Теперь я безрезультатно дергала за дверцу своего шкафчика и ругалась себе под нос. Какого черта моя комбинация не работает? Я увеличила громкость в наушниках, думая о том, сколько еще вещей сегодня пойдут не так.

Сначала я проспала и поздно вышла из дома. Потом мне пришлось лавировать между ведрами, расставленными по школе: из-за непогоды начала протекать крыша. И хотя небо наконец-то было чистым, с потолка все еще капала вода, а школа напоминала тонущий корабль. Упрямая дверца моего шкафчика оказалась вишенкой на торте из неприятностей.

Кто-то похлопал меня по плечу, и я обернулась.

Ким подпрыгивала на месте, словно к подошвам ее кроссовок была приделана пружина, и ее коричневый хвостик двигался вверх-вниз вместе с ней. Я вздохнула и вытащила наушники.

– О боже мой, ты ни за что не догадаешься, кто пришел к нам в класс!

Я пожала плечами.

– Уайт Квин.

– Ну да, – она остановилась, но Ким не была бы собой, если бы через секунду снова не начала подпрыгивать. – Но ты знаешь, кто он такой?

– Парень из Техаса?

– Не просто парень из Техаса, – она поправила очки и сунула мне в лицо свой iPad. – Он – тот самый Уайт Квин, легенда мотокросса. Его отец – Джимми Квин, известный гонщик, который сейчас помолвлен с Мелоди Аддамс… той самой Мелоди Аддамс.

Окей. Я не была фанаткой кантри-музыки, но даже я слышала о той самой Мелоди Аддамс. Она царила в музыкальных чартах: красивая, светловолосая и дерзкая. Я убрала челку с лица и пролистала изображения. От удивления у меня отвисла челюсть. На фотографиях был Уайт, тот самый продрогший до костей парень, которого занесло на мой пляж вместе с его дурацким каяком, но на этих снимках он был просто невероятно привлекательным. Вот он облокотился на мотоцикл в одних лишь красно-синих штанах и сапогах для мотокросса, его мускулистая грудь загорела на солнце, а бронзовые волосы блестят от пота. А вот он на том же мотоцикле подпрыгнул над грязевой насыпью метров на пять, держась только за руль.

На другом фото он был в обнимку с отцом, их головы были откинуты назад в заливистом смехе, а вокруг них стояли другие красивые люди. Он был похож на своего отца: оба уверенные в себе, улыбчивые и невозможно горячие. Я быстро вернула iPad Ким. Не хватало еще пускать слюни на фотографии Уайта Квина.

Она еще раз посмотрела на снимки и мечтательно вздохнула.

– Моя мама узнала, что он переводится в нашу школу, от миссис Принс, и у моего брата чуть не случился сердечный приступ. У него вся комната в плакатах с Уайтом Квином. Прошлой осенью он попал в жуткую аварию, и теперь все ждут, когда он вернется обратно в мотоспорт.

Авария, которую упоминали Уайт с его матерью, приобрела новое значение. Я еще раз дернула дверцу шкафчика, вымещая на ней свои чувства. Если я забью его имя в интернете, то увижу подробные фотографии с места аварии, снятые на чей-нибудь телефон? Но я не хотела этого видеть. Я уже слышала от Харли, сколько боли он перенес, и это было ужасно.

– Мер, почему ты пытаешься открыть шкафчик Коры? Вот твой, – Ким указала на шкафчик в метре от нас.

Я подняла голову и моргнула, всматриваясь в номер на дверце. Что за черт? Как я могла их перепутать?

Громко топая от раздражения, я зашагала к своему шкафчику.

– Я все еще не могу поверить, – Ким теребила свое ожерелье на тонкой золотой цепочке. – Погоди… Откуда ты знаешь, что он к нам перевелся?

Я повернула ручку шкафчика и задумалась над своим ответом. Прошлым летом, прежде чем Бен решил сделать меня «персоной нон грата», из всех ребят в моем классе только Ким я могла с натяжкой называть своим другом. Не то чтобы мы были суперблизки. Как и ее мать, она обожала сплетничать, но чаще всего была абсолютно безвредной.

Я дернула дверцу на себя, открыв свой шкафчик. Наконец-то!

– Я столкнулась с ним на выходных.

– Правда? – она повисла у меня на руке. – Ты должна мне все рассказать! Со всеми подробностями. Какой он? Такой же горячий, как на фотках?

У нее была такая крепкая хватка, что к моей руке перестала приливать кровь.

– Сама посмотри, – пробормотала я сквозь сжатые зубы, кивнув в сторону кабинета директора.

Уайт только что вышел из-за двери и теперь направлялся к нам. Как и другие ребята, он был одет в джинсы, кроссовки и свитер с длинными рукавами, но каким-то образом умудрялся выделяться на общем фоне. Он закатал рукава свитера, открыв мускулы предплечий и длинный серебристый шрам с правой стороны. И как я могла упустить эту деталь?

Ногти Ким впились в мою кожу, и я стряхнула ее с себя.

– Возьми себя в руки, – прошипела я. – А не меня.

Уайт остановился напротив нас. Его джинсы сидели достаточно низко, черные «вансы» выглядели потрепанными, как будто он носил их уже несколько лет, а волосы были уложены в нарочито небрежную прическу. Они нравились мне больше, когда блестели от капель дождя.

– Хэй, – он уставился на меня, поправив рюкзак, свисавший с одного плеча. Я всмотрелась в его лицо. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого осторожного оптимизма. Честно говоря, я думала, что он будет избегать или игнорировать меня, хотя это было бы довольно сложно, учитывая, что у нас наверняка много общих уроков.

– Привет! – Ким поправила свой хвост и одарила Уайта самой теплой улыбкой, на которую была способна. – Добро пожаловать на Окракок. Я – Ким.

Она резко протянула ему руку, напоминая какого-нибудь политика на официальной встрече. Уайт ухмыльнулся и ответил рукопожатием.

– Уайт. Приятно познакомиться.

– О боже мой, – выдохнула она. – Я обожаю твой акцент.

Продолжая держать ее за руку, Уайт поднял бровь.

– Ну, милая, кое-кто мог бы сказать, что это ты говоришь с акцентом.

Я фыркнула и закатила глаза. Ким не обратила на это внимания, потому что была слишком занята, покрываясь румянцем до самых волос. Но Уайт заметил. Он выжидающе посмотрел на меня, как бы говоря: «Сделай с этим что-нибудь». Но я уже говорила, что ему не нужно меняться ради меня. Мне не было дела до его поведения.

– У меня урок, – я вытащила книги и обнаружила, что они насквозь промокли, словно в моем шкафчике случился потоп. Просто супер. Я вытерла их рукавом и захлопнула дверцу. – Еще увидимся.

Я развернулась и направилась к кабинету.

– Эй, погоди, – сбоку маячил Уайт, нагнавший меня в коридоре. – Мне нужно с тобой поговорить. Это ненадолго.

– Ладно. Говори.

Уайт коснулся моего плеча, и я вздрогнула. Он тут же опустил руку.

– Прости.

Мы стояли в конце коридора, и все ученики, проходившие мимо, смотрели в нашу сторону. Я все понимала. Им хотелось поглазеть на Уайта.

– Ты опять в черном.