— Генерал уже предоставил в наше распоряжение свои разведывательные каналы, — сказала Мон Мотма. Уголок ее рта непроизвольно дернулся при упоминании о Бел Иблисе. — В настоящее время наша разведка еще не в полной мере включила их в свою систему.

— Я хотел спросить не о связях генерала, а о нем самом, — уточнил мон каламари. — Почему его нет с нами в настоящий момент?

Лейя тоже посмотрела на Мон Мотму, чувствуя, как внутри ворочается неприятное чувство. Генерал Бел Иблис был одним из тех, кто стоял за объединением разрозненных отрядов сопротивления режиму Палпатина в Альянс за восстановление Республики. Первые годы за всеми действиями Альянса стояли трое: он, Мон Мотма и ее муж, приемный отец Лейи, Бэйл Органа. Но после того как Органа погиб вместе со своим народом, когда первая Звезда Смерти уничтожила Алдераан и Мон Мотма стала собирать в своих руках все больше и больше власти, Бел Иблис ушел из Альянса. С тех пор он вел свою собственную войну с Империей — пока, почти случайно, судьба не свела его с давно знакомым ему кореллианином Хэном Соло.

Именно по настоянию Хэна Бел Иблис и шесть его дредноутов пришли на помощь Новой Республике в битве за флот Катана. Мон Мотма тогда сказала много красивых слов о том, что прошлые разногласия остались позади, и пригласила Бел Иблиса снова присоединиться к своим бывшим соратникам.

А потом спохватилась и отправила его укреплять оборону Внешних миров — как можно дальше от Корусканта.

Лейя не была уверена, что решение Мон Мотмы было продиктовано лишь мстительностью. Но среди тех, кто руководил Новой Республикой, были и те, кто помнил Бел Иблиса как гениального тактика и вовсе не считал Мон Мотму непогрешимой.

— Опыт и компетенция генерала необходимы на фронте, — ровным голосом произнесла Мон Мотма.

— Его опыт и компетенция необходимы нам здесь, — возразил Акбар, но Лейе послышалось облегчение в его голосе.

Акбар сам только что вернулся из поездки на оборонительные рубежи Фаррфина и Доломара, а утром ему предстояло лететь на Дантуин. Когда военная машина Империи работала на полную мощность, Новая Республика не могла позволить себе роскошь использовать военачальников лишь в тихой кабинетной работе.

— Я понимаю вашу обеспокоенность, адмирал, — чуть мягче сказала Мон Мотма. — Как только мы справимся с ситуацией, я намерена отозвать генерала с дальних рубежей и возложить на него стратегическое планирование.

Если мы справимся с ситуацией, мысленно поправила ее Лейя. Внутри опять что-то заворочалось. А пока что наступление имперцев проходит в полном соответствии с их планами…

Лейя внезапно забыла обо всех размышлениях и умствованиях разом. Это вовсе не что-то ворочалось у нее внутри…

Адмирал что-то снова говорил.

— Прошу прощения, — перебила его Лейя, медленно и осторожно поднимаясь из-за стола. — Извините, что прерываю вас, но мне нужно в медицинский сектор.

— Близнецы? — затаив дыхание, спросила Мон Мотма.

Лейя кивнула.

— Кажется, они собрались появиться на свет.

* * *

Стены и потолок родильной палаты были выкрашены в теплый золотисто-желтый цвет. По ним в унисон с волнами энцефалограммы Лейи плясали пятна света. По идее, это должно было помочь ей расслабиться и сосредоточиться. На практике, за те десять часов, которые она на них любовалась, Лейя пришла к выводу, что идея себя оправдывать перестала.

Снова пошли схватки, еще сильнее, чем прежде. Стало не до идей. Лейя безотчетно призвала Силу, пытаясь с помощью техники, которой обучил ее Люк, отогнать боль в истерзанных мышцах. Что ж, по крайней мере, роды предоставили ей неплохую возможность потренировать навыки джедая. И не только для того, чтобы подавить боль. Все хорошо, пыталась она успокоить своих близняшек, все хорошо, маленькие, мама с вами.

Помогало не особенно. Совсем не помогало, если честно. Непостижимые для них силы упрямо стискивали двух крошечных человечков, выпихивали их в неведомое. Им было страшно.

Хотя справедливости ради надо заметить, что их папа в настоящий момент трясся от страха ничуть не меньше.

— Как ты? — опять спросил Хэн.

С тех пор как они оказались в этой палате, Хэн задавал этот вопрос уже, наверное, раз эдак тысячу. И каждый раз стискивал ее руку и обнимал за плечи, изнемогая от беспомощного сочувствия.

— Все… хорошо, — выдавила Лейя. Схватки опять ненадолго отпустили ее, она перевела дыхание и откинулась на подушках. — А вот ты что-то плоховато выглядишь.

— Просто мне уже давно пора на боковую, — сообщил Хэн, скорчив обиженную мину.

— Наверное, — согласилась Лейя. — Извини.

На самом деле Хэн дрожал, как перепуганный таунтаун, с тех самых пор, как начались роды, но изо всех сил старался не подать виду. И Лейя подозревала, что держится он скорее ради нее, чем ради поддержания собственного бесстрашного имиджа.

— Да ничего, — Хэн покосился на медика и двух меддроидов 2-1Б, топтавшихся в ногах кровати. — Похоже, дело продвигается, солнышко.

— Да уж… хотелось бы надеяться… — новые схватки заставили Лейю задохнуться на полуслове. — Ох…

Показатель тревоги Хэна тут же снова зашкалило.

— Как ты? — в тысяче первый раз спросил он. Лейя кивнула, в тот миг ей было не до разговоров.

— Держи меня, Хэн, — выдохнула она, когда смогла говорить, — просто держи меня.

— Я здесь, — шепнул он, поудобнее обнимая ее за плечи.

Она едва расслышала его. Там внутри два крошечных живых существа, которым они с Хэном дали начало, двинулись наружу, навстречу неизвестности… и их обуял уже не страх, а настоящий ужас.

Не бойтесь, изо всех сил старалась внушить она им, не бойтесь. Все будет хорошо. Я тут. Мы скоро будем вместе.

На самом деле она не ждала ответа. Близнецы были пока еще не способны понимать такие абстрактные понятия, как слова, а тем более — представления о будущем. Но она упорно продолжала попытки, изо всех сил стараясь окутать их своей любовью, лаской, теплом. Очередной спазм еще немного подтолкнул их навстречу страшному и незнакомому внешнему миру…

И вдруг, к несказанной радости Лейи, один из близнецов потянулся к ней в ответ — так, как дети ни разу не делали этого раньше, когда она пыталась мысленно приласкать их. Его испуг чуть ослаб или, по крайней мере, почти перестал нарастать, когда пришло это ощущение, и ей вдруг представился малюсенький кулачок, который цепко держал ее за палец.

Да, потянулась она к нему в ответ, да, это я, твоя мама.

Крошечный человечек у нее в животе, казалось, задумался над этим. Лейя продолжала внушать ему, что она их любит, что все будет хорошо. А потом внимание младенца вроде бы на что-то переключилось. Добрый знак, решила Лейя. Если он уже может отвлечься от происходящего с ним…