— Да, через второй этаж мимо твоего кабинета, Катюха.

Когда мы дошли до его двери, Тим на мгновение задержался. Взглянув на табличку, он задумчиво посмотрел на меня.

— Мне не даёт покоя одна мысль. Почему, если сложить вместе все твои инициалы, получится «БЕС»?

Я закатила глаза.

— Тим, это старый прикол. Ему уже лет двенадцать. Хотя нет, больше — это ж был один из твоих аргументов, когда ты объяснял, почему мне стоит обращать внимание на других парней.

— Да, мне это больно было видеть. Из-за существования лохматого футболиста Катюша вновь и вновь ударялась в страшную драму.

— Ага… но тогда я была подростком. Буйство дофамина и эндорфина, — улыбнулась я, сама понимая, что объяснение вышло натянутым. Я даже не задумывалась о том, что было бы, если мы с Антоном в итоге не сошлись. Осталась бы я одна или вышла бы за кого-то другого? Но на один вопрос я так и не нахожу в себе ответа: смогла ли бы я сейчас в любом случае спокойно общаться с ним?

Тим улыбнулся, но предпочёл промолчать. Хоть друг, бывало, и подтрунивал надо мной, он всегда понимал меня достаточно хорошо, чтобы знать, где нужно поддержать или не говорить ничего.

Открыв дверь пожарной лестницы и поднявшись ещё на два пролёта, мы оказались на площадке, откуда выходили две двери. Тим, не раздумывая, толкнул ближайшую.

— А про этот ход вообще мало кому известно, — подметила я. — Хотя через уборную редко кто предпочитает ходить.

— Кать, обычные пути не так интересны. Всегда хочется оригинальности.

— Точно. Я могла бы не спрашивать, — улыбнулась я.

Мы надели бахилы и накинули снятые с вешалки халаты, после чего Тим снова достал телефон.

— Марго скоро будет. Она поможет мне с диагностикой. Этот прибор лучше смотреть не одному.

Следом за Тимом я вышла в коридор с бело-голубыми стенами, где пол был выложен кафельными плитами. Справа и слева виднелись белые пластиковые двери с табличками. Хотя отделения нормальной и патологической физиологии официально входили в одну лабораторию, условное разделение всё равно существовало. Если «патологии», где преимущественно трудилась я, было отведено всё левое крыло первого и второго этажа, то «норма», непосредственное место работы Антона, занимала половину третьего этажа. В правой половине второго и третьего этажей нашего корпуса располагалась уже лаборатория биохимического анализа.

В середине коридора, свернув за угол, мы оказались в отсеке. В конце его было окно, а слева на стене — всего одна дверь без надписи. В неё мы и вошли.

Прямоугольное помещение средних размеров служило своеобразной помесью склада и диагностической комнаты — именно сюда доставляли всё новое оборудование. В центре комнаты рядом с похожим на большой серо-белый тетрис с креплением прибором гемодиализа сидел на небольшом табурете Антон и что-то смотрел в телефоне. За ним стоял «художественный беспорядок»: обрывки сорванного скотча разных размеров и приставленная к стене большая картонная коробка. Увидев нас, мой супруг тут же оторвался от экрана и поднялся на ноги.

— Так, кто-нибудь, подскажите, во сколько сегодня снег обещают? — Тим завертелся в поисках невидимой сводки прогноза погоды. — Катюха, не слышала? Смотри — твой муж действительно оторвался от работы и сидит в телефончике! Хотя подожди, тут всё не может быть так просто. А не статьи ли научные там у тебя?

— Угадал, друг. Они самые. Снега сегодня не будет.

Антон подошёл ко мне и обнял.

— Привет, — муж поцеловал меня в висок. — Как проходит твой день?

— Так же, как и у тебя, дорогой. День, полный забот и труда. Меня ещё ждёт написание статьи и готовые образцы кардиомиоцитов. Но сейчас Тиму удалось меня отвлечь! — сказав последнее предложение громко и нараспев, я, широко раскинув руки, обвила ими шею Антона.

— Смотри-ка, Тоха, вот и тебя отвлёк. Привёл, так сказать, отвлекающий фактор. Катюш, ты расчёску ему не принесла? Видишь, что работа сегодня с ним сделала? Стал ещё лохматее обычного! Покрасить и сойдёт за профессора из «Назад в будущее»!

— И что тебе моя прическа так покоя не дают? Наверное, ты втайне завидуешь. Не стоит, всё исправимо. Хочешь, посоветую классный шампунь — и твои кудри перестанут походить на взрыв на макаронной фабрике?

— Ну уж нет. Я что, зря с утра столько времени трачу на их завивание? Марго меня даже с ванной выгоняет! Орет, что я таскаю у неё бигуди. А ещё лак, чтоб добиться нужного эффекта!

Мы с мужем рассмеялись.

— А что вы думали? Нас с братом мама учила. Встаём ни свет ни заря и дружно втроем идём накручивать кудри!

— Ладно, мы с Катей поняли, что тебе подарить на следующий день рождения, — подмигнул другу Антон. Тим, изобразив сумасшедший восторг за гранью актёрской игры, поднял вверх большой палец и повернулся к серо-белому «пациенту».

— Я так понимаю, это наш красавчик?

— Да. С ним я и работаю. Он вообще только что из ремонта вернулся — месяц назад увозили. Техник из «МедЭйр» уверяет, что с ним всё в порядке, но ты же знаешь — я предпочитаю всё уточнять. Поэтому проведи просто контрольную проверку.

— Ясно, — энергично кивнул Тим. — Ты просто законченный перфекционист. Но осторожность — это похвально, а ещё похвальнее, что ты считаешь меня лучше этих типов из фирмы. Ладно. Где сопроводительные документы?

Антон указал на железный столик слева от Тима, где лежала папка. Когда наш друг занялся изучением бумаг, муж наклонился ко мне и тихо прошептал:

— Хорошо, Гаврилюк не слышал его. Про завивку. Зная шефа, он ведь поверил бы и просто этого не пережил.

Мы тихо прыснули, а потом, одновременно притянувшись друг к другу, поцеловались. Я почувствовала, как волосы Антона щекочут мне лоб. Отчего-то это ощущение было очень приятным.

— А я бы была не против это увидеть, — хихикнула я.

— Это было бы как в случае с нашей классной.

— Светланой Ивановной? По географии?

— Да. Это в восьмом классе было. Он руку тогда обжег, но перед всеми стал делать вид, что это симптом страшной заразной болезни, и добавил, что к нему в гости родственник из Африки заглянул с тем же самым. Я-то сразу понял прикол, но некоторые действительно готовы были прыгнуть на люстру. А когда он напугал ещё классную, и та поверила… Короче, он потом справку от врача приносил, что нет ничего серьёзного. А его родители доказывали, что никто из их родных и друзей не посещал субтропический континент.

— Да… весело. Но Светлана Ивановна, настолько помню, сама была очень наивной и мнительной.