моменты, а потому, надеяться, что он не появится во дворце, было глупо и недальновидно.

— Ладно, будем упирать на то, что у нас с тобой кровная привязка, — сдалась девушка, — буду врать, что ты хранитель мой, как у прадеда ворон был — тогда тебя точно забрать не посмеют.

Тимоша муркнул как обычно, а потом склонился к руке, рассматривая чуть хитрыми прищуренными глазищами и вдруг, запустил неожиданно острые зубы ей в руку.

— Ай! — почти завизжала испуганная девушка, отдергивая и тряся раненой конечностью, а зверек, слизнул неожиданно длинным, чуть раздвоенным на конце языком каплю крови с подбородка и зевнул вовсю пасть.

— А чего сразу врать то, — раздалось в ее голове насмешливо, — сказано хранитель, значит, хранитель и нечего тут панику разводить. Не смогут нас разлучить теперь.

21. Дворец

Парадный дворец на Красной площади, что стоит аккурат на месте ЦУМа в ее родном мире, Надежде понравился своей величественностью и неординарностью. Вызвал, правда, невольную усмешку тронный зал с помпезной позолотой и толстощекими ангелочками, словно по щелчку пальцев разлетевшихся по потолку, да так и замерших в нелепых позах, но, в общем, смотрелось все очень мило. Да и трёхглавый орел, величественно расположившийся за троном, очень напомнил того, что она раньше видела.

В общем, дворец, ее представление о том, что он парадный, а не жилой, оправдывал полностью. Не было там уюта, а только пафос и величие, гордо выступающее из-за огромных, резных, тяжелых даже на вид, двустворчатых дверей, что распахивали стоящие около них слуги.

Анфилады залов перетекающих из одного в другой были великолепны своей неповторимостью в цвете, росписи и украшениях, а вот стоявшие тут и там кучками люди, раздражали своим жадным, неуемным любопытством безмерно.

К сожалению девушки, с дядькой их разделили почти сразу, отправив того в общий зал, где собрались лица сопровождающие участников соревнований, специальные гости и имеющие высокий статус бояре, а ее саму проводили в тронный. Как поняла девушка, сначала царь — батюшка изволил поговорить с участниками лично, а уж потом допустить остальных гостей и приступить к официальному награждению.

Разговора Надежда не боялась, но опасение, что что-то пойдет не так, все же присутствовало.

— Главное, не проси денег и ценностей, — посоветовал на полном серьезе Петр Васильевич, пока они ехали и ухмыльнулся насмешливо, — царь-батюшка у нас не то, чтобы жадный, но когда дело касается государственной казны, прижимистый да бережливый до жути. О том всем давно известно, так, что награды больше символические, да в виде услуг и уступок Роду бывают, те, что затрат много не требуют.

Сдержавшаяся чтобы не хихикнуть Надежда кивнула сосредоточенно.

— Значит, если я порошу не выдавать меня замуж, а дать право самой решать свою судьбу, то это ему абсолютно бесплатно обойдется? — хитро улыбнулась она.

Пётр Васильевич посмотрел на девушку и нахмурился задумавшись.

— Вот тут я даже не знаю, что сказать, — признался растеряно, — с одной то стороны вроде и не принято отказывать в просьбе победителю, а с другой — не побоится ли Государь против устоев боярских пойти? — вздохнул дядька и, запустив руку в шевелюру, привычным жестом разворошил волосы на затылке.

— Все же ты не простая какая-нибудь, рядовая боярыня, а наследница, что милостью Единого Главой Рода стала, — продолжил он минуту спустя, — боюсь, что многим то не по нраву будет, могут и надавить на царя.

Понимая, что тот переживает и доля истины в словах родственника имеется, Надежда кивнула и улыбнулась ободряюще.

— Понимаю, — согласилась она задумчиво, — значит надо сделать так, чтобы моя свобода оказалась малой частью из запрошенного, отчего удовлетворить ее проще и дешевле для царя будет.

Надежда замерла, мысленно улыбаясь, — ммм, чтобы такого придумать нам?

Пётр Васильевич даже на дорогу смотреть забыл, нахмурившись в недоумении, а Надежда, ткнув его в бок, чтобы не отвлекался, прикрыла глаза, придумывая и мысленно оттачивая речь.

Ждать в тронном зале пришлось долго.

Наконец, девушку и недобро пялившихся на нее парней из тех, что побывали в лабиринте, попросили построиться.

Встав в конце шеренги, и проигнорировав рвавшегося к ней Болотникова, Надежда с легким любопытством и, так и оставшимся где-то в глубине души опасением, рассматривала статного, чуть худощавого мужчину с посеребренными висками и властным, разбавленным небольшим высокомерием взглядом.

Царя сопровождала свита из двух десятков офицеров, рассредоточившихся по залу, несколько таких же взрослых мужчин лет пятидесяти на вид — видимо приближенные маги и советники, а также молодой, всего лет двадцати пяти парень, смахивающий осанкой и чертами лица на самого царя.

Рассмотреть наследника девушке не удалось, хотя здоровое любопытство присутствовало, поскольку встал он по правую руку от батюшки, и лицо его оказалось чуть в тени, зато советники и маги выступили на полкорпуса вперед, словно прикрывая Главу Российской империи.

Тут, кстати, с «величеством» тоже все оказалось запутано. Вроде Россия это империя, то по логике событий и царь должен быть императором, но не сложилось. Что-то там было завязано на политических интригах, когда прадед нынешнего царя объявил себя императором, но мировое духовенство вроде как не признало притязаний и, официальный статус остался висеть в воздухе. Нынешний же Глава государства за громким званием не гнался вовсе, а потому, звался Величеством, Царем — батюшкой или попросту Государем. В общем, все это Петр Васильевич в быстром порядке и вкладывал в голову своей подопечной, чтобы не опростоволосилась, не дай Единый.

Некоторое время царь рассматривал тех «счастливчиков», кто рискнул и не побоялся шагнуть в неизвестность, потом толкнул короткую речь о цвете и гордости нации, ее бесстрашии и мужестве, а после долго и скрупулёзно расспрашивал о приключениях в лабиринте.

Тут уж даже Надежда заслушалась и была удивлена, что все они попали в один и тот же коридор, хотя и не встретились, к ее счастью. А вот комнаты-миры, как и ожидалось, у всех оказались разные. Кто-то попал в горы и по их словам отбивался от диких зверей, кто-то просто ходил в тумане по лесу и не мог выйти, а кто-то парил в невесомости, отбиваясь от фантомных чудовищ, но что поспособствовало их возвращению, так никто и не ответил.

Главным были подвиги и нереальное бесстрашие парней. Ну, они, по крайней мере, были в этом уверены.

Лишь Надежда призналась, что побывала в нескольких комнатах, как и Болотников, а вернул их огромный дракон.

Последнее царя заинтересовало особенно. К девушке и Павлу тут же подскочило несколько магов и, прижав руки к вискам, уставились пристально в глаза.

— Они же мысли читают. Менталисты или как их