– Тут, девушки, вам не солнечный Кавказ все-таки, – сказал Миша. – Если б можно было вертолеты послать, наверное бы уж послали…

«Ботаник» – в миру известный как майор Лисовский – промолчал. Он единственный из группы знал, что вертолет с разведгруппой уже вылетал сюда, на затерянный в лесах и непонятно с какой целью восстановленный объект. Вылетел и не вернулся.

Иван остановился. Сомнений не было. Он нашел. Та самая улица, тот самый угловой, на пересечении с проспектом, дом старинной постройки, мрачно-коричневого цвета, с остроконечной стилизованной башенкой. Чуть дальше стоит здание из его сна – Иван пока не видел его, но знал точно.

Спешить он не стал. Перешел на противоположную сторону улицы, пошел медленно, вглядываясь в фасады. Они казались смутно знакомыми, узнаваемыми – причем узнавание это всплывало в тот неуловимый момент, когда взгляд падал на вывески или подъезды. Что окажется, к примеру, за углом, Иван заранее сказать не мог.

Вот и он – серый дом, пять этажей, два выходящих на улицу подъезда и арка, ведущая во внутренний двор. Иван остановился, изучая вывески и рекламные щиты обосновавшихся в доме контор. Его цель в одной из них? Или в жилых квартирах? Он терзал свою память, пытаясь вытащить ответ… Бесполезно. Ничего не всплывало.

Секунды складывались в минуты – он стоял. Надежда оказалась тщетной. Память молчала. Озарение, на которое он интуитивно рассчитывал, не пришло. Надо идти в здание и тупо, одно за одним, обходить все помещения. Может, внутри что-то все же вспомнится. Или кто-то вспомнит его. Вариант не особо оптимистичный, но иных не было.

Выполнить задуманное он не успел.

Из серого здания выскочила молодая женщина. Не вышла – именно выскочила. Перебежала улицу, воспользовавшись крохотным разрывом в сплошном потоке машин. Кто-то из водителей раздраженно надавил на клаксон – она не обратила внимания.

Иван стоял, покусывая губы. Пытался понять, знакомо ли ему лицо женщины. Не вспомнил ничего. Молодая, симпатичная – и только. Может, вовсе и не к нему спешит?

Через секунду сомнения рассеялись. Она направлялась к Ивану – быстро, почти бегом.

Не добежав, окликнула:

– Андрей!

И тут он вспомнил.

– Андрей!

Тревожный голос женщины пробил плотину в мозгу, легко взломал снаружи то, что человек, названный Иваном, долго и безуспешно пытался продолбить изнутри.

Андрей… Это его имя. Андрей Николаевич Ростовцев. В доме напротив – «Строй-инвест», фирма, которой он владеет… А женщину зовут… Имя всплывало, настойчиво рвалось наружу, еще одно крохотное усилие, и…

Наверное, со стороны он смотрелся странно – неподвижно застывший, лоб нахмурен, но на губах неуверенно-радостная улыбка.

Женщина схватила за рукав.

– Пошли! Скорее!

Она оглянулась на дом, из которого вышла. Оглянулась с тревогой.

– Куда? Зачем?… Что случилось… Наташа?

Имя женщины пришло на ум легко и естественно, хотя, начиная фразу, Ростовцев не знал, как ее зовут. Его переполняло радостное возбуждение. Казалось, что вспомнить теперь все о себе будет легко и просто, достаточно лишь сосредоточиться в тишине и спокойствии.

Но Наташа сосредоточиться не дала. Тащила – в буквальном смысле – за собой. Экс-Иван механически, ничего не понимая, переставлял ноги.

Они свернули за угол, в тихий безлюдный переулок. Прохожих и машин там почти не было. По узенькому тротуару шли навстречу деловитой походкой двое работяг в спецовках, да медленно катил фордовский грузовой микроавтобус – шофер временами притормаживал, вглядывался в таблички домов – по всему судя, искал нужный адрес.

– Куда бежим? – недоуменно спросил Ростовцев. – Что случилось?

Ему не хотелось уходить от найденного с таким трудом дома, где были ответы на многие вопросы.

– Потом, потом… Сейчас срежем дворами до Чайковского и поймаем тачку…

Ростовцев решительно остановился. Что-то тут не так. Наташа не могла… не должна была… короче, их прежние отношения ни в каком виде не предусматривали, чтобы она…

Вспомнить до конца, в чем состояли их прежние отношения, он не успел. Парочка не то сантехников, не то водопроводчиков поравнялась с ними – работяги, откровенно радуясь бесплатному развлечению, с ухмылками пялились на вставшего столбом мужчину и куда-то тянущую его женщину. Ростовцев отступил к стене, давая пройти непрошеным зрителям. И не успел заметить быстрое, как у атакующей змеи, движение проходящего мимо рабочего.

В бедро несильно кольнуло. Ростовцев ничего не понял, среагировал рефлекторно – развернулся, замахиваясь… И осел на тротуар. Ногу он не чувствовал, словно отсидел или отлежал ее.

«Форд»-микроавтобус остановился рядом, у самого тротуара, скрыв происходящее от чужих взглядов – вся сцена разворачивалась в узком пространстве между стеной дома и машиной. Боковая дверца отъехала в сторону, наружу выскочил мужчина. Этот под рабочего не маскировался.

Наташа закричала – и тут же замолкла. Ростовцев попытался вскочить, рвануться ей на помощь. Но смог лишь повернуть голову в ту сторону – странная холодная бесчувственность быстро ползла по телу, он не ощущал рук, не ощущал давящего на ребра асфальта…

Увидел – выскочивший зажимает рот Наташе, вталкивает в провал двери, оттуда ее. подхватывают чьи-то руки… Он попытался крикнуть, ничего не получилось, холодные тиски добрались и до глотки. Как его поднимают с тротуара, Ростовцев не почувствовал, проем двери надвинулся – и он оказался внутри.

Там было темно и становилось все темнее и темнее, Ростовцев отчаянно пытался увидеть хоть что-нибудь, но тьма наползала, давила со всех сторон. И звучал в этой темноте голос:

– Не дергайся, киска, не дергайся, все путем, ты нам очень помогла…

Потом в мозгу стало пусто и холодно, а слова говорившего зазвучали по-другому, странно растягиваясь: «о-о-о-о-ч-е-е-е-е-нь п-о-о-о-о-м-о-о-о-огл-а-а-а-а…», потом темнота расцвела яркими разноцветными спиралями, они вращались перед глазами Ростовцева все быстрее и быстрее, и издавали нарастающее гудение, потом…

Потом не стало ничего.

…Два человека, выбежавшие из того же здания, что и Наташа, опоздали чуть-чуть. Успели увидеть лишь стремительно исчезающий за углом микроавтобус. Ни номер, ни даже марку разглядеть не сумели…

Один из опоздавших выругался и стал торопливо тыкать пальцем в кнопки мобильника. Другой поднял с тротуара кроссовку – единственное, что осталось на месте похищения. Излишне просторная обувь моториста Зворыкина в суматохе свалилась с ноги Ростовцева и отлетела под днище «Форда»…

Человек повертел ее руках, хотел бросить, но передумал. Достал-из кармана пакет и упаковал находку.

Машина – черный джип-«паджеро» – влетела в переулок меньше чем через минуту. Тормоза взвизгнули. Двое торопливо запрыгнули внутрь. Джип рванул к углу, за которым исчез микроавтобус.