Нельзя исключать, что Алевтине было завидно, что кто-то – втайне от нее! – смог накопить на квартиру. Я помнила, что она все никак не могла понять, откуда Марина и Юра взяли деньги на доплату. Вроде бы оба работали в каких-то бюджетных организациях. Признаться, я тогда не очень внимательно слушала соседку и не запомнила такие детали, считая, что они мне не понадобятся. Теперь ситуация изменилась.

– Я сейчас разогрею ужин и накормлю вас, – сказала я женщине.

– Что я могу сделать? – спросила она.

– В чайник воды наберите, – улыбнулась я.

– У меня есть печенье к чаю, – тут же вставила Алевтина, которая не могла оставаться в стороне. – Я к вам приду. А то Алка опять плохо жрет. Воротит ее от еды. Неинтересно с ней.

В общем, за столом у меня в комнате мы сидели втроем. Правда, Алевтина Ильинична от еды отказалась, только чай пила из блюдца с сахаром вприкуску. Я никогда не видела, чтобы его так пили – только в кино. Люся – так представилась гостья – с удовольствием составила мне компанию. За девятнадцать часов пути она уничтожила все запасы еды, взятые из дома.

– А у вас есть номера мобильных телефонов ваших родственников? – спросила я.

Люся покачала головой.

– Раньше городской был, а потом его у вас отключили.

Алевтина Ильинична кивнула.

– Зачем он нам, если у всех мобильные? Зачем лишнее платить? Никто не хотел. Ну не мне же на себя этот телефон переводить? Я тоже мобильный освоила.

– Мы как-то все больше письмами, – продолжала Люся. – Привычнее.

– Прогресс до ваших мест еще не дошел?

– Дошел. Он всюду дошел. Только у нас электричество часто отключают, газ далеко не во все места области проведен.

– Да он и не во все места нашей области проведен! – заметила Алевтина Ильинична. – Я тут прочитала недавно в одной газете, что если бы «Газпром» хотя бы на год отказался от своего спонсорства футбола и других видов спорта, то только на эти деньги можно было бы провести газ двадцати тысячам (!) российских семей.

Я печально усмехнулась. В последнее время мы обсуждали эту тему с коллегами по работе и с сестрой. Почему на деньги, которые мы платим за газ и отопление (и платежи регулярно растут), спонсируется «Зенит», немецкая команда «Шальке», почему «Газпром» еще стал спонсором «Челси» (будет поставлять клубу газ и электричество) и Лиги Чемпионов УЕФА? То есть денежки, которые мы отдаем за газ и отопление (оно у нас в основном на газе), теперь будут еще и перетекать в карман одного известного любителя футбола и яхт, проживающего в Лондоне? С какой стати?!

Люся тем временем продолжала рассказывать, что у них есть и мобильные телефоны, и компьютеры, и Интернет (но далеко не у всех). Кстати, Интернет у них получался значительно дороже, чем в Петербурге. Возможно, из-за малого количества клиентов в сравнении с пользователями в нашем городе. У Люси не было ни компьютера, ни Интернета, но имелся мобильный телефон.

– Так вы забеспокоились, что ответа от Воронцовых долго нет? – уточнила Алевтина Ильинична.

– Конечно, забеспокоились. И позвонить нам было некуда. Они не отвечали на письма, и письма к нам не возвращались.

– Я разберусь с почтой, – пообещала Алевтина Ильинична.

Я заранее пожалела сотрудниц, но сама не собиралась в это лезть. У меня и так проблем хватает.

– Вообще я приехала на работу устраиваться, – выпалила Люся. – Думала, хоть сколько-то поживу у родственников, пока с жильем и местом не определюсь.

– А у вас что с работой? – посмотрела на Люсю Алевтина Ильинична.

– У нас теперь берут гастарбайтеров, – вздохнула Люся. – Я всю жизнь на птицефабрике проработала, а потом зарплату сократили – да так, что жить на нее стало невозможно. Много нам никогда не платили, но хватало. А тут все сделали так, чтобы мы сами уволились. Ну и гастарбайтеры теперь живут там вместе с птицами, в грязи, и деньги получают. А наши все без работы остались. Всю жизнь там работали, и наши родители работали, а теперь приехали эти – и нас стало невыгодно держать, потому что им можно меньше платить! Потому что им не нужен никакой соцпакет! И вообще опасно у нас стало жить.

– Из-за гастарбайтеров?! – воскликнула Алевтина Ильинична.

– Ну а из-за кого еще-то? Они же без женщин приехали. К нашим пристают, хотя некоторые рады, пустили к себе. Думали: непьющие, раз вроде бы мусульмане. Но пьют, как наши, задирают наших, дерутся… Кошмар какой-то!

– А чиновники, конечно, ничего не делают?

– Так у нас же и руководители города, и руководители предприятий все родственники. Дальние, близкие, но все в каком-то родстве. У вас в большом городе такое все-таки невозможно. А у нас… Управы не найти. Народ уезжает. Я никогда не думала, что куда-то сорвусь, но…

Я спросила, сколько Люсе лет. Оказалось – сорок три. Двое детей. Сын давно в Москве, дочь – школьница, осталась с бабушкой.

– Вот хочу устроиться, потом дочь сюда перевезу. Я никакой работы не боюсь, и у меня российский паспорт. Для некоторых работодателей это играет роль. Но я думала, что меня временно приютят Марина с Юрой. Все-таки родственники. Больше у нас тут никого нет.

– А к сыну в Москву что не поехали? – спросила я.

Люся вздохнула.

– Небось он там бабу нашел?

– Нашел, – Люся опять вздохнула. – Меня там не очень хотят видеть. А я не хочу навязываться. Правильно говорят: сын женился – под лед провалился. Официально он, правда, не женат, но живет у нее… Она квартиру купила. Такая самостоятельная, уверенная в себе женщина, старше его на пять лет. Пусть живут.

Люся вздохнула. Слушая рассказы знакомых о проблемах с детьми, я иногда задумываюсь: а может, и хорошо, что у меня нет детей? Нельзя быть настолько наивной, чтобы думать, что у меня получились бы совсем другие дети. Ведь они на самом деле могут уехать жить в другой город, за границу, прекратить общаться под влиянием своей второй половины, могут погибнуть, подсесть на наркотики…

Но несмотря ни на что я хотела ребенка. Хотя мне уже тридцать восемь. Получится ли?

– Варя, а кто-нибудь из этих сейчас дома? – Алевтина Ильинична кивнула на стену, отделявшую мою комнату от соседней.

Я пожала плечами. Обычно вездесущая бабка знала это лучше меня.

– Постучите, – предложила я. – Только почему вы решили, что они знают адрес Марины и Юры? Они же не менялись, если я вас правильно поняла.

– Ну а вдруг?

И Алевтина первой вышла в коридор. Мы с гостьей последовали за ней. Бабка уверенно постучалась, но ей никто не открыл.

– Слушать буду, – объявила она. – Как кто-нибудь из них заявится, сразу же спрошу.

Я сказала, что гораздо надежнее завтра с утра сходить в паспортный стол, где я сама совсем недавно была.

– Я там всех девок знаю, – вставила Алевтина Ильинична и посмотрела на Люсю. – Вместе пойдем. А то тебя еще отфутболят. Они завтра в утро. У тебя хоть какие-то документы, подтверждающие родство, есть?