– Дворец исчез? – удивился дух. – Не обманывайте меня, синьора Ашуга, Дворец стоит на месте – я проверил.

– Сейчас – да, – согласилась библиотекарь. – Но когда вы уснули, он… То есть наоборот: вы уснули, потому что Дворец… – Ашуга поразмыслила, прикидывая, с чего следует начать, и закончила: – Долго рассказывать.

– Значит, объясните в другой раз, – протянул дух. – Кстати, я проверил себя и понял, что заболел. Многие мои части в настоящее время не работают.

– Вы сможете их починить?

– Попробую, но вы должны знать, синьора Ашуга, что я – дух, а не волшебник. Я использую нити магической защиты, но не создавал их. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Да.

– Мне нужна фея.

– Чуть позже.

Однако дух понял, что дело нечисто, и заволновался:

– Что значит «позже»? Фея нужна сейчас, я ведь болен. Что случилось, синьора Ашуга? Что вы недоговариваете? Где феи?

– Я обещала рассказать позже, помните? – Бронерожка помолчала, но поняла, что совсем без объяснений обойтись не получится, и грустно вздохнула: – У нас большие проблемы, Павсикакий: старуха Гнил сумела изгнать из Прелести почти всех Непревзойдённых.

– Как это случилось?!

– Потом! А пока попробуйте восстановить защиту Дворца.

– Я смогу восстановить, но включить её сможет только фея.

– Я тоже смогу. Так написано в «Книге Запертого Дома».

– Да, наверное… Кстати! Пока я спал, в одну из работающих ловушек поймался нарушитель, который хотел пробраться в Сокровищницу.

– Не поймался, а был пойман, – машинально поправила духа библиотекарь.

– Какая разница, если дело сделано?

– Разница в том, что нужно говорить правильно, иначе сочтут невеждой.

Некоторое время Павсикакий молча обдумывал заявление Бронерожки, после чего медленно произнёс:

– Феи рассказывали о вас, синьора Ашуга. Я не верил, не думал, что такое возможно, но пока вы подтверждаете самые худшие их рассказы.

– Рада, что девочки были честны с вами, – мило улыбнулась библиотекарь. – Вы можете показать нарушителя?

– Конечно.

Над макетом появилось нежно-голубое облачко, внутри которого Ашуга с удовлетворением разглядела печального, как лопнувший воздушный шарик, преступника.

– Испепелить его? – поинтересовался Павсикакий.

– Хорошо бы…

– Приступаю.

– Нет! Нет! – перепугалась Ашуга. – Не надо ни в коем случае. Я же пошутила!

– Я тоже.

Несколько секунд Бронерожка вертела головой, словно пытаясь разглядеть невидимого духа, после чего попросила:

– Лучше покажите, как до него добраться.

* * *

– Не жадничай, не жадничай, – повторила Ириска, с улыбкой глядя на самого шустрого морского конька, ярко-красного с золотыми плавниками. Даже, наверное, не столько шустрого, сколько нахального – он грубовато расталкивал остальных рыбок, стремясь первым добраться до корма. – Никто не уйдёт обиженным.

После чего вновь взяла из ящичка с надписью «Лакомство» горсть светло-коричневых гранул и бросила в воду. Коньки радостно запрыгали к угощению, изящно выгибаясь и даже выскакивая из воды.

Фея рассмеялась.

С южной стороны острова Непревзойдённых, там, где вода особенно хорошо прогревалась и риф был большим и необычайно красивым, располагалась знаменитая бухта Прядильщиков, в которой забавные морские коньки трудолюбиво тянули Коралловые Нити для Волшебных Плетений Непревзойдённых. Нити медленно выступали из воды и наматывались на катушки, каждый цвет – на свою, а когда катушка переполнялась, то волшебным образом отправлялась в хранилище, а ей на смену вставала другая. Нити появлялись медленно, но непрерывно, потому что конькам нравилось их прясть, и Ириска вдруг подумала, что пройдёт какое-то время и хранилище переполнится, потому что из фей, которые могут использовать нити, осталась только она, и маленькие, игривые рыбки потеряют любимое развлечение.

И ей стало грустно.

Прошёл целый месяц с тех пор, как девочка вернула Дворец к жизни и разрушила планы Захариуса Удомо, однако в Прелести так и не появилась ни одна новая Непревзойдённая. Об этом Ириска знала точно, поскольку успела созвониться с подругами по ПрелеСети. Появлялись новые Яркие, Утончённые, Молниеносные… во всех Дворах за это время случилось пополнение, но, увы, не в том, который защищал волшебный мир от Плесени.

– Но я верю, – прошептала Ириска. – Верю, что рано или поздно мой Двор возродится.

Она бросила конькам ещё две горсти лакомства, попрощалась с ними и медленно пошла на запад.

Вечерело, и девочке захотелось встретить закат на удивительной Скале Последних лучей, которая стояла в полукабельтове от острова, соединённая с ним забавным подвесным мостом. Считалось, что с вершины скалы открывался лучший в мире вид на тонущую в Океане звезду.

Идти до моста было не очень далеко: минут двадцать неспешным шагом вдоль берега, а затем подняться на Закатную набережную по Юркой лестнице, и девочка отправилась в путь. Мягкие волны приятно грели босые ноги, лёгкий ветерок освежал кожу, прыгающие вдали дельфины украшали пейзаж, и всё вокруг было таким уютным и милым, что беззвучный шёпот показался фее грубым и грязным пятном на замечательной картине великолепного художника.

«Ириска…»

– Опять?

«Не нужно меня бояться».

– Я не боюсь.

«Я твой друг».

Девочка понимала, что обладатель загадочного шёпота скорее всего задумал недоброе, но всё равно решила поговорить с ним, желая понять, как именно он собирается её обмануть. Ведь если знаешь, чего хочет враг, точно не попадёшь на его крючок.

– Покажись! – потребовала фея.

«Не могу…»

– Почему?

«Не могу…»

– Значит, ты меня обманываешь.

«Разве ты чувствуешь тёмную магию?» – осведомился голос.

– Нет.

«Получается, я не обманываю».

– Тогда покажись!

Но вместо этого голос неожиданно произнёс:

«Я могу исполнить твою заветную мечту, Ириска… Я могу вернуть Полике память».

И всё остальное сразу стало неважным.

– Что? – растерянно переспросила девочка.

«Твоя сестра снова станет Непревзойдённой и вернётся в Прелесть…»

– Кто ты?

А голос продолжал нашёптывать:

«Тебя обманывают, Ириска, Полике можно вернуть память… Есть способ…»

– Какой? Как это сделать?

У девочки закружилась голова. Она и верила, и не верила в то, что слышит. Уговаривала себя проявить твёрдость, но задрожала, едва услышала предложение. И продолжала дрожать, слушая вкрадчивый шёпот: