, и близко не подходишь.

— Не делай из меня монстра, — загундел он. — Я не собираюсь делать ничего плохого Марте.

— То, что ты считаешь хорошим, вполне может оказаться плохим для другого. Ты хотел поговорить, действуй.

— То, что я хотел сказать, не предназначено для посторонних ушей.

Я пожал плечами, не собираясь ему помогать.

— Мальгус, это обман, — зло сказал он.

— Я подойду поближе и поставим защиту от прослушивания, — предложила Марта. — Но дистанцию не сокращаем. Если я увижу, что вы находитесь слишком близко от меня, я сразу уйду.

— Прекрасная Марта, я смотрю этот подлец уже настроил вас против меня, — картинно вздохнул Дамиан. — Что ж, я согласен на ваши условия.

Марта сделала пару неуверенных шагов от нас, и Дамиан накрыл ее и себя куполом от прослушки и начал что-то вдохновенно говорить, отчаянно жестикулируя и играя лицом так, как он только это мог.

— Странно, но я не понимаю, что он говорит, — сказал Постников.

— Он же защиту поставил. Как ты можешь понимать?

— По губам. Какая-то фигня на выходе. Я бы сказал, белый шум.

— Дань, ты его здесь понимаешь не потому, что вы говорите на одном языке, а потому что это снохождение, в нем идет связь на уровне мозга. Передача образа, а не слов. А защита от прослушивания здесь ставится другая, и я в нее даже не полезу, потому что Дамиан сразу засечет и опять начнет вопить, что это обман.

— Уж больно у него рожа довольная, — проворчал Постников.

— Мне тоже по ней хочется врезать, — признал я.

Марта стояла к нам спиной, и мы не видели ее реакцию, разве что руки иной раз что-то добавляли жестом к словам. Но Дамиан, насколько я мог судить, распушал хвост вовсю, стремясь произвести впечатление на девушку, чтобы вытащить ее еще на одно свидание посерьезней. Не знаю, удастся ли ему хоть немного показаться Марте лучше, чем он есть, но я на всякий случай расскажу, чем закончила его последняя любовница, которой пришлось бросить все, чтобы выжить. Насчет последнего я, конечно, преувеличил: Илинель была слишком жадной, чтобы не унести с собой все, что смогла, но смогла, конечно не все. Часть пришлось оставить, о чем она наверняка сожалеет, посылая проклятия на голову бывшего любовника.

Марта энергично помотала головой и сделала несколько шагов назад, к нам, тем самым выходя из-под защиты и показывая, что разговор она закончила.

— И все же, Марта, подумайте о моем предложении, — бархатный голос Дамиана журчал.

Казалось, он ничуть не расстроен отказом. Возможно, и встреча с Мартой ему нужна была совсем не для того, чтобы ее на что-то уговорить, а для того, чтобы получить в моем окружении лояльного ему человека. С Дамианом никогда не знаешь, какая же у него конечная цель.

Интерлюдия 4

На одной из общих встреч, на которую Варсонофию все-таки удалось попасть, он поднял вопрос с Елисеевым.

— Братья, — возопил он, хотя Верховный волхв не давал ему права голоса, — к справедливости взываю!

— Взывай потише, — поморщился Верховный, выразительно ковыряя мизинцем в ухе. — А еще лучше — отложи свое взывание до следующего собрания. На этом мы уже обсудили все важные вопросы, которые были в повестке, да и время, признаться, истекло. Так что…

Он поднял обе руки, собираясь благословить сподвижников перед уходом, но Варсонофий не дал ему закончить собрание.

— Нами было решено помочь ученику волхва, назвавшегося Варсонофием. Волхва, который пропал и оставил недоученного ученика. Вы все знаете, что самую большую опасность для окружающих представляют именно те, кто не закончил свое образование. Мы решили оказать Елисееву помощь, но Верховный волхв запрещает мне даже приближаться к мальчику, не то что давать советы и помогать наставлениями. Я считаю, что это преступное пренебрежение обязанностями.

Слово было сказано, и Верховный волхв начал раздуваться от злости, грозя обрушиться на ослушника всеми бранными словами, какие вспомнятся. Но не успел, потому что давно уже подсиживающий его Никон громко хлопнул ладонью по столу и зычно сказал:

— Братья, согласен, это