— Вот-вот, — оборвал его Зигфрид. — Я еще тогда понял: это они наш обоз с горючкой ограбили. Сопровождение перебили, всех до единого? — это притом, что у нас с ними перемирие было. Оттого свидетелей тогда не осталось, и мы не знали, куда груз делся.

— Далась тебе эта горючка… — Книжник пожал плечами. — Дело-то прошлое.

— В обозе том не только топливо было, хотя и оно — на вес золота… — Вест помолчал, добавил, глядя в сторону: — Там было кое-что, что могло спасти наших воинов — потом, когда пришел их час…

— Что же это было? — спросил Книжник.

Вест не ответил. Нахмурившись, смотрел куда-то сквозь стену, словно видел там своих погибших товарищей.

— Что бы это ни было — зачем он теперь, этот груз? — тихонько сказала Хельга. — Все уже случилось, и мы, весты, пытаемся начать новую жизнь. В чем смысл ворошить прошлое?..

— Месть! — горячо и жестко сказал Зигфрид, метнув пронзительный взгляд на девушку. — Пока я жив — буду мстить за друзей, за братьев, за твоего отца, Хельга! Так устроен мир — нельзя в нем без мести! Убивая наших близких, враг становится сильнее. Значит, однажды он придет, чтобы добить и нас!

Хельга промолчала, нахмурившись.

— Ладно, месть, — сказал Книжник. — Но как ты собирался в одиночку справиться с целым кланом?

— Глупо было бы надеяться на это, — усмехнулся Зигфрид. — Но то, что в обозе было, могло бы помочь… Давайте поищем. Если оно здесь, то где-то на нижних этажах.

И, как ни в чем не бывало, зашагал к лестнице.

Книжник проводил его взглядом, в котором восторг смешался с недоумением. Он все еще не мог поверить в эту странную встречу. И тут с запозданием вспомнил, что они так и не нашли Молнию.

— Слушай, Зиг, а ты не видел здесь девчонку? — крикнул он ему вслед.

— Что? — Воин остановился, обернулся, недоуменно пожал плечами. — Какую еще девчонку?

— Маленькую такую. Одетую как дамп. С оружием.

— Не было такой… — машинально сказал Зигфрид. И с новым интересом посмотрел сначала на Книжника, затем на Хельгу. — Как дамп одетую? Это что-то новенькое. Опасна?

— Да как сказать… — замялся парень.

— Нет! — заявила Хельга. — Она не опасна, и вообще — она вместе с нами шла. А мы ее потеряли.

— Скорее, это она вас потеряла, — насмешливо сказал Зигфрид, ловко спускаясь по деревянной лестнице. — Дети дампов — такие же дампы, только поменьше. Удивительно, что она не убила вас при случае. Ведь вы такие…

Он замолчал.

— Какие? — насупился Книжник.

— Мягкотелые, что ли… — проговорил вест, хватаясь за торчащие из провала брусья лестницы. Спрыгнул на «ступеньку», и та тревожно треснула под его тяжестью.

— Эй, почему это мы мягкотелые?! — возмутился Книжник, торопливо ныряя вслед за воином в пролом под ногами.

— Ну, может, я неправильно выразился, — примирительно ответил Зигфрид, соскакивая с последней перекладины на пол. — Не вы — ты мягкотелый. Хельга для женщины довольно плотно держится…

Книжника бросило в краску. Вот так. Не успели встретиться, а Зиг уже преподносит ему урок. Мол, знай свое место, книжный червяк.

— Не бери в голову, — заметив его реакцию, сказал Зигфрид. — Ты умник, в этом и есть твоя сила. Хочешь быть победителем — используй свои преимущества.

— Да уж, — фыркнул Книжник, не зная, что сказать. Да и трудно было спорить с боевым товарищем: тот смотрел в корень. Сколько бы ни размахивал он арбалетом, не видать ему силы, как у веста. И реакции, как у девочки-дампа, тоже не видать. Если и есть у него сила — то вся она в уме. И очень хотелось, чтобы его разум действительно оказался силой в этом мире, где все решают клыки да мышцы.

Зигфрид уверенно вел друзей по лабиринтам крепости. Словно жил здесь годами. Вот этого ему, Книжнику, никогда не добиться — такой уверенности и энергии. Даже учитывая то обстоятельство, что Зигфрид — уже не совсем человек.

— Так что мы ищем? — спросила Хельга, когда группа вышла в очередной зал, наполненный грудами самых разнообразных предметов. Назначение многих было давно забыто в постъядерном мире. Просто удивительно, сколько разного бесполезного барахла натащили в свое логово неугомонные муты. Непонятно, как они собирались использовать давно вышедшую из строя бытовую технику, электронику и тому подобный хлам. Это походило на какой-то болезненный инстинкт собирательства.

— Похоже, уже нашли, — замедлив шаг, сказал Зигфрид. Кивнул в центр композиции.

Вот оно что. Длинные ящики из потемневшего металла с выцветшей маркировкой словно кричали о содержимом. Не нужно быть спецом, чтобы понять, что внутри.

— Оружие? — спросил Книжник, настороженно глядя на ящики.

— Да, — кивнул Зигфрид. — Гранатометы «Пламя» и РПГ-7. Наиболее эффективные средства против кио и роботов.

— Но откуда все это?!

— Хороший вопрос, — усмехнулся Зигфрид. — Нам досталось уже от маркитантов. Где они взяли — не знаю. Но пришлось отдать им за это большую часть горючки.

Зигфрид щелкнул ржавыми защелками, со скрипом приподнял крышку. Стряхнув ворох побуревших от времени опилок, мягко извлек гранатомет. Книжник с открытым ртом смотрел на это чудо-оружие, которого не было и в музее кремлевского Арсенала. Да и вест явно находился под впечатлением: воин не может прикасаться к оружию равнодушно. Он бережно погладил металлическую трубу, оглядел — и вскинул на плечо, целясь в глубину темного коридора.

— Мы не ждали нападения, — сказал он. — И были уверены, что такое оружие вряд ли пригодится. Но будь у моих братьев все это под рукой, кио не смогли бы положить всех наших воинов. Даже ослабленных Полем Смерти…

История гибели вестов оставалась полной загадок и недомолвок. До сих пор было неясно — кто главный инициатор, кто исполнитель истребления основных сил Бункера. Непонятна была и роль нео, перехвативших этот груз, который мог впоследствии оказаться для вестов спасительным.

— «Бог создал всех разными, но Кольт уравнял шансы», — разглядывая ящики, пробормотал Книжник.

— Что? — не понял вест.

— Так говорили ваши предки на Западе. Мол, современное оружие компенсирует силу. А ведь вы вроде больше полагались на холодное оружие…

— Как видишь, не всегда, — касаясь ладонью прохладного металла ящика, сказал Зигфрид. — Словно чувствовали, что все это понадобится. Не успели…

— И что мы будем со всем этим делать? — спросила Хельга. — Ведь не потащим же на себе!

— Конечно, — холодно сказал Зигфрид. — Мы его уничтожим.

Парень недоуменно глянул на веста:

— Как это — уничтожим?! Это же целое богатство!

— Это богатство для тех, кто им может воспользоваться, — ответил Зигфрид. — И клянусь, я бы не хотел, чтобы муты воспользовались им в ближайшее время.