Он вернулся в отель. У барной стойки толпились постояльцы: аперитив перед тем, как отправится ужинать в ресторан, сигара в курительной комнате после ужина. Множество хорошо одетых преуспевающих мужчин. Несколько дам в вечерних нарядах.

Он занял столик, заказал виски, потом еще. Курил, рассматривая сквозь дым сигарет людей, вслушиваясь в гомон многоголосого разговора.

Нью-Йорк обладал совершенно другой, отличной от Парижа аурой. Он доверял своим чувствам, обостренным ожиданием очередного поворота судьбы. Ему хватило этого дня и этого вечера, чтобы ощутить ритм жизни населявших Большое яблоко обитателей. Это был ритм мощного двигателя, не знающего отдыха, требующего непрерывного потока человеческих усилий в достижении целей – тысяч, миллионов целей для каждого человека в отдельности и для всех вместе. Это был марафон на дистанцию в жизнь, и он был готов в нем участвовать.

Что он должен совершить? Он должен жить. Жить за всех тех, кого у него отняли. И он сможет это сделать, а потом… там, где они теперь, он им об этом расскажет.

Слезы – это не для него, это в последний раз.

Стивен Грин встретил его в просторном кабинете Нью-Йоркского офиса Macy’s на Herald Square на девятом этаже знаменитого универмага.

Он энергично пожал руку гостя, угостил кофе и рассказал о том, что был очень удивлен тоном письма, которое получил от Клиффа.

– Вы знаете, Клифф – очень сложный человек, и я, пожалуй, не вспомню случая, когда бы он с такой теплотой и так безапелляционно рекомендовал кого бы то ни было. Впрочем, мне он просто никого никогда не рекомендовал. И вот – это письмо. Поэтому мне очень интересно с вами пообщаться. И давайте поступим следующим образом. Я освобожу для вас вечер, – и он посмотрел в свой блокнот:

– В ближайшую пятницу, в девять часов вечера, в ресторане «Stork Club» на Пятой авеню.

До пятницы оставалось два дня, и Борис позвонил Роберту Митчелу. Тот уже через тридцать минут примчался в Асторию из нижнего Манхэттена, где располагался его офис. Он влетел в лобби в распахнутом пальто и сбитой на затылок шляпе и с ходу набросился на Бориса с упреками:

– Как ты мог не позвонить перед вылетом? Я ведь мечтал встретить тебя в аэропорту. Но бог с ним, теперь мы прыгаем в мою машину и едем ко мне. Я успел позвонить Мэри, и она ждет нас. Я буду кормить тебя не этой ужасной ресторанной едой, ты увидишь, как питается средняя американская семья.

– Средняя? – Борис рассмеялся, и они отправились к стоянке.

Через час они вошли в двухэтажный таунхаус в тихом квартале района Грэмерси. Мэри, укутанная в шаль веселая, молоденькая девушка, поздоровалась, протянув запястье: ладошки были выпачканы в угольной саже. Она показала на виднеющийся сквозь заднюю дверь прихожей небольшой дворик с жаровней по центру.

– Располагайтесь, – гостю и: – Роберт, за дело! Все для барбекю готово. Я вымою руки и накрою стол на веранде.

Борис с удовольствием принялся помогать Роберту укладывать на решетку стейки из превосходной аргентинской говядины. На решетку легли и миниатюрные колбаски, и куриные крылышки.

Но начали они объедаться с горячих бейглов, разрезанных вдоль на половинки, смазанные тонким слоем масла, поверх которого легла свежайшая нарезка розовой лососины, просто таявших во рту. Уже после одной такой бараночки Залесскому показалось, что он уже не способен съесть что-то еще. Но перед барбекю на столе появился еще и томатный суп-пюре и к нему – тост с американским сыром. Мэри давала характеристику каждому блюду, но тактично добавляла, что он не обязан съедать все, надо лишь каждое блюдо попробовать. Он качал головой, соглашаясь, и съедал все, так было вкусно. Притормозил, когда увидел надвигающийся на них невероятно красивый шоколадный торт, один вид которого, несмотря на переполненный желудок, вызывал слюноотделение.

Вернувшись в отель, он даже не мог вспомнить, о чем они беседовали, так поглощены были этим праздником стола. Однако договорились: уик-энд провести вместе, познакомить Бориса с городом и – Роберт таинственно прищурился – еще кое с кем.

Перед встречей со Стивом Борис испытывал некоторое волнение. На него произвели сильное впечатление и сам Стивен Грин, и та информация, с которой он познакомился из доступных источников о Macy’s. Волнение вызывало и то, что он не имел ясного понимания о цели их встречи. И на что рассчитывать в этой ситуации, откровенно не представлял.

В таком настроении он подошел к золотой цепи-символу одного из самых престижных клубов мира, перегородившей вход в «Stork Club». Его остановил вопрос о том, заказан ли столик и кто его ждет в зале. Он назвал имя Стивена Грина, и цепь, снятая одетым в униформу с золотыми галунами швейцара, пропустила его в тихий уют большого зала. Официант в смокинге и бабочке, выяснив в свою очередь, с кем он ожидает встречи, провел его к столику в дальнем от рояля и небольшого оркестра углу.

Стивен появился через несколько минут. Он тут же закурил, предложив Борису сигареты какой-то неизвестной кубинской марки, которые ему привозят из Гаваны партнеры и которых не найти в табачных лавках Нью-Йорка. Он заказал водку «Московская» в честь гостя, который, как он себе представил, из приблизительно тех российских краев.

В нем не было того налета чопорности, присущей его брату. И волнение Бориса, в течении короткого времени, растворилась в живой атмосфере беседы с этим человеком.

Когда Стив узнал, где он остановился, то не смог скрыть своего удивления:

– Мистер Залесский! Я пригласил вас в это заведение, желая задать тон вашему вхождению в жизнь Соединенных Штатов на высокой ноте. В этом ресторане или, скорее, клубе собираются сливки общества, и, я надеюсь, вы в скором будущем найдете свое место среди них. Между нами, у эмигрантов с головой это получается успешнее, чем у аборигенов, а у вас, судя по рекомендации моего брата, с головой все в порядке, и доказательством этому может служить ваш выбор отеля. Вы задали себе этот тон без моей помощи.

Борис рассмеялся:

– Должен вас разочаровать, это не был осознанный выбор. Я просто спросил таксиста, где лучше остановится? Он переспросил: в хорошем месте? или в лучшем? Я, не задумываясь, предпочел ответить – в лучшем. Ну, а когда увидел, куда он меня привез, отступать было поздно.

– Извините, Борис, я задам вам вопрос не вполне корректный в обычных условиях, но сегодня у меня задача быть вашим советчиком по дальнейшему вашему устройству в жизни этой страны и этого города. Так что можно относиться ко мне, как к доктору, от которого секретов нет. Отель «Вальдорф-Астория» – это дорогая штука. Надо полагать, ваше состояние позволяет вам проживание в его номерах?

Борис рассказал Стиву всю свою короткую бизнес-историю без утайки, действительно как доктору, понимая, что искренность в этой ситуации единственно верный путь.

Дослушав его до конца, Стивен заметно повеселел. Он поднял наполненную русской водкой рюмку:

– Ну что ж, вы, оказывается, весьма состоятельный молодой человек, и мы сейчас выпьем за это и за то, что я теперь знаю, о чем мы с вами поговорим.