чертежи и рисунки, но остановилась на бухгалтерских документах.

Там, в перечне, нашла номера, под которыми значились счета-фактуры на изготовление изразцов. К ее удивлению, документ содержал две позиции: изразцы – одна тысяча четыреста штук и пресс-формы в том же количестве.

Ульяна сфотографировала на телефон счет-фактуру, из интереса пролистала том до конца, после чего сдала его архивариусу.

Поиски увенчались удачей, однако за стенами архива ее ожидала неприятность. Усевшись в машину, Ульяна не смогла ее завести.

Глава 12

Хоть из-под земли

– Ты где сейчас? – спросила Ульяна.

В телефоне прозвучал басовитый голос Богданова:

– В управлении.

– Занят?

– Ничего особенного, навожу порядок в документации.

– У меня есть несколько вопросов.

– Личное или по делу? – в голосе Богданова прозвучала ирония, ему хотелось узнать о ее намерениях, но не выглядеть смешным.

– По делу, – ответила она.

– Спрашивай.

– Это не телефонный разговор. Ты не против, если я сейчас подъеду к тебе?

– Давай. Пропуск я закажу. Когда тебя ждать?

– Я в Зареченске у областного архива. Закажу такси, и сразу к тебе.

– А где же твоя машина?

– Останется здесь. Там что-то сломалось.

Богданов догадался:

– Не завелась? Ну, приезжай, с остальным разберемся.

На дорогу Ульяна потратила около десяти минут, на одиннадцатой уже зашла в кабинет Богданова.

– Проходи, – сказал он, не поднимая головы. – Как там погодка?

– Скоро начнется дождь.

– Да ну?! – Он посмотрел в окно. – Только что было солнце.

– Вот такая у нас в Подмосковье погода. – Ульяна прошла к столу и села напротив него.

– Какая? – Он поглядел ей в лицо.

– Переменчивая.

– У нас в Подмосковье переменчивой бывает не только погода.

Иносказательные слова Богданова показались Ульяне провокационными и несколько неуместными, поэтому она пресекла дальнейшие недомолвки:

– Я по делу.

– Ты уже говорила, – усмехнулся Богданов.

– Да ты, видно, не понял, – жестко парировала она.

– Ну хватит. Говори, что тебе нужно.

– Мне нужно знать, сколько изразцов лежало в багажнике Конюхова. – Ульяна достала из сумочки блокнот и приготовилась записывать.

– Около сорока.

– Мне нужно знать точное количество.

– До чего же ты бываешь въедливой и занудной, – проворчал Богданов и нехотя полез в дело. Через пару минут он сообщил: – Тридцать восемь.

– Где они сейчас?

– Лежат в моем сейфе.

– В ближайшее время они мне понадобятся, – предупредила Ульяна.

– К чему ты это сейчас?

– Не вздумай сдавать в хранилище. – Она записала в блокнотик количество изразцов и попросила: – Организуй для меня еще один визит в квартиру коллекционера.

– Чего это вдруг?

– Мне нужно пересчитать изразцы, которые разложены в кабинете. И, кстати, не сделал ли это Усачев?

– Вряд ли.

– Тогда мне точно нужно туда.

– Ну хорошо, я постараюсь договориться с Качалиной.

– Да! – Ульяна с интересом посмотрела на дело, которое все еще лежало на столе. – Хочу перечитать ее показания.

– Тебя интересует что-то конкретное?

– Она рассказала о том, что хранилось в похищенной шкатулке?

– Только что перечитывал, – мрачно сказал Богданов. – Об этом ни слова.

Ульяна огорченно вздохнула:

– Жаль. Ведь если порассуждать, получается интересно: из всего богатства, которое есть в квартире, преступники забирают шкатулку, которой грош цена.

– Улавливаю ход твоих мыслей – в шкатулке хранилось то, что, по их мнению, было более ценным.

– Молодец, – не без издевки похвалила его Ульяна. – Еще немного пообщаешься со мной и станешь хорошим следователем.

– Мимо, – безэмоционально проронил Богданов. – Как бандитские пули, все – мимо меня. Давай лучше о деле. – Он положил перед ней несколько печатных листов со столбиками номеров телефонов. – Результаты проверки звонков на мобильный и городской номер Качалина. Конюхов звонил неоднократно. Его звонки подчеркнуты фломастером. В последний раз в день выселения из пансионата. В остальном – ничего подозрительного.

– Разреши… – Ульяна придвинула листы и стала переписывать в блокнот время, когда звонил Конюхов. Между делом спросила: – Эсэмэски есть?

– Только переписка с женой, – ответил Богданов. – Коллекционер был замкнутым человеком, как, впрочем, все представители этой братии. Жил обособленно, знакомства только по необходимости и по делу.

– Знаешь, что я сейчас подумала? – Ульяна помахала рукой. – Просто пришло в голову.

– Ну, говори.

– А ведь последний звонок с телефона Конюхова мог совершить убийца!

– Та-а-а-а-к… – заинтересованно протянул Богданов и, придвинувшись к столу, лег на него грудью. – Продолжай.

– Мы уже говорили о том, что сам Конюхов, скорее всего, телефон не выбрасывал, – начала Ульяна.

– Думаю, телефон выбросил его похититель или убийца, – продолжил Богданов.

– Это значит, в случае заинтересованности убийца мог найти телефон Качалина в списке контактов…

– И позвонить ему, отрекомендовавшись Конюховым.

– Точно. Как говорится, снял с языка.

– А что? – Богданов с усилием потер подбородок. – Годится в качестве версии. Молодец!

Ульяна расхохоталась и посмотрела на него:

– Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку.

– Только не петух! Чур, я кукушка.

– Ну а что насчет записки? Что говорят криминалисты? Есть идеи по смыслу?

– Нет. Никаких. – Богданов процитировал с недовольной физиономией: – «Следующей ночью, после двенадцати, все положишь под голову». Остается предполагать, что речь идет о подушке. Шучу!

– Короче, содержание пока остается тайной, – сокрушенно заметила Ульяна.

Закончив с делами, она собралась уходить. Богданов тоже встал и, сняв со спинки кресла пиджак, протянул руку:

– Дай ключи от твоей машины.

– Зачем? – удивилась Ульяна.

– Посмотрю, что там не так, и завтра пригоню.

– Ну хорошо. – Она отдала ключи. – Вызови мне такси.

– Сам отвезу. Идем.

Они спустились вниз, вышли во двор и сели в машину. Дождь к тому времени кончился, из-за туч появилось солнце.

Тронувшись, Богданов спросил:

– У тебя какие-то проблемы или мне показалось?

– С чего ты взял?

– Я слишком хорошо тебя знаю.

Ульяна посмотрела в окошко и нехотя проронила:

– У брата на заводе неприятности.

– Какие могут быть неприятности в «Технопласте»? Градообразующее предприятие с отличными показателями.

– Замучили проверками.

Богданов крякнул и выпрямил спину.

– Как говорил товарищ Сталин – у каждой проблемы есть имя и фамилия.

– Марго Фейгин, – сказала Ульяна.

– Жена Тягачева?! – Осмыслив информацию, Богданов уточнил: – Месть за мужа?

– В сегодняшнем разговоре со мной Марго назвала другую причину. Она требует долю в реконструкции усадьбы Тишь-на-Тоске.

– Блеф! Это прикрытие!

– Ты считаешь… – Засомневавшись, Ульяна посмотрела на него. – Да нет же…

– Это месть за то, что, по ее мнению, вы с братом посадили Тягачева в тюрьму. Ей невыносимо видеть Кирилла директором «Технопласта» вместо мужа.

– Но акции завода как были, так и остались у нее, – слабо запротестовала Ульяна.

– Дорогая моя, – словно сожалея, Богданов посмотрел на нее, – нужно знать таких людей, как Маргарита Леонардовна Фейгин. Они не прощают обид, мстят и всегда доводят дело до конца, тем более если имеются для этого ресурсы, в том числе