Логично же. Если мальчик был заколдован мной против своей воли без возможности расколдоваться, то и меня не должны были спрашивать, применяя на мне такое же заклинание. И здравствуй, новая счастливая семья.

Только я никакой любви не чувствую ни к кому. Погиб в самолете?

- Ты что, он же простолюдин, - махнул рукой Боуер. – А ты маг, и тебе нужно продолжать род, поэтому тебя и не казнили.

- А могли казнить? - поразилась я.

- Использование этого заклинания против воли карается смертью, потому что аристократы не хотят бояться за свою свободу.

- Я же говорю, сомнительное решение, - фыркнула я.

Конечно, когда ты под заклятием, свобода уже не так маняща, как объект страсти, но я могу понять стремление выбрать этот объект по собственной воле.

- Все знают о последствиях. Будь он магом, а ты – не единственной наследницей высшей аристократической семьи, ты бы так легко не отделалась.

- Так чем я отделалась? – заинтересовалась я.

- Фактически ты стала нежелательной невестой. Заклятие можно использовать только один раз, а значит, ты больше не сможешь заставить никого полюбить себя. Счастливым брак с тобой не будет. Поэтому, скорее всего, как только у тебя появится брат или сестра, тебя сошлют на окраины, и максимум, на что ты можешь рассчитывать – дать кому-то наследника, воспитывать которого тебе не доверят.

Это что еще за суррогатное материнство такое? И вообще.

- Ты ведь понимаешь, что твои слова звучат оскорбительно, Боуер? – вкрадчиво осведомилась я.

- А? Что? – он искренне изумился. – Почему?

- Даже не понимаешь, - я покачала головой. – Фактически ты мне в лицо заявляешь, что меня невозможно полюбить без заклинания, и я не способна сделать мужчину счастливым.

Я не была оскорблена. В конце концов, я никогда не видела замужество целью жизни и при этом умела привлекать мужчин – когда у меня еще было на это время. Но я хотела щелкнуть по носу заносчивого мальчишку, преподнесшего мне свое предложение, абсолютно не нужное, как величайший дар. И даже жертву со своей стороны.

Мальчик, ты серьезно? Ждешь от меня слез благодарности? Приди в себя, малыш.

Боуер, кажется, осознал свой промах и смутился. Похоже, и впрямь не хотел обидеть.

- Извини. Это и впрямь прозвучало грубо, - почти раскаялся он. – Просто… с твоим характером сложно представить, что кто-то тобой увлечется.

- А что не так с моим характером? – я удивилась. – Говори, я не обижусь.

Боуер ответил после недолгого колебания:

- Ты высокомерная. Злая. Нетерпимая. Требовательная. Капризная. Глупая. Самовлюбленная…

Я кивнула. В общем, обычная девочка-мажорка.

- Беспомощная, - напомнила я и добавила: - Была.

- Что? – опешил он.

- Я же память потеряла, - в очередной раз сказала я. – Это не могло на меня не подействовать. Честно, Боуер, та девушка, которую ты описал – стала бы тебя спасать?

- Н… нет, - признал он после короткой заминки.

- И потом. Я для чего тебе жизнь спасала – чтобы ты ее положил на алтарь благодарности?

- В каком смысле?

- Вот смотри. Ты меня не любишь и не полюбишь. Заклинанием я тебя в себя не влюблю. И всю жизнь ты будешь пытаться сделать счастливой меня, жертвуя собственным счастьем. Оно тебе надо? Мне вот – нет.

- Но ты ведь будешь меня любить… - тихо возразил он.

- И при этом помнить, что это не взаимно, - я мягко улыбнулась. – Повторюсь, мне это не нужно. Но ты можешь отблагодарить меня иначе.

- Иначе? – Дамиан нахмурился.

- Но для начала – чем закончился тот… инцидент?

- Как я уже сказал, ты стала нежелательной невестой, а Тим…

- Тим? – перебила я, услышав незнакомое имя.

- Тим Нейсен, парень, которого ты заколдовала, - пояснил Боуер. – Он… в общем, от вечной страсти нельзя избавиться, но можно нейтрализовать ее действие. Для этого потребовалось два заклинания – черной ненависти и каменного сердца.

Я недоверчиво приподняла бровь:

- Что, и такие заклинания существуют?

Нет, серьезно? Черная ненависть? Кому могло такое потребоваться?

- Да, есть семья, специализирующаяся на чувствах, - кивнул Боуер. – И… в общем, Тим тебя ненавидит, и это единственное доступное ему чувство. Все остальные подавляет каменное сердце. И если убрать любой из этих артефактов, вечная страсть возвращается. Так что ему приходится постоянно обновлять артефакты.

- Бедняга, - я искренне пожалела незнакомого паренька. – Но это же дорого?

- За твой счет, - хмыкнул Боуер.

- А… логично, что уж, - я пожала плечами. – Погоди. Так ты его знаешь?

- Конечно. Он ведь наш одноклассник.

Имя было мне не знакомо, а значит, среди погибших его точно не было.

- То есть, он все еще учится с нами? – удивилась я.

Я после такого предпочла бы держаться подальше от обидчика.

- А что ему еще остается? – пожал плечами Боуер. – Он простолюдин, закончить высшую школу для него – единственный шанс чего-то добиться.

- А чему учатся в магической школе простолюдины? – мне стало любопытно.

- Тому же, что и мы, кроме магии, - отмахнулся парень. – Школа дает хорошее образование, которое открывает многие двери. Так что я могу для тебя сделать?

Сменил тему он совершенно неожиданно, и я даже растерялась немного.

- М… видишь ли… я ничего не знаю о своем прошлом, и мне нужен кто-то, кто поможет разобраться во всем, что меня окружает. Как бы… друг.

- Предлагаешь мне стать твоим другом? – Боуер удивился совершенно искренне.

- Да, - подтвердила я.

Почему-то парня мое предложение не обрадовало. Он нахмурился и неуверенно сообщил:

- Но мы ведь из разных кругов. Я никогда не был вхож в вашу компанию.

- А у меня и нет никакой компании, эй, я же не помню ничего.

- И мы никогда особо не общались…

- Да? А как так получилось, что из всех в самолете выжил со мной только ты? – мне-то казалось, Рисса прихватила Боуера с собой при падении, как самого близкого из друзей.

- Мы сидели рядом. Вместе и выпали, - пояснил он хмуро.

Что ж, мы и впрямь были близки. В самом что ни на есть прямом смысле слова.

Я усмехнулась:

- То