каждом углу по сто слуг только и ждали его приказов. Ел с золота, спал в пуховых перинах и каждую ночь делил ложе с новой девственницей.

Я ажно посочувствовал мужику…

— Однажды ночью Сет покинул алмазный дворец и спустился к низшим. Он повстречал больного нищего, дряхлого старца и похоронную процессию. Тогда Сет понял, что в мире низших существуют страдания, старость и смерть. И решил положить этому конец, даровав низшим Знание.

А сюжеты-то, оказывается, гуляют между мирами, что твои тараканы… Однако шпарит Леночка как по писанному, это не живой пересказ, а явно заученный текст.

— И Сет даровал низшим Знание. Прознали об этом Одиннадцать и сплотились, и пошли на Сета войной, и победили, и убили его, и весь род его истребили до последнего младенца. И отняли у низших Знание, чтобы снова безраздельно править нами. Но крохи Знания сохранились у посвященных Сета, и когда им удастся собрать Знание воедино, тогда Сет вернется и избавит нас от власти Одиннадцати, и настанет Золотой век — навсегда.

Лена закончила говорить и глянула на меня с гордостью. Мол, молодец она? Хорошо урок выучила?

— Это все, конечно, очень увлекательно, — отвечаю осторожно. — Но не могла бы ты уточнить, о каком знании речь? Что конкретно требуется знать?

Девушка лукаво улыбается:

— Опять проверяешь меня, да? Идем со мной на тайную встречу верных Сета. Лучше тебе все увидеть своими глазами.

Глава 8

Даруй нам Знание

Гар едва не лопается от гордости:

— Ну, как тебе этот домик, Мих? То, что нам нужно?

Сдержанно киваю. Действительно, то что нужно. Снаружи здание неказистое, и не самый центр — но Пурвц город небольшой, так что это не проблема. Зато три помещения, одно из них — с достаточно большим, по местным меркам, окном, худо-бедно пропускающим дневной свет. Здесь можно сделать операционную, там — приемную, а в этой комнатушке посадить ассистента, будет навроде регистратуры. Есть облицованная изразцами печь, так что зимой здесь нормально будет. И даже десяток учеников сможет разместиться, когда до этого дойдет…

— Это еще не все, — лукаво улыбается Гар и устремляется к узкой винтовой лестнице.

Поднимаюсь на ним. Наверху — две комнатки. Потолок скошенный, и окна крохотные — но все равно это изолированное частное жилье. Мебели нет, но это даже к лучшему: можно будет обставить на свой вкус.

— Полагаю, нам это подходит, — говорю. — А сколько владельцы хотят за аренду?

— Здесь небольшая загвоздка, — признается Гар. — Хозяева ни в какую не соглашаются на аренду. Только на продажу. Я бы купил этот дом и сдал тебе, но у меня сейчас плохо со свободными средствами…

Жаль, такой удачный вариант… Вообще мне нравится в этом городе. Главное — пациентов, способных заплатить за прием, тут хватает, и из деревень окрестных еще едут… Вполне можно обосноваться здесь. И благоденствовать с нарастающей силой.

— Однако хозяева согласны принимать платежи в рассрочку, — обнадеживает Гар. — Тут не слишком-то много покупателей, так что перебирать харчами им не приходится. Поначалу они цену заломили, но торговаться я мастак, так что скостил до полумиллиона монет.

— Медных монет? А не проще в серебро пересчитать?

Понятие серебряная монета в языке есть, но Гар смотрит на меня странно, испуганно даже. Похоже, что-то не то сморозил.

— Низшие не могут владеть серебром, — тихо говорит Гар, несколько секунд молчит, а потом возвращается к своему обычному бодрому тону. — Первый взнос — всего пятьдесят тысяч монет. Я могу собрать половину, остальное придется выделить из заработков. Если затянуть пояса и откладывать две трети дохода…

Потираю подбородок. Только намылился заказать себе у портного новую одежду… с другой стороны, старая пока вполне пригодна, а живу я на всем готовом. Самое время инвестировать! Иначе ударят морозы, и принимать пациентов станет негде. Решаюсь:

— Нужно все как следует посчитать. И если мы тянем эти платежи, надо вкладываться в будущее.

* * *

— Прости, но я должна завязать тебе глаза, — говорит Нелле. — Таков наш обычай.

— И что, мы прямо так по улице пойдем? Тебе не кажется, что это только привлечет к нам больше внимания?

— Улицы в этот час пустынны. А братья не согласны принять тебя на других условиях.

Думаю в который раз, не бросить ли эту затею к чертям собачьим. Какое-то подпольное собрание еретиков… нет, не еретиков, религии-то здесь нет… скорее, недовольных текущим положением дел. Конспираторы хреновы… И чем это может для меня обернуться? Стоит ли вообще с ними связываться?

С другой стороны… потираю шрам на левой щеке — все еще саднит, хотя столько времени прошло. Так или иначе эти люди не хотят мириться с положением, когда расфуфыренная гламурная дамочка может убить случайного прохожего только для того, чтобы потренировать заклинание. Не так уж плохо для людей, в языке которых нет слова «свобода». И они тянутся к знаниям… Наверно, стоит на них хотя бы посмотреть.

Леночка ведет меня через город, держа под руку. Странное ощущение, словно я слепой или инвалид… Идти, по счастью, приходится недалеко. Спускаемся по узкой лестнице без перил — очевидно, в некий подвал. Здесь душно, пахнет горелым воском, плесенью и почему-то старыми непромытыми половыми тряпками.

— Обожди немного, сейчас начнем, — шепчет мне Леночка и отводит меня к каменной стене.

По комнате ходят какие-то люди, шепчутся, шуршат, передвигают предметы. Смотрю на них через Тень. Их двенадцать вместе с Леночкой. Четыре женщины, восемь мужчин, все разного возраста и состояния здоровья. По аурам считываются тревога и нервное напряжение.

Двое мужчин заводят ритмичный речитатив — бас подает реплику, тенор отвечает ему, и так по кругу, повторяя один и тот же текст. Не сразу мог разобрать слова, переводчик подтормаживает, потому что это архаичная форма языка. По смыслу выходит что-то вроде:

— Прииди к нам, господин наш!

— И даруй нам свет, Знанием своим озари нас!

Этот призыв к, по всей видимости, давно погибшему аристократу они повторяют без конца. Становится чертовски скучно. Я бы даже вздремнул, но стена, к которой я привалился, холодная и сырая.

Наконец поверх речитатива вступает новый голос, чистый и пронзительный. Не сразу понимаю, что это моя Нелле:

— Господин наш Сет, посмотри на нас! Обрати взор свой на страдания наши! Из глубины мы взываем к тебе, услышь голос наш! Защити нас и