– А если попробовать установить аппаратуру где-то в стороне? – предложил капитан Старогоров. – Например, мы высаживаемся на склон, наблюдаем за происходящим в селе и по связи передаем команды – скажем, тому же Авсееву с аппаратурой. Авсеев будет проецировать картину на облака, но в селе эту картину все равно увидят. Сегодня вертолет улетел от нас далеко, но испытания пилоты видели. Все пойдет своим путем, а нам останется только навести прицел лазерной винтовки на дом Меджидова и дать сигнал боевым лазерам. Мне кажется, такое может получиться.

– Мы просчитывали, – вздохнул полковник Градовокин. – Авсеев утверждает, что ему мешает хребет. – Не дает возможности создать нужный угол проецирования. Кроме того, обязательное условие – высоко плывущие облака, иначе картина будет слишком далеко от села и не произведет нужного впечатления, если ее вообще увидят.

– Так какой же выход? – перебил полковника Апраксин.

– Я вижу только один, – ответил полковник. – Вместо одного взвода спецназа задействовать три. Все легче будет нести.

– Вы, товарищ полковник, горный профиль не учитываете, – снова возразил старший лейтенант Радимов. На узкой тропинке несколько человек с ящиками одновременно не пройдут.

– Так предложи, старлей, что-то свое, – рассердился полковник.

– А костюм цыганки найти можно? – задала неожиданный вопрос Тамара Ставрова.

– Какой костюм, капитан? – не понял генерал.

– Поярче. И машину какую-нибудь попроще и постарее, типа «Запорожца», чтобы она стала отвлекающим фактором и рассеяла внимание постовых.

– Зачем вам все это, Тамара Васильевна? – заинтересовался полковник Градовокин.

– Сколько человек обычно на посту?

– Трое на внешнем, трое на внутреннем.

– Вообще-то у меня отработанной практики нет, но три месяца назад был один спонтанный случай, когда пришлось воспользоваться. Я поздно возвращалась домой. Слышу, сзади компания юнцов догоняет. Стали мне всякие гадости говорить. Обернулась – шесть человек. Подождала, пока подойдут, несколькими фразами ввела в транс и отправила в райотдел милиции рассказать обо всем, что они за последнее время совершили. Получилось. Юнцы дружно повернулись и пошли друг за другом в сторону райотдела.

– А что, вариант интересный, – понял генерал Апраксин. – Вообще-то мы изначально планировали использование ваших способностей – правда, несколько в другом варианте и в другой операции. Но этот вариант выглядит очень заманчиво. Только сразу объясните, что бандиты на посту будут чувствовать потом, что смогут вспомнить?

– Только то, что разрешу или внушу я. По крайней мере, они не увидят машину с оборудованием, которая проедет мимо них, а потом, после разгрузки, проследует обратно. Вообще не будут помнить, что какая-то машина проезжала.

– Общий провал в памяти может вызвать подозрение, – возразил полковник Градовокин.

– Тогда я позволю им вспомнить, что приезжала цыганка, загипнотизировала их, а потом и обокрала. Обокрасть придется по-настоящему. Ну и добавлю какие-нибудь характерные запоминающиеся детали.

– В принципе снимаю свои возражения, – сказал полковник. – А есть гарантия такого внушения? Вдруг какой-то срыв?

– Может быть, – с хмурым видом согласилась Тамара. – Разные люди обладают разной степенью гипнабельности. Неизвестно, как кто отреагирует?

– Разной степенью чего? – не понял Градовокин.

– Гипнабельности. То есть способности к восприятию внушения. Скрытый принудительный гипноз я уже начала осваивать, но пока дошла только до общих принципов. Однако и того, что я освоила, в сочетании с цыганским и эриксоновским гипнозами, которыми я владею, хватит, чтобы справиться с задачей. Риск состоит в том, что может попасться вообще не гипнабельный тип.

– Такие тоже бывают?

– Очень редко. Чаще встречаются слабо гипнабельные. Вот здесь мне и поможет скрытый принудительный гипноз. Думаю, что смогу справиться с задачей. Хотя желательно подстраховаться.

– Без этого нельзя, – согласился генерал. – И костюмом цыганки, и подстраховкой мы тебя обеспечим. Возможно, даже сумею найти настоящую цыганку, которая тебе подскажет что-нибудь характерное. Эта цыганка – майор ФСБ. В качестве страховки выставим пару хороших снайперов, к тому же рядом будут наблюдатели из спецназа ГРУ. Вообще, Тамара, ты молодец, хорошо придумала. От нас привыкли стандартов ждать, а не такого...

Тамара даже не улыбнулась, но партнеры по группе – капитан Старогоров и старший лейтенант Радимов – просто сияли. Мало того, что появилась возможность обойтись без ненужного и опасного прохода взвода спецназа ГРУ с грузом по траверсу хребта, появился еще и вариант нестандартной красивой работы. А красивую работу оба офицера любили.

Гаджи-Магомеду Меджидову позвонили через час после третьей молитвы. Звонок застал имама дома, и он сразу ответил:

– Слушаю вас, уважаемый Салах. Я ждал вашего звонка еще вчера, от телефона не отходил. Как ваше самочувствие? Как сын, поправляется?

– Слава Аллаху, у нас с сыном все, кажется, нормализовалось. Рана долго не затягивалась, но врачу удалось снять загноение. Правда, врач взял кровь на анализ, и результатов еще нет. Анализ сложный, и не в каждой лаборатории его делают. Врач подозревает, что американцы используют ракеты с зарядом низкообогащенного урана, как в Югославии, и простой осколок может дать длительное загноение. Анализ крови покажет. Низкообогащенный уран вызывает лучевую болезнь, которая очень сложно лечится.

Сын Салаха, как знал Гаджи-Магомед, попал под ракетный обстрел на пакистано-афганской границе и получил осколочное ранение. Вроде бы пустяк, но лечение затянулось на несколько месяцев.

– Аллах видит наши страдания и наградит нас за смирение к его воле и несмирение по отношению к врагу ислама. У нас же все идет своим чередом, – попытался успокоить собеседника имам.

– Завтра пятница, – напомнил Салах.

– Завтра начать не успеем. Неверные остановили машину с последним священником и не дали ему возможность доехать до нас. Но сейчас везут другого. Мне уже сообщили, что машина в Тамбовской области, значит, завтра будут на месте. Начать в субботу даже лучше, тогда финал придется на следующую пятницу. И хорошо, что он будет во время общей молитвы в мечети. Это произведет большее впечатление.

Планом предусматривалось начало операции с всеобщего пятничного молебна в мечети, когда Меджидов скажет проповедь и введет своих односельчан в курс дела. Но к пятничной службе в мечети последнего православного священника едва ли привезут. Зато у субботнего начала есть свой плюс в финале.

– А что имамы? Ты договорился?

– Да. Шестеро имамов приедут по первому моему звонку. Я пригласил только салафитов. Они, кстати, просили, чтобы я не начинал в пятницу, им в своих мечетях молебны проводить. Потому, думаю, начнем в субботу. Православные священники тоже готовы. Я разговаривал с ними и получил согласие.