Пригласят ли меня на вечеринку по случаю ее третьего дня рождения? Или теперь все настолько запуталось, что они вычеркнули меня из своей жизни?

Стоит ли мне искать новое жилье? От одной мысли о переезде с лофта у меня все внутри переворачивалось.

Он никогда не должен был стать постоянным. Я всегда знала, что рано или поздно мне придется уехать. Но я не была готова пока что. Этот лофт был первым местом, где я почувствовала себя как дома, настоящим домом.

Я должна была все исправить.

Завтра мне предстояло встретиться с Энн и Харрисоном. Я буду страдать от последствий своего громкого, пьяного рта. Я позвоню дяде Вэнсу. Я пойду работать в «Кофе у Иденов».

Завтра.

А сегодня я просто хотела побыть одна. Хотелось съесть бутерброд с арахисовым маслом и желе, свернуться клубочком на диване и смотреть телевизор.

Но как только я припарковалась и открыла дверь машины, грубый мужской голос нарушил мои планы.

— Вера, — Матео шел от дома, засунув руки в карманы пальто. В тусклом свете он выглядел великолепно. Он не брился сегодня. Матео с дневной темной щетиной был моим любимчиком.

Мое сердце заколотилось. Черт возьми.

Почему я должна была любить его? Почему я не могу хотеть никого, кроме Матео Идена? Так было бы намного проще.

Я вздохнула, когда он остановился передо мной.

— Пожалуйста, Матео. Я не могу…

— Ты ушла. Я не хочу, чтобы ты покидала свой дом из-за того, что случилось. Несмотря ни на что, это твое место, Вера. Ты не должна уходить.

Он так хорошо умел говорить правильные вещи. Даже когда он не мог знать, что мне нужно это услышать.

— Куда ты ходила? — спросил он.

— В поход.

На его челюсти дрогнул мускул, когда он нахмурился, точно так же, как дядя Вэнс хмурился на меня после моих походов. Только Матео не знал, зачем я туда хожу.

Он верил, что отец — убийца, который держал меня в плену много лет. Что я вырвалась из пут отца. С его точки зрения, зачем мне вообще искать отца?

— Ты в порядке? — Матео наморщил лоб, изучая мое лицо.

Я пожала плечами и встретила его взгляд.

У него были самые удивительные голубые глаза. Я была рада, что они есть и у Алейны.

— Нравится ли Алли ее дракон? — на ее день рождения я купила Алли зеленого плюшевого дракона-качалку. Музыкальная мелодия играла, когда сжимали одно из его ушей.

Он кивнул.

— Она его обожает. Весь день на нём качается взад-вперед.

— Хорошо, — я принесла его после вечеринки вчера вечером, но мы торопились в «У Вилли», поэтому я не видела, как она его опробовала. Если бы я попросила, он, возможно, разрешил бы мне увидеться с ней сегодня вечером, но у меня не было сил смотреть в глаза его родителям.

Завтра. Как только смущение немного утихнет.

Я сделала шаг назад, собираясь отступить в лофт, но он остановил меня вопросом.

— Почему ты выбрала дракона, а не лошадь?

— У нее всю жизнь будут настоящие лошади, на которых она сможет кататься. Я хотела, чтобы вместо этого у нее было что-то волшебное, — волшебство детства исчезает слишком быстро.

Матео провел рукой по челюсти. Когда она упала с его лица, плечи тоже опустились.

— В баре…

— Мы можем не говорить об этом? Пожалуйста?

— Ты сказала, что я был пилотом и я больше не летаю, но ты не знаешь, почему.

Я зажала нижнюю губу между зубами, желая, чтобы где-нибудь на подъездной дорожке была дыра, в которую я могла бы заползти и спрятаться.

— Мне жаль…

— Не надо, — он поднял руку. — Не извиняйся.

— За то, что смутила тебя?

— Я не смущаюсь, Вера.

— Ну хоть один из нас, — пробормотала я.

Он глубоко вздохнул и подошел на шаг ближе. Почти слишком близко. Он стоял там и смотрел на меня сверху вниз с выражением на лице, которое я не могла толком разглядеть. Он не выглядел сердитым или расстроенным. Он просто выглядел… серьезным.

— Что? — прошептала я.

Он не ответил. Он просто продолжал смотреть.

— Я иду спать, — я сделала шаг в сторону, спеша в безопасное место.

— Вера, — позвал он.

Черт возьми. Мое тело обмякло. Мои ноги остановились. Я долго ждала, пока Матео позовет меня. После долгих месяцев сдерживаемого отчаяния я была бессильна сопротивляться.

— Да?

— Я люблю летать. Я получил лицензию, когда учился в колледже. Летал почти все время, пока учился. Я продолжал получать сертификаты, пока не стал инструктором. Мне это так понравилось, что я почти бросил школу, чтобы стать пилотом. Но к тому времени я уже потратил кучу маминых и папиных денег на свое образование. У всех остальных были дипломы. Так что я остался в школе, закончил ее и вернулся домой. У меня не было страсти к чему-то конкретному, поэтому я помогал на ранчо и в гостинице, чтобы занять себя и заработать денег. Решил убить время, прежде чем определиться с выбором карьеры.

Почему мне казалось, что никто об этом не знает? Почему он рассказывал мне?

— Через некоторое время я понял, что мне нужно искать свой собственный путь, — сказал он. — Летать — первое, что пришло мне в голову, поэтому я начал искать работу на Аляске. Нанялся пилотом, чтобы доставлять грузы в отдаленные районы штата.

— Тебе понравилось?

— Понравилось. И жить на Аляске тоже понравилось.

— Тогда почему ты уехал?

— Я скучал по дому.

Это было правдой. Но лишь отчасти. Ведь было что-то еще, не так ли? Тоска по дому, по семье — это еще не вся причина, по которой он оставил работу, которую любил.

Дело в матери Алли? Из-за нее ли он вернулся в Монтану?

— Я отправился туда в поисках чего-то и вернулся домой, когда понял, что не нашел этого, — сказал он.

— Что ты искал?

— Я не знаю, — он покачал головой. — В том-то и дело. Я даже не знаю, что я искал. У каждого здесь есть своя страсть. Для Гриффина это ранчо. У Нокса «Костяшки». Талия мечтала стать только врачом, а у Лайлы есть «Кофе у Иденов». Элоиза вкладывает всю душу в отель. Наверное, я просто ждал, когда что-то вспыхнет. Какое-то время полеты были этой искрой. Но здесь все по-другому. У меня нет причин летать. И после возвращения я как бы погрузился в свою прежнюю жизнь.

Жизнь, в которой он поддерживал всех остальных в их мечтах, забывая при этом о своих собственных.

— Чтобы летать, необязательно быть на Аляске, — сказала я. — Почему ты