Глядя в темноту, Сефия надолго замолчала. А потом продолжила:

– Почему мы рождаемся и умираем? Мне иногда кажется, что все наши истории уже записаны там, наверху, языком звезд. И, если бы я умела их читать, я лучше бы понимала наш мир. Ты умеешь это делать?

Лежащий рядом Стрелец пошевелился, и Сефия, повернув голову, посмотрела на него.

Он смотрел на свои руки, трогая подушечками пальцев шрамы. Время от времени он хмурился и кривил уголки губ, словно пытался вспомнить, где и когда он их получил. Но, когда он посмотрел на Сефию, выражение его лица не изменилось. Она поняла – он не помнил.

– Стрелец, – произнесла она, выпрямившись. – Я хочу показать тебе то, что никому до этого не показывала. Даже Нин.

Она забралась в мешок и, аккуратно достав завернутую книгу, положила ее на землю. Уже прошло две недели с тех пор, когда она смотрела на нее в последний раз.

Стрелец посмотрел на Сефию.

– Это – книга, – сказала она.

Этого никто никогда не делал.

Этого никто не сделает никогда.

Все корабли, когда-либо пытавшиеся добраться до Края Земли, погибали в море: «Домино», «Игрок», «Росинант»… Всё это были отличные корабли, но теперь они гнили на дне океана.

Люди не понимали. Зачем рисковать таким кораблем, как «Река Веры», отправляясь в плавание, из которого не будет возврата?

Пустая трата сил и времени, говорили одни.

Дурацкое предприятие, кивали головами другие.

И если бы вы начали эту историю с того дня, когда они отправились в странствие по безбрежным голубым морям запада, то склонились бы к тому, чтобы согласиться. Но чтобы действительно понять, почему капитан Рид отправился к Краю Земли и что случилось с его кораблем, когда он туда попал, лучше начать историю задолго до ее начала.

Начать нужно с мальстрема, с Большого водоворота.

Когда капитан Рид достиг морского дна, стены мальстрема уже начали покрываться рябью и терять форму. Водоворот ревел вокруг капитана, вздымая вверх зеленые прозрачные стены, а на самом верху голубел круг ясного неба. Дно океана под рукой капитана было влажным и мягким как пух.

Даймарион все еще вращался с водоворотом; его грузное тело было окружено пеной, одежда намокла, а кончик головной повязки хлестал сзади как плетка. Между ними, на песке, лежало содержимое разбитого сундука с сокровищами: молоток и медный диск позеленели, местами проржавели от времени и воздействия соленой воды, но в том, что это был именно гонг, сомнений не оставалось. По его краям были изображены изящные фигуры, певшие или что-то кричавшие, с оружием или старинными инструментами; в центре же был выгравирован шторм: густые облака и зигзаги молний.

– Как тебе удалось? – громко крикнул Даймарион, хотя голос его был едва слышен в вое водоворота.

Вода хлестнула Рида по щеке – он стоял, приминая зыбкий песок носком сапога.

– Ты думаешь, в Келанне есть вода, которую я не смог бы переплыть? – усмехнулся он.

– Вот как?

Взгляд Даймариона устремился к монете, лежащей на песке. Та все еще крутилась, но уже начинала, поблескивая своими сторонами, колебаться и успокаиваться. Упокаивался и мальстрем, постепенно распадаясь на маленькие водовороты. Вскоре стены его сомкнутся, и вода в одно мгновение раздавит капитанов, выбросив на берег, на потребу падальщикам, их изуродованные тела.

– Вряд ли на сей раз у тебя есть какие-то здравые идеи, – прокричал Даймарион.

Рид похлопал себя по бедрам, где обычно висели его пистолеты. Потом пальцы его коснулись рукояти ножа.

– Я только что погрузился на дно водоворота с человеком, дважды пытавшимся меня убить. Не думаю, что я эксперт по части здравых идей.

Даймарион выхватил револьвер.

– Какой тогда от тебя прок?

Прогремел выстрел. Яркая вспышка, дым и серебряная стрела пули, в мгновение покрывшей разделявшее их расстояние.

Рид уклонился и, взметнув ногами фонтанчики песка, бросился вперед с ножом. Кровь. Даймарион поднял пистолет, но Рид отбил его в сторону, где оружие засосала и подхватила спираль воды.

Ну и звук издал пистолет! Словно звал кого-то на помощь.

Что-то ударило Рида по голове. Кулак? Нога? Кувалда? Он зашатался.

Даймарион поймал Рида за руку и стал выкручивать. Пальцы разжались, и нож упал на песок.

Затем его подняли в воздух. Потянули за запястье, и его ноги оторвались от песка. Вокруг продолжал реветь водоворот. Перед тем, как бросить Рида вниз, на песок, Даймарион несколько раз его ударил, а потом взгромоздился сверху, тяжелыми, как скалы, кулаками нанося удары по голове и рукам – вырывая куски окровавленной плоти, нанося глубокие ссадины.

Рид выскользнул из-под туши своего противника и, шатаясь и тяжело дыша, встал. Если удары будут продолжаться, ему не выжить.

Даймарион рассмеялся, поднимаясь, словно великан, с песка.

– Никуда ты не денешься!

Капитан Рид покачал головой, считая шаги своего врага: один, два, три, четыре…

Потом крикнул:

– Ты что, забыл, что я говорил о воде?

Не успел Даймарион открыть рот, как Рид бросился через песок, схватил гонг и нырнул в стену водоворота. Легкие его сдавило. Вокруг бешено вращались тонны и тонны воды, кидая его из стороны в сторону, как камень, заливая его глаза, нос и рот. Одна нога у него сломалась. Он не слышал, не видел – он только почувствовал, как она переломилась, и обломки кости впились в плоть. Капитан попытался плыть, как-то бороться с водой, но в мальстреме нет ни верха, ни низа. По сторонам – только бешеные потоки воды.

Рид стиснул руками гонг. Он обречен, но когда люди найдут его выброшенное на дальний берег тело, они поймут, что он добыл то, за чем плыл.

И именно тогда, когда он уже уверился в том, что погибает в толще безбрежного голубого океана, вода заговорила с капитаном.

Никто толком не знает, что она сказала, но многие полагают, что вода сообщила ему, каким образом он умрет. Другие же думают, что он увидел картину своей смерти в одно мгновение, полное света: последний вдох влажного соленого ветра, черный пистолет, ярко-желтый одуванчик на палубе.

И разлетающиеся доски корабельной обшивки.

А затем – полная темнота.