– Это я понимаю. И вот вам еще одна входящая информация: перед гибелью старик отдал моей дочери вторую монету.

– Она говорила и даже показала ее на допросе. Но я не принял это всерьез. Кстати, где сейчас вторая монета?

– Как и первая – у Алехина.

– Оформили документально?

– Пока нет.

– В таком случае это только слова. – Следователь снова записал в протокол несколько фраз. – Впрочем, я сам с ним свяжусь.

– Могу дать телефон, – предложил Вячеслав Алексеевич и продиктовал номер Алехина.

После того как протокол был подписан, Кротов распорядился:

– Пригласите сюда вашу дочь. – И когда Дайнека пришла и села рядом с отцом, он продолжил: – Как вам известно, я веду дело об убийстве гражданина Велембовского. С этого момента речь пойдет не только об убийстве, а еще о предметах, представляющих культурную, историческую, художественную и научную ценность. Поэтому в ближайшее время я скоординируюсь с отделом по борьбе с хищениями культурных и исторических ценностей.

– Нам что до этого? – спросил Вячеслав Алексеевич.

– Вы не заявили о монетах, чем преступили закон. Будьте готовы дать объяснения.

– Нам нечего объяснять.

– Думаю, такой ответ не пройдет.

– Другого у нас нет.

– Как вы понимаете, это не мои проблемы.

– И что нам теперь делать?

– Ждите, пока вызовут. Пока идет следствие, вам обоим запрещено покидать пределы Москвы. – Кротов вытащил из ящика два предписания и положил их на стол: – Ознакомьтесь и распишитесь.

Дайнека потянулась за ручкой, но Вячеслав Алексеевич громко сказал:

– Нет! – Она отдернула руку, и он продолжил: – Мы не станем этого делать.

– Что не избавляет вас от выполнения предписаний.

– Сегодня с вами свяжется мой адвокат. – Вячеслав Алексеевич поднялся со стула и забрал со стола свой телефон. Дайнека подхватилась следом за ним. Прощаясь, он произнес: – Всего доброго!

Покинув управление, Дайнека повезла отца на работу. В дороге он позвонил Вешкину:

– Сергей, это я… Скоро буду… Посмотри, я переслал тебе аудиозапись разговора со следователем. Проверь, что за гусь, и подключай к делу адвокатов. Еще одна просьба: разузнай все, что сможешь, о старике. Там в записи есть его имя: Велембовский Глеб Вениаминович. У меня – все. До встречи!

Вячеслав Алексеевич вышел из машины у здания холдинга, не забыв напомнить Дайнеке:

– Ты обещала ужин!

Высадив его и тронувшись с места, Дайнека дала себе установку:

– Теперь мне нужно заправиться! – И было в этой фразе что-то такое, что заставило бы напрячься отца. Ведь он так хорошо знал свою дочь.

Места у колонок были заняты, своей очереди ожидали еще несколько машин. У Дайнеки задача была еще сложнее, ей нужно было попасть к заправщику Леше. Но он переходил от одной колонки к другой, и ей приходилось уезжать, не заправившись, и снова вставать в очередь.

Наконец они с Лешей совпали, и она, выйдя из машины, сказала:

– Привет!

– Опять ты? – Заправщик Леша занервничал, ему не очень хотелось возвращать ее деньги. – Я больше не видел этого старика.

– Что значит «больше»?..

– Не видел старика. Что тут не ясного?

– Так бы и сказал, – проговорила Дайнека. – А то: «я больше его не видел». Можно подумать, что раньше ты его видел, а после того, как я попросила перезвонить, – больше ни разу.

– Зачем цепляться за слова?

– Я не цепляюсь…

Позади стали сигналить, из очередной машины выглянул усатый кавказец:

– Слушай, дорогая! Давай поговори позже. Или заправляйся, или уезжай!

Дайнека сказала: «Полный» – и побежала в кассу.

Она заправилась, отъехала к магазину и снова вернулась к бензоколонке. Увидев ее, Леша разозлился:

– Чего тебе еще?!

– Не надо кричать…

– Мешаешь работать! Не ясно?!

– Ты работай. А я постою.

– Ну, хорошо. – Леша решительно засунул пистолет в бензобак.

Сидящая в авто дама зло на него покосилась. Он включил подачу бензина и сказал:

– Видел я старика! Видел, как ты с ним говорила. Назавтра пришел следователь и показал фото трупа. Убили твоего деда. В тот же вечер убили.

– Врешь ты все… – как бы между прочим проговорила Дайнека.

– Да пошла ты!

– Врешь, врешь и врешь! – Набирая обороты, она и сама соврала: – Следователь мне все рассказал!

– Че-е-его? – протянул Леша. – Что он тебе рассказал?

– Ты видел старика раньше.

– А хоть бы и видел? Мое дело. Хочу говорю, хочу молчу.

– Тогда зачем деньги взял? – спросила Дайнека.

– На! Забери свои деньги! – Леша вытащил из кармана спецовки пригоршню десятирублевых монет.

– Не надо! – запротестовала Дайнека и миролюбиво продолжила: – Ну что тебе стоит? Просто расскажи: когда видел? С кем?

– Тебе же следователь все рассказал. – По лицу Леши было заметно, что он колеблется.

– Все, да не все. – Она совсем осмелела: – Хочешь, я тебя отпрошу у начальства? Или заплачу напарнику, чтобы за тебя поработал? Пойдем в кафе, посидим, поговорим, выпьем по чашечке кофе. Я угощаю.

Леша покачал головой:

– Нереально. Смотри, сколько машин. – Между делом он успел заправить пару автомобилей и получить чаевые. – Значит, так… Старик этот появился недавно. Ходил между машинами, предлагал купить разную мелочь.

– Почему же ты сразу не рассказал? – обидчиво поинтересовалась Дайнека.

– Потому что не нанимался! – отрезал Леша. – Слушай молча или вали!

– Молчу, – пообещала она и спросила: – Старик всегда приходил один?

Рядом с ними остановился узбек с метлой и радостно закивал:

– Про старика убитого говорите? Я видел с ним одного бомжеватого. Маленький такой, пухлый, в сигнальном жилете. Я еще подумал, кто его так раскормил? Потом понял, что он отекший. Почки, видать, все пропил.

– Следователю про него рассказал? – спросила Дайнека.

Узбек помотал головой:

– Нет.

– Почему?

– Потому что не нанимался.

– А если я расскажу?

– Твое дело. Меня спросят – я ничего не видел. Проблемы мне не нужны. – Узбек поспешно ушел.

Немного помявшись, Дайнека поинтересовалась у Леши: