Раки признаются в вечной любви, делают это удивительно быстро, мигом оценивая предмет своего обожания. Надо же, действительно. Он ей уже признался или почти признался. Макар – правильный Рак. Какие тому подтверждения она может найти? Ага, вот: прекрасный семьянин, любящий муж, отец и сын. Чего еще ей надо? Быстренько тащить его под венец. Раки – неисправимые мечтатели, увлекающиеся натуры, иногда впадают в религиозный экстаз. Стоп, это никуда не годится. Если его потянет в секту, она не сможет этому воспрепятствовать? Раки наивны, как дети… Это уже лучше. Хотя до этого момента с детьми ей ладить не удавалось по той простой причине, что она с ними не общалась. Кроме дочери Влады, с которой вчера они за весь день обмолвились лишь парой фраз. Но та – великовозрастный ребенок. А в книге речь идет о маленьких, пухленьких, наивных детишках. Это и есть Раки. И среди них – Макар. Раки – сентиментальные натуры, чрезвычайно эмоциональные… Это так. Макар постоянно дулся, когда замечал малейшее внимание к ней со стороны Левы. А как эмоционально он водит свой автомобиль!

Раки достигают поставленной цели – умеют трудиться в поте лица, обеспечивая свою семью всей необходимой роскошью. Труд, результатом которого является материальное поощрение, – вот то единственное, что придает им уверенности в себе. Макар – трудоголик. Это хорошо или плохо?

Все проверяется опытным путем. С этой светлой мыслью в голове она отправилась заниматься своим любимым делом – валяться на диване с книжкой. Завтра она проверит, кем же на самом деле является Макар: Раком или его противоположностью, или половинкой Близнецов, частичкой Льва… Нет, только не это.

Когда раздался звонок в дверь, Алина уже не сомневалась, что на пороге окажется Машка. С очередными всхлипываниями по поводу ссоры с Тимофеем. Сегодня ей некогда заниматься выяснением их отношений, она готовится к свиданию: наглаживает шелковую блузку с глубоким вырезом, бархатные брючки – Макар наверняка пригласит ее в приличное место, где сообщит о своих чувствах, и что-то за этим обязательно последует. Пока она не знает, что именно. Алина запахнула халатик и пошла открывать. Действительно, и на этот раз на пороге стояла соседка. Но она не плакала, а испуганно твердила, что ее шкаф битком набит, а ей надеть совершенно нечего.

– Так не бывает, – отрезала Алина, но все же прошла за ней следом.

Купе, в которое поместился бы целый вагон поезда, было забито тряпками. Они висели на вешалках, лежали стопками и навалом. Не то чтобы пристроить очередную кофточку – в шкаф невозможно было засунуть палец! Алина умудрилась засунуть два и выудила что-то розовое. Им оказалось симпатичное платьице.

– Вот, – разглядывая его, сказала она Маше, – по-моему, очаровательно.

– Это было очаровательным в прошлом веке, – возразила та, всхлипывая.

– Только не реветь! – скомандовала Алина. – Сейчас оценим другое.

И другое, и третье, выуженное ее тонкими пальцами из вороха тряпья, уже давно не пищали. Нормальные люди, по Машиным словам, как минимум два десятилетия подобное не носили. Алина вспомнила, что розовый был фаворитом прошлым летом, но спорить не стала. Если бы у нее был такой шкаф, то она бы тоже схватилась за голову. Вещей много, а «изюминки» нет.

– Слушай, у меня есть отличные белые сапожки, – она достала классический белый свитерок, – к нему в самый раз. Наденешь с черными брючками, будешь, как Белоснежка. Твой Тимоша отпадет.

– Ладно, – сразу согласилась та, – раз больше у тебя ничего нет, тащи свои замшелые белые сапоги.

– Не замшелые, а замшевые, – поправила ее Алина и застыла, уткнув руки в карманы халатика.

Ключей не было. Она кинулась к двери. Та стойко отразила удар ее тощей попы.

– Машка! Я дверь захлопнула! А ключи забыла!

– Не может быть, ты такая ответственная.

– Попробуй сама!

Машино тело отлетело от закрытой двери с меньшей скоростью, но с тем же результатом.

– Катастрофа! – вопила Алина. – Я не помню, перед тем, как идти к тебе, выключила утюг или нет?!

– А что ты гладила?

– Шелковую блузку!

– Ту самую? В мелкий цветочек?! Лучше бы мне ее отдала, судьба покарала тебя за жадность. «Возьми, Машка, мои сапоги, они замшевые». Надо было блузку не жилить.

– Я сама сегодня в ней собиралась идти на свидание. Что у нас, общежитие что ли, барахлом меняться? Что делать-то? Изюминка горит!

Делать было нечего, хотя дело было не вечером. А днем за Алиной должен был заехать Макар. Простояв несколько минут у захлопнувшейся двери и принюхиваясь к запаху из своей квартиры, Алина пошла от соседки звонить спасателям.

– Спасатели?! – кричала она в трубку. – Спасите мою шелковую блузку, дорогие спасатели!

Выслушав сумасшедшую девицу, которая толком не смогла ничего объяснить, кроме того, что у нее в квартире горит шелковая блузка, те посоветовали ей вызвать пожарных. И строго наказали по зряшным поводам не звонить.

– Потерять коллекционную блузку, стоившую бешеных денег, – это зряшный повод? – возмутилась Алина и позвонила пожарным.

С ними было проще. Милая дама все расспросила. Алина честно ей призналась, что из-за захлопнувшейся двери пока никакого запаха гари не чувствует. Ей посоветовали позвонить, когда она будет чувствовать гарь и дым, но обнадежили, что, когда пожарные потушат все возгорания на подведомственной им территории, то обязательно заглянут и к ней.

Ждать так долго она не могла. Алина побежала к бабуле-соседке. Пенсионерка целыми днями занималась тем, что торчала в окне, в результате чего она знала всю подноготную всех жильцов дома. С ее помощью они вместе вычислили «медвежатника», жившего на пятом этаже. Он отсидел за свои прежние взломы и недавно вышел на свободу. Алина помчалась к нему домой, захватив для подстраховки Машу.

– Кто там? – поинтересовались из-за двери.

– Не бойтесь, не милиция и не гости. – Алина выставила на обозрение дверного глазка свое страдающее лицо.

– А кто вас знает? – не поверила та. – Ходят тут всякие, не милицией представляются. Документы покажи!

– Машка, дай какой-нибудь документ!

– Проездной на все виды транспорта подойдет?

– Тащи!

Проездной билет глазок разглядывал минут пять, после чего дверь открылась, и оттуда высунулась кудрявая голова в огромных окулярах на веснушчатом лице.

– А папы нет дома, – заявила Веснушка и попыталась закрыть дверь, убедившись, что за ее родителем действительно приходили не менты.

– Как нет?! – воскликнула Алина. – Такого быть не может!

– Почему? – удивился ребенок. – Его не бывает очень даже часто. Мама вообще говорит, что он у нас редкий гость.

– Так ты его дочь? – перешла на несколько тонов тише Алина – Продолжаешь преемственность поколений?

– Еще чего, – возмутилась Веснушка, – век воли не видать!