от чего мое сердце ускоряет ритм. Не знаю, что делать. У меня нет ничего из защиты. Разве что туфли, но и те я бездумно отбросила в сторону. Не дотянуться до них сейчас, да и смысл…У него силы в сотню раз больше, чем у меня. Шансов просто ноль.

– Чего вам надо?

– Не строй из себя дурочку, Малика. И хватит мне “выкать”. Я теперь твой муж. Подчиняйся. Будь послушной девочкой.

Кажется, мои глаза становятся больше, когда Вахид начинает расстегивать ремень своих брюк, смотря прямо на меня. Уже через секунду он освобождается от одежды, и скидывает свою рубашку, оставаясь в одних только черных боксерах.

– Подойди.

Наверное, мои ноги залили бетоном, так как я просто не могу сдвинуться с места. Спиной упираюсь в холодную стену.

– Оглохла? Я сказал, подойди к мужу.

– Нет. Нет…пожалуйста, не надо.

Мой голос дрожит. Никогда такого не было, а тут…я просто расклеилась.

Замечаю, как Вахид делает глубокий выдох, после чего подходит ко мне сам. Вплотную, сразу же заполняя собой все пространство.

Бежать некуда. Он загнал меня в угол, точно мышку, и теперь просто растерзает.

Кажется, во мне сейчас вулкан просто разгорится. Страх повторения боли вместе с гневом просто переплелись между собой, напрочь перекрывая мне воздух, поэтому я даже не сопротивляюсь, когда мужчина раздраженно разворачивает меня спиной к себе.

Чувствую дрожь в теле от его сильных рук. Он ведь шею мне запросто свернуть может этими руками.

Сглатываю. Боюсь сделать хоть одно неверное движение, иначе Вахид просто растерзает меня, на куски порвет, словно хищник. Я знаю. Знаю после вчерашнего, когда Ахмадов просто набросился на меня и…сделал больно.

Теперь же, точно кукла, я повинуюсь. Ну, или делаю вид, что повинуюсь, потому что еще немного, и я просто свалюсь тут ему в ноги. От страха. От ожидания жуткой боли, которую он мне причинил вчера.

Если Ахмадов был таким жестоким до свадьбы, то каким будет теперь, когда, по сути, он может делать со мной все, что захочет?

Мое дыхание судорожно сбивается. Все время не хватает воздуха. Проклятье.

Невольно вздрагиваю, когда ощущаю грубые ладони на своей талии. Точно стальной обруч. Не иначе.

* * *

– Не надо…

– Не дергайся. Стой смирно.

Чувствую какое-то копошение, после которого моя фата падает на пол, оголяя шею перед ним. Горячее дыхание тут же проходится по нежной коже.

– Вахид, прошу…

– Молчать. Я не давал тебе права говорить.

Закусываю губу. Если он притронется ко мне, я просто умру. Разобьюсь на мелкие осколки.

Вся цепенею, когда сильные мужские руки проходятся по моим лопаткам, а после начинают расстегивать платье, оголяя спину.

Мужчина стоит прямо позади меня, и я чувствую себя настоящей овечкой, загнанной львом на убой. Мне страшно, но я не покорюсь ему. Умру лучше, но не стану подчиняться.

Еще мгновение, и тонкий белый атлас облаком спадает к моим ногам, и теперь я предстаю перед Ахмадовым в одном только белом кружевном белье.

Остаться в своих домашних трусиках мне, конечно, никто не позволил. Служанки буквально заставили меня надеть свадебное белье, чулки и подвязки, и не отходили, пока я не надела то, что они принесли.

Соленые слезы подступают к глазам, но я прикусываю губу, чтобы не плакать. Не хочу, чтобы Ахмадов увидел, как мне страшно и больно. Жжет прямо в груди. От его присутствия.

Целый табун мурашек проноситься по коже, когда мужчина наклоняется, и целует меня за ухом. Не больно, а как-то запретно, слишком горячо. Даже дышать перестаю, когда при этом его руки накрывают мою талию. Жарко, запретно и опасно до предела.

Я же как деревянная в его руках. Все жду, когда он сделает мне больно. Каждая секунда на весу. Я боюсь боли. Никогда ее не выносила.

Хватаю воздух, когда игнорируя мои слабые трепыхания, мужчина расстегивает мой бюстгальтер и прижимает голой спиной к своему торсу. Его горячие ладони тут же накрывают мою грудь. Он сжимает нежные полушария грубо, оттягивая соски, от чего грудь тяжелеет, и начинает как-то непривычно ныть. Дьявол, что он делает со мной!

– Вахид…

–Тихо. Ни слова больше.

В следующий миг мужчина снимает с меня трусы, которые вскоре просто падают на пол. Перед глазами все плывет. Мне стыдно, а еще до жути страшно и как-то дико.

Я не знаю его. Не знаю, на что еще способен этот зверь, но проверять не хочу. По крайней мере, не сейчас, стоя перед ним в одних только чулках, и чувствуя себя настолько беззащитной.

Когда рука Вахида по-собственнически накрывает меня между ног, резко дергаюсь, но дьявол лишь просовывает колено между моих бедер, не давая свести ноги вместе.

– Хватит, сволочь, не смей меня касаться!

Шиплю на него, реально готова убить его сейчас, но в ответ слышу лишь хриплый низкий голос.

– Будешь сопротивляться, сделаю больно. Снова.

Его слова меня пугают, и я перестаю вырываться. Я чувствую, как Вахид накрывает рукой мою промежность, и прикасается к нежным складочкам.. Круговыми движениями он трогает меня там…где нельзя никому трогать.

От его движения у меня в животе что-то напрягается, и я пугаюсь. Что это? Что он делает? Еще одна пытка?

Голова, как в тумане. Боюсь сделать хоть одно лишнее движение. Боюсь снова раззадорить зверя.

Глаза наполняются слезами. Что он делает с моим телом. Нельзя. Хватит…

– Как струна, напряжена. Где же твой характер, кобра? В сексе, я вижу, ты совсем другая.

Молчу. У меня нет ответа для него. Впервые.

Голой кожей спины ощущаю, как мужчина приобнимает меня, и сильнее прижимает к своему торсу и груди, продолжая трогать меня между ног. В нос снова ударяет его терпкий аромат граната. Он слишком близко, опасно.

Когда Вахид разводит шире мои складочки, и начинает массировать мою самую чувствительную точку, я не выдерживаю, и сильно дергаюсь в его руках. Не могу больше. Не способна этого выдержать.

Из горла вырывается невольный всхлип, о чем я тут же жалею. Глупая, снова свою слабость показала…Ну как так можно?

Предательские слезы капают Вахиду прямо на руки, но я не могу вымолвить ни звука.

Замираю вся, ожидая после этого еще одной едкой насмешки, но в один момент Вахид резко отпускает меня, от чего я чуть ли на пол не падаю от слабости.

Мужчина разворачивается и уходит в душ, с грохотом закрывая за собой дверь. Вскоре я слышу шелест воды и наконец, могу сделать вдох.

Я же так и остаюсь стоять на месте, ожидая пытки. Хоть мне