– Расскажи про это призраку, – хмыкнул оперативник. – Авось он тебя послушает. Да и потом, не думаю, что она сама вот так подумала, подумала и продала. Скорее всего, компаньон мужа ее уговорил расстаться с долей. Хотел под себя все дело забрать.

– Нормальный бизнес-процесс. Я бы на его месте так же действовал. Да и ты тоже. И не говори, что нет.

– Так-то оно так, – согласился Николай. – И в этой связи мне вот что думается: а не Олег ли приятеля своего каким-то хитрым образом приговорил? Ну, просто все один к одному складывается, согласись?

– Не думаю, – покачал головой я. – При таком раскладе Черемисин компаньона давным-давно навестил бы, причем с летальным исходом для последнего, не стал бы нынешних событий дожидаться. Живые иногда не в состоянии разобраться в том, кто виноват, кто нет, а вот мертвые всегда знают все. Не прикладывал Олег руку к его смерти, рубль за сто даю.

– Зато на бизнес лапу наложил, чем здорово себе усложнил жизнь.

– Или сократил, – предположил я. – Может, супруге покойного Черемисина еще повезло в том, что она лишь до психушки достукалась. Не исключено, что мы вообще опоздали и лежит сейчас Олег где-то в морге, совершенно непригодный для допроса, с биркой на ноге да с перекошенным от ужаса лицом.

– Типун тебе на твой длинный язык, – недовольно скривился оперативник, доставая из кармана смартфон. – И фамилию этого Олега мы у супруги Черемисина не узнали, пробивать придется кто да что.

– Да ладно прибедняться, – попросил я его. – И цену себе набивать тоже. Поверь, я на самом деле ценю твою помощь, так что можешь мне об этом постоянно не напоминать.

– Злой ты стал после поездок по Европе, – попенял мне Нифонтов, выходя из помещения для свиданий с пациентами. – Язвительный. Смотри, с таким подходом к людям ты скоро себе немало проблем наживешь, причем и тут, среди людей, и там, среди своих. Это не Англия, это Россия, у нас душевность и открытость в ходу, а не саркастичность и хитровыдуманность. Але, Жень, привет. Давай пробей мне одного кренделя. Нет, фамилии и отчества у меня нет, только имя.

Следом за этим Николай убрал трубку от уха и подмигнул мне. Оно и понятно, Мезенцева в ней сквернословила так, что было неясно, как аппарат от этой тирады не расплавился.

– Прооралась? – уточнил у нее мой спутник через минуту. – Вот и славно. Теперь давай займемся делом. Сначала выясним личные данные фигуранта, а уже после остальное – адрес офиса, дома, телефон и так далее. И от Смолина тебе огромный привет. Какой именно? Размером со слона. Куда ему идти? Нет, это очень далеко, он мне пока тут нужен. А, и мне идти? Не вопрос, только отыщи мне в базе нужную информацию.

Фамилия у Олега оказалась самая что ни на есть ходовая – Петров. И если бы не деловое партнерство с Черемисиным, закрепленное юридически, что оставило след в разнообразных базах данных, то отыскать его было бы куда сложнее. Нет, все равно он никуда не делся бы, при нынешней цифровизации общества подобное невозможно, но времени на обнаружение ушло бы куда больше. А так через десять минут мы знали о нем все, что нам может понадобиться.

А вот если бы новый безопасник Ряжской свою работу по уму сделал, то и ждать бы не пришлось.

– Ничего так у них компания была, немаленькая, – заметил Николай, копаясь в смартфоне. – Лесом занималась. В первую очередь за границу его гнали, но при этом и сами кое-что производили. Лесопилки, склады, несколько деревообрабатывающих комбинатов по стране, две мебельные фабрики. Короче, крепко на ногах стояли ребята, крепко. Кабы не твои слова, Сашка, то я в своей версии только укрепился бы. За такой куш, как половина подобного налаженного бизнеса, и убить не грех, прости меня, Господи, грешного.

– Да ладно я. А следствие? Наверняка после смерти Черемисина оно проводилось, и его деловой партнер, к гадалке не ходи, основным подозреваемым выступал. Так ведь он на свободе гуляет. Значит, не нашли ничего?

– Вот это точно не показатель, – ухмыльнулся Нифонтов. – Все мы люди, все мы человеки. Ладно, пустое. Давай-ка мы с господином Петровым созвонимся и о встрече договоримся, причем если повезет, то прямо на сегодня. У меня просто потом все забито очень плотно до конца недели. Буду, твоими стараниями, личное со служебным пробовать совместить.

Он начал тыкать пальцем в экран телефона, а я, глядя на него, задумался о другом. Все спутники колдуна-бунтаря ребята с не самым чистым прижизненным прошлым, это был основной критерий. Интересно, что же такое натворил этот самый Черемисин тогда, когда еще ногами грешную Землю топтал? Покуда ничего особенного я не увидел. Жена его если даже не любила, то, по крайней мере, точно не ненавидела, то есть домашним тираном и деспотом он не являлся. Бизнес, хоть и относится к той категории, которую экономически прозрачной не назовешь, все же не криминальный, а вполне себе легальный. Ясно, что без откатов, ухода от налогов и иных шалостей в нем не обошлось, так в России это скорее норма, чем отклонение от нее. Вот когда люди реально «вбелую» работают по всем направлениям, то здесь точно что-то неладно. Это или шпионы, или те, по кому учреждение, в котором мы сейчас находимся, плачет.

Но скелет-то в шкафу все равно есть. Только вот понять бы, где этот шкаф стоит и как его дверцу приоткрыть.

А Николай тем временем общался с кем-то из офиса Петрова, причем, судя по недовольной роже, его перекидывали с линии на линию.

– Капитан Нифонтов, – рыкнул он в трубку в очередной раз. – Московская полиция. Мне надо пообщаться с Олегом Эдуардовичем. И не надо меня еще на кого-то переключать, ясно? Я не клиент вашей организации, а представитель власти. Чего? Когда? Понятно. А где он сейчас? Ясно. Спасибо.

Николай отнял трубку от уха, глубоко вздохнул и уставился на меня. Причем взгляд у него был довольно неприятный, такой оценивающе-задумчивый. И наводящий на нехорошие мысли.

– Да ладно? – первым нарушил молчание я. – Не может быть.

– Знаешь, Смолин, я, наверное, всем нашим скажу, чтобы они с тобой дела не имели больше. У тебя глаз черный и язык недобрый. Ты вот десять минут назад брякнул, что Петров в морге лежит с биркой на ноге, а он возьми да и в самом деле туда попади. Помер наш бизнесмен нынче ночью.

– Ой, как интересно! – даже взвизгнула от переполнявших ее эмоций Жанна, вольготно расположившаяся в салоне микроавтобуса. – Надо же! Саш, так ты пророк?

– Знаешь, Коля, ты на меня не наговаривай, – потребовал у оперативника я, не разделяя восторгов своей спутницы. – Это не сглаз и не пророчество. Это элементарная логика и знание предмета. Черемисин достаточно спокойно пережил тот факт, что дом, деньги и все остальное достались жене, к которой он при жизни, похоже, неплохо относился. Даже не побоюсь утверждать, что он ее любил. Но та выбесила призрак до крайности, продав долю в компании и тем самым заставив его перейти к жестким действиям. Бедолага эта про предательство не просто так упоминала. Скажу больше: это, скорее всего, даже не ее слова. Подсказать чьи?

– Причем предательство тут двойное, – кивнул, соглашаясь с моими словами Николай. – И жены, и друга. А почему ты думаешь, кстати, что он супругу любил?