Кошмар продолжался. Следом за участковым Олег направился в отделение милиции. У него до последнего теплилась надежда, что так далеко дело не зайдет, и директор сумеет отстоять его. Хотя, наверное, тот сделал все, что мог. Оставалось надеяться только на себя.

Олег в растерянности думал о свалившемся на него даре. Отчего вдруг это случилось? Почему в нем открылись сверхъестественные способности? Прежде он решил бы, что читать чужие мысли – это благо, но в действительности телепатия несла ему одни неприятности. А может, попытаться извлечь из нее выгоду? Мысль показалась не такой уж абсурдной.

«Посмотрим, кто кого. Я еще им докажу!» – подумал Олег с неприязнью глядя в затылок участкового.

Оставшись в одиночестве, директор задумчиво посмотрел на закрытую дверь кабинета. То, что сегодня случилось, не укладывалось в голове. Школа была для него всем: работой, увлечением, домом, который ему так и не удалось создать. Каждое ЧП он воспринимал, как личную беду. Но сегодня даже избиение ученика и появление в лицее милиции отошло на второй план.

Ему впервые стало страшно. Столкнувшись с непознанным, он почувствовал себя слабым и незащищенным. Он был в своей школе хозяином, и не собирался ходить, как по минному полю. Для того чтобы исключить мальчишку в середине учебного года, нужны серьезные основания.

Он всегда по праву гордился своей справедливостью и знал, что ученики уважают его за именно за это. Но сейчас в нем шевельнулась подлая мыслишка, что он обрадовался бы, если бы парня признали виновным и отправили куда-нибудь на перевоспитание. Ему хотелось одного: избавиться от живой бомбы замедленного действия.

Несмотря на то, что на улице стоял день, в полутемном коридоре время было обезличено отсутствием окон и лампами дневного света, которые придавали лицам мертвенный, покойницкий оттенок. Казенный дом – это название как нельзя лучше подходило для данного места. Казалось, людские проблемы, огорчения, злость, отчаяние и страх точно копоть день за днем оседали на стенах, и сам воздух здесь был пронизан напряженностью.

Панели под дерево, которыми были обшиты стены отделения, нуждались в обновлении. Кое-где фанеровка отстала, и из-под нее торчали плиты из ДСП, похожие на спрессованный жмых. Возле стены стояли замызганные, скрепленные вместе пластиковые стулья – «скованные одной цепью». На одном было крупно нацарапано нецензурное слово.

– Марина на месте? – спросил участковый у дежурного.

– На выезде. Скоро должна быть.

– Подкинь ключ от ее кабинета.

– Вообще-то не положено.

– А ты положи. Тоже мне умник. Будто не знаешь, что у нас в комнате народу – не продохнуть, толком и допросить нельзя.

– Ладно, Николаич, не кипятись. Держи.

Они подошли к кабинету с табличкой «Инспектор по делам несовершеннолетних. Всеволодова М.В.»

На улице стояла зима, а в кабинете бушевали тропики. Горшки и баночки с цветами плотно теснились на подоконнике. Уродливый металлический сейф прятался под буйно разросшейся лианой, именуемой в народе «березка».

Николай Николаевич велел Олегу сесть, а сам расположился за столом. Отодвинув в сторону стопку пухлых скоросшивателей, он достал из своей папки листки и приготовился писать.

Фамилия. Имя. Отчество. Дата рождения.

Олег автоматически отвечал на вопросы, одновременно размышляя, как сделать так, чтобы ему поверили. Лучше всего продемонстрировать свои уникальные способности. Он уставился на участкового, пытаясь уловить момент ухода из реальности в мир мыслей. На сей раз чуда не происходило. Видение не являлось. Сосредоточившись, Олег пытался вспомнить, как это начинается. Сначала все становится голубым. Он изо всех сил пытался представить себе голубую бездну, но видел лишь мужчину средних лет в зашарпанном кабинете, заставленном цветочными горшками.

Не выдержав, участковый прервал заполнение анкеты и без обиняков сказал:

– Что ты меня глазами буравишь? Гипнотизера из себя строишь? На меня эти штучки не действуют. Я таких экстрасенсов, знаешь, сколько перевидал?

Олег был обескуражен. Неужели он ошибся насчет своих способностей? Он смущенно отвел глаза.

Дверь открылась и вошла молодая, пухленькая девушка с двумя подростками, запущенного вида. Всеволодова М.В., в быту Марина или Мариночка, второй год работала инспектором по делам несовершеннолетних. Если бы не дородность, ее круглое лицо с курносым носом выглядело бы совсем по-девчоночьи, но молодая инспекторша вела себя уверенно и авторитетно. Она уже имела богатый опыт общения с малолетними нарушителями. В таких местах быстро учишься.

– Вы тут уже хозяйничаете? А я вот еще двоих привела, – бойко отрапортовала она.

– А-а. Известные личности, – протянул участковый. – Так, так. Ну что, Горбунов, опять к нам?

– А я че? Че я сделал-то? – хмуро буркнул тот, что постарше.

– Разберемся, – коротко сказал милиционер и, поднимаясь из-за стола, обратился к женщине. – Я тут твое место занял.

– Ничего, сидите, Николай НИколаевич. Все разместимся. И вы садитесь. Что стоите? Не первый раз здесь, – приказала она ребятам.

Олегу парни показалась смутно знакомыми. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Подобные полубездомные мальчишки вечно ошивались возле метро. Наверняка он не раз их там видел.

Прежде чем усесться, младший, лет десяти, привычно поддернул спадающие штаны. В этот миг у Олега в мозгу словно вспыхнула молния, на мгновение озарив тайные уголки памяти. Он вспомнил этот характерный жест. Он видел сидящих здесь ребят не на улице, и не возле метро, а во время вчерашнего видения. Теперь, когда они были перед ним наяву, Олегу с пугающей ясностью вспомнились и другие детали: разошедшаяся молния на сапоге у младшего, рисунок быка с надписью «Red Bulls» на куртке старшего.

Заметив, что Олег изменился в лице, участковый пристально уставился на него:

– Ну что, узнаешь?

– Я… нет… ну, в общем… – пролепетал Олег, понимая, что в отделении милиции утверждение про то, что накануне его посетило видение, будет выглядеть еще нелепее, чем прежде.

– Это че, типа свидетель? Ничего не знаем. Мы вообще на той улице не были, – с жаром выпалил Горбунов.

– Так, так. На какой же это улице вы не были? – хитро спросил участковый.

– Ни на какой не были, – буркнул парень, поняв, что сболтнул лишнее.

– Так, так. Тут дело нечисто. Давай-ка, Марина Викторовна, мы их на время разведем, – предложил участковый.

Участковый увел ребят, оставив Олега наедине с Мариной.

Марина любила свою работу, но сегодня ее мысли были заняты другой проблемой. Она боялась, что забеременела, а это было совсем некстати. Уже полгода она встречалась с курсантом военного училища Николаем. Он был серьезным парнем и, учись он на последнем курсе, Марина бы не беспокоилась. По окончании учебы почти все выпускники училища обзаводились семьей, и редко кто из них оставался холостяком. Но Николай был всего лишь на втором курсе. Его командиры не приветствовали скоропалительные браки на младших курсах, а Николай был честолюбив. До сих пор это качество привлекало Марину, но сейчас она не была уверена, что их отношения для него окажутся дороже карьеры.