— О, в этом нет необходимости. — Она с любопытством вглядывалась в его лицо и, похоже, даже на несколько секунд забылась. Ее пальцы сжимали что-то прямоугольное. Она сделала шаг, наклонила головку, и солнце осветило ее лицо под другим углом. Выделив высокую скулу, оно зажгло ее карие глаза золотом.

Финн нетерпеливо переступил с ноги на ногу:

— Леди Морли, мне не хотелось бы показаться невежливым, но я сейчас немного занят. Поэтому буду признателен, если вы перейдете сразу к делу.

— Извините. У меня не было намерения мешать вашей работе. Я только хотела принести вам почту. — И она протянула ему прямоугольник, на деле оказавшийся конвертом.

— Мою почту? — тупо переспросил Финн, глядя на ее руки.

— Вашу почту. Письмо и «Таймс». Газета, вероятно, предназначена для Уоллингфорда, но я решила, что принесу ее вам вместе с письмом, — просто ответила она, выждала несколько мгновений и с улыбкой спросила: — Вы не собираетесь взять все это у меня?

— Да, разумеется. — Финн выхватил почту, постаравшись не коснуться пальцев Александры, и машинально уставился на газету.

— На первой странице есть заметка, — сказала Александра, — которая может вас заинтересовать. О публичных испытаниях автомобилей в Париже.

Он покосился на Александру, чувствуя себя очень глупо.

— Да? Я обязательно посмотрю. Спасибо.

Она посмотрела на газету:

— Там говорится о человеке по имени Денион. Вы слышали о таком?

— Да. По моим сведениям, он должен быть в Риме в июле вместе с остальными.

— Его идеи представляются самыми революционными. Вы с этим согласны?

Финн потрясенно заморгал:

— Прошу прошения…

— С паровым котлом, установленным в передней части машины, она развивает скорость до шестидесяти километров в час. А у вашей машины паровой двигатель?

Финн разинул рот и некоторое время не мог сообразить, что его следует закрыть.

— Я полагаю, что энергия пара имеет большое будущее. А как считаете вы? Хотя мне кажется, что она более полезна, когда речь идет о скоростных испытаниях, а не для повседневного использования. Все-таки она ненадежна, да и об опасности взрыва не следует забывать.

Александра говорила уверенно, звонким и мелодичным голосом, словно обсуждала погоду, а не перспективы процесса механизации. Она подняла элегантную ручку и, щелкнув пальцами, выразила пренебрежение к катастрофическим последствиям возможного взрыва паровой машины.

— Да, конечно, — сумел наконец выговорить Финн, когда к нему вернулась способность соображать. — Лично я предпочитаю электродвигатель.

— Вы строите электрическую машину? — Ее глаза восторженно засияли и, рассеянно скользнув по изобретателю, остановились на его детище. Александра смотрела на машину с тоской, почти с любовью. — Как это мудро с вашей стороны. Лично я — убежденная сторонница электричества. Оно чище и тише. А как насчет энергии? Какую скорость развивает ваша машина?

— Я не… еще не… — глубоко вздохнул Финн. — Леди Морли, все это в высшей степени неожиданно. Я понятия не имел, что вы занимаетесь автомобильными двигателями.

— Вы, наверное, считаете, что женщины не могут увлекаться механикой?

— Нет, что вы. — Финну все же хватило ума дать правильный ответ на этот провокационный вопрос: — Я вовсе не считаю женщин неспособными заниматься техническими проблемами. Только…

— Что только?

— Только они менее склонны ими заниматься.

Александра широко улыбнулась:

— О, меня завораживают автомобили. За ними будущее. Не сомневаюсь в этом.

Она подошла к машине и положила руку на гладкий металл рамы.

— Расскажите мне о вашем творении.

— Леди Морли, простите, но у меня совершенно нет времени. Мне необходимо выполнить одну работу…

Она устремила на него взгляд, который Финн назвал бы игривым.

— Ну, хотя бы коротко. Очень коротко. Мне интересна любая мелочь, — попросила Александра.

На ней было простое бледно-голубое платье — такие вещи леди обычно надевают на пикник, — плотно облегающее грудь и талию и красивыми складками спускающееся до пола. Ее тело, гибкое и женственное, прильнуло к машине. Финн закрыл глаза и на мгновение позволил себе представить, как его рука ложится на бедро женщины, а ладонь чувствует тепло тела под тонкой тканью.

— Электродвигатель, — после краткой паузы начал он, — имеет много преимуществ над паровым и двигателем внутреннего сгорания. Я убежден, что сумею преодолеть проблемы скорости и надежности. И у меня есть свое, особое мнение о батарее.

— Да? Какое?

— Поймите, сейчас у меня нет времени это объяснять. Возможно, мы сможем обсудить вопрос за ужином.

— Но вы же ничего не обсуждаете за ужином, мистер Берк. Вы не произносите ни слова — только едите.

— Мне есть о чем подумать за едой, леди Морли.

Он прилагал героические усилия, чтобы не смотреть на то, о чем он обычно думал за ужином — о восхитительной груди леди Морли, которую ему однажды довелось увидеть почти ничем не прикрытую, но сейчас она, увы, была надежно скрыта несколькими слоями ткани.

— Не сомневаюсь. Вы, должно быть, считаете, что не стоит тратить время на разговоры со мной. В конце концов, кто я такая? Всего лишь легкомысленная аристократка. Пустая, тщеславная и все такое. И вы, конечно, правы. — Она повернулась к машине и снова погладила гладкий металл. — Она очень красива, эта ваша машина. Вы, должно быть, гордитесь ею. И собой. — Ее пальцы коснулись дверцы, длинные тонкие пальцы с красивыми ухоженными ногтями. Женщина понизила голос до шепота. — Я всегда думала, каково это — иметь такие блестящие мозги, как у вас, быть целеустремленным, серьезным и — не знаю — способным к всестороннему анализу, что ли.

Способный к всестороннему анализу мозг Финна не мог предложить достойного ответа. Ему показалось, что какая-то часть его отделилась и теперь наблюдает сцену в каретном сарае со стороны. Долговязый испачканный машинным маслом верзила завороженно следит за игрой солнечного света в каштановых волосах леди. Освещенные ярким солнцем выбившиеся из прически завитки на фоне нежной кремовой кожи казались немного красноватыми. Этот охваченный похотью мужчина достоин жалости и презрения.

«Вот что получается, когда отказываешься от женщин, — сказал он себе, несчастному бессловесному созданию, и тряхнул головой. — Ты начинаешь всем своим существом желать первую, которая окажется на твоем пути».

— От кого письмо? — спросила Александра, все еще не сводя глаз с машины.

— Что?

— Я спросила, от кого вы получили письмо, — повернулась она к своему собеседнику, оторвавшись наконец от машины. — Я не могла не заметить, что почерк на конверте женский. Оно от вашей поклонницы?