Анна сидела не шевелясь перед зеркалом. Она рассматривала себя придирчиво, словно пытаясь понять, какой ее увидел этот человек, который сейчас в лесу притворялся и лгал. Она пальцами оттянула нижние веки, потом потрогала щеки, похлопала себя по подбородку и в конце концов состроила рожу. «Будем считать, что не узнал. Это лучший из всех возможных вариантов. Действительно, через тридцать три года ты становишься совсем другим человеком. Совсем другим, мало узнаваемым. Ну вроде как бабочка со своим коконом и гусеницей. Тридцать с лишним лет назад я была бабочкой, сейчас гусеница, а потом… потом стану коконом. Ну, порядок слегка нарушен, да и черт с ним. А как хочется быть бабочкой!» – Анна решительно достала косметичку, вытряхнула кучу баночек и занялась своим лицом.

В обычных условиях Анна не позволяла себе задерживаться у зеркала больше пяти-семи минут. Ей было элементарно некогда. Рабочий день начинался рано, проходил на свежем воздухе, в движении. Когда она попадала домой, на щеках ее горел румянец, глаза блестели, во всем теле чувствовалось здоровье. На баночки с кремом и разными притираниями Анна смотрела снисходительно. Сейчас же она почувствовала потребность во всех этих привычных для женщин манипуляциях, когда косметика, особый уход за собой, равно как и ворох нарядной одежды, были частью образа жизни. А еще эта встреча. Анна размеренно водила пальцами по лицу, втирая жирный тяжелый крем, и размышляла: «Судьба шутит над нами. Судьба все спланировала, да только его, Марка, видимо, не предупредила. Ну, что ж. Я же собиралась проводить время в одиночестве, а теперь меня волнует мнение случайных людей, меня интересуют разговоры с ними. Потому что это отпускной ритуал? Да, скорее всего. А самое главное, никуда мне уже не спрятаться. И теперь еще – Марк. Будем делать вид, что ничего не произошло». Анна сняла излишки жирного крема влажной салфеткой, потом постучала кончиками пальцев по щекам, пощипала кожу в уголках рта, на носогубных складках. Потом она сидела, долго разглядывая себя в зеркале и пробуя то заколоть малюсенький хвостик, то примеряя разные серьги, то подкрашивая и стирая глаза. Она никуда не спешила – ей необходимо было собраться с мыслями.

Обед она проспала. Прилегла на минуту, да так и задремала. Разбудил ее телефон – это звонила дочь, узнавала, как дела.

– Мама, ты уже собираешься там замуж? Уже нашла кандидата среди местных жителей? – резвилась дочь по телефону.

– Наташа, не глупи, – выползая из сна, проговорила Анна. – Я спала.

– С ума сошла! Ты что, на море спать приехала?

– Нет, я немного устала. Дорога, пока устроилась, пока ввели в курс дела… – Анна хмыкнула, а дочь тотчас отреагировала:

– Мама, будь внимательна. Жениха высматривай здоровенького, чтобы он не ныл, чтобы в нашем хозяйстве новые рабочие руки надежными были.

– Перестань. Я приехала отдыхать! – оборвала дочь Анна.

Ее раздражала бесцеремонность Натальи, тем более что дочь не так далеко ушла от истины. Здесь были те, кто ее заинтересовал. Вот так, почти с первого взгляда. С полуслова.

– Ладно, ма! Отдыхай, у нас все спокойно! – рассмеялась дочь, и послышались гудки.

Анна вдруг почувствовала, что руки у нее влажные. И самой ей жарко, неуютно, словно она пробежала длинную дистанцию и оказалась на финише совершенно измотанной. Дневной сон не добавил сил, звонок взбудоражил, Анне все вдруг стало неприятно – люди, с которыми придется общаться, прогулки, море, вообще все, за чем она сюда приехала. Так иногда бывает, что-то выбивает из привычной колеи, что-то вдруг расстраивает, но установить эту причину невозможно. Она неуловима, как всякая причина дурного настроения. Только что мир и все происходящее казались прекрасным, но вот накатила тоска, и избавиться от нее невозможно, поскольку не понимаешь ее сути.

«Это все разговор с Марком. Что-то унизительное в нем было. Для меня. Дура, зачем после первых же его слов не остановилась?! Превратила бы все в шутку. Не съязвила, не «отрезала»? Словно меня «обесточили» – все умерло, кроме желания быть узнанной. Кошмар! Зачем я это сделала? Хоть уезжай отсюда. Теперь же даже на глаза не покажешься. А он еще может и Зосе этой своей все рассказать! Вот кошмар, Зося держать язык за зубами не будет. – Анна опять прилегла. – Так, я проспала обед, значит, и ужин можно проспать. Только сплошная польза от этого! Не надо будет ничего изображать. Господи, да пусть все в тартарары летит!» – Анна решительно поднялась, смыла с лица макияж, задернула шторы, разделась и юркнула под одеяло. Она закрыла глаза и тут же провалилась в сон. Организм безошибочно выбрал правильное снадобье.

Когда Анна открыла глаза, часы показывали девять часов вечера. День сна. В Москве такое даже и представить нельзя! Она полежала, вздохнула, внимательно оглядела комнату. Ее мысли еще были там, во сне. Где она с кем-то гуляла по московской улице. «Кто это был со мной, интересно?» – думала она, не двигаясь с места. Вставать все так же не хотелось, спускаться вниз, где можно было встретить отдыхающих, – тоже. Она представила сейчас, как придется всем объяснять, почему не пришла на обед, а потом и на ужин. Все изобразят беспокойство, потом начнутся сожаления и рассказы о том, как все было вкусно. Анна поморщилась: как ни поступи, а все равно очутишься в центре внимания. А еще там будет Марк с женой. Анна перевернулась на бок и прислушалась – снизу доносились взрывы хохота и музыка.

«Этот самый Валера, наверное, уже заждался меня. Или гуляет с кем-нибудь другим. Ему, по-моему, все равно. Лишь бы слушали, лишь бы видели его в обществе женщины! Ну, весь отпуск так не пролежишь, а хорошо бы. Надо все-таки взять себя в руки». – Анна наконец поднялась с постели и стала собираться.

Из номера она вышла через полчаса, спустилась по лестнице и сразу же очутилась в центре веселой толпы.

– Что здесь происходит?! – Анна не увидела знакомых лиц и обратилась к первой, стоящей рядом даме.

– Сегодня день рождения у одной гостьи отеля. Отмечают все. При желании. Пекут большой торт, угощают вином, ну и всякие шуточные номера организовывают.

– Кто организовывает? – машинально спросила Анна.

Собеседница удивленно на нее посмотрела:

– Как – кто? Вы не знаете, кто обычно такими вещами занимается?! Аниматоры, кто ж еще?!

– А… – протянула Анна. Она, путешествующая нечасто и всегда самостоятельно, не сталкивалась с массовыми празднествами.

– Здорово у них тут получается. Не хочешь, а сам пойдешь плясать.

Анна чуть продвинулась вперед и увидела огромный круг, который образовали стремительно двигающиеся люди. Внутри круга находился один из отдыхающих, он вертелся на месте, пытаясь успеть за окружающими его людьми. Залихватская музыка, от которой действительно шли мурашки по коже, улыбка сама собой появлялась на лице, а ноги притоптывали, вдруг резко замедлилась – и в это время стоящий в центре человек схватил за руку одну из танцующих. Он быстро вывел ее на середину, поцеловал в щеку, а сам занял место в хороводе. Музыка с места в карьер набрала обороты и теперь уже женщина в центре, пытаясь успеть за хороводом, выбирала понравившегося ей человека.