К ней приближалась, двигаясь маленькими шажками, женщина в зеленой куртке и белой пушистой шапке. Теха-матеха. Денежек захотелось. Что ж, получай, фашист, гранату!

– Вы Зоя? – спросила теха-матеха, тоже нервничая. Лицо ее было красным, словно она только что вышла из парной. Нос вытянутой длинной картошкой, толстые губы, маленькие глазки, как у крысы.

– Ну я. Вы хотели со мной поговорить?

– Да. У меня есть запись, как вы грузите в свою машину… сами знаете, что. Я человек неболтливый. Знаю, что все произошло случайно, я как раз находилась на кухне, возле окна, когда вы толкнули ее и она упала…

Эта баба говорила, а Зоя мысленно бросала в нее гранаты, колола ее ножом, стреляла из пистолета. В отличие от того, первого, раза, когда она убила случайно, Зоя реально хотела смерти этой шантажистки. Что же это получается, она в душе – убийца?

– Вы собираетесь написать заявление в полицию?

– Упаси боже! – замахала руками баба. – Ни в какую полицию я не пойду. Я же не зверь какой. Я же понимаю, все вышло случайно. Больше того, если вдруг что – я пойду как свидетельница и подтвержу, что она сама первая набросилась на вас и все вышло случайно. Уж можете на меня положиться.

– Я не поняла, так чего вы хотите?

– У меня ипотека. Хочу закрыть эту проблему с вашей помощью. Люди же должны помогать друг другу.

– Не поняла…

– Да что же вы такая непонятливая? – Возмутилась баба. – Мне надо всего-то двести тысяч рублей, и я буду молчать как могила.

– Двести? Постойте, мне надо подумать… Возможно, мы сладим это дело… – Вот сейчас важно подцепить эту гадину. Чтобы она успела уже помечтать и даже мысленно подержать в руках эти денежки.

– Да? Вот и замечательно! – Глаза ее заблестели.

– В сущности, не такая это и большая сумма. Вы же сами поняли уже, что все произошло случайно, это несчастный случай. Главное, чтобы вы были единственной свидетельницей, которой надо платить за молчание, вы понимаете, да? Если же вас будет больше, то мне просто придется самой идти в полицию и сдаваться…

– Так давайте поторопимся, – уж совсем невпопад сказала эта алчная особа.

– Кстати, как вас зовут? А то я не знаю, как к вам обращаться.

– Валентина. Валентина Суркова, – привычно, как скороговорку, произнесла на автомате эта тетка.

А она, оказывается, еще и тупица! Вот так взять и назвать свою фамилию! Шантажистка хренова!

– Ну а меня Зоя, – совсем уже теплым тоном произнесла Зоя, прямо-таки стремительно располагая к себе Суркову. Им оставалось только обняться. – Хорошо. Я так понимаю, что времени у нас немного…

Эту фразу она тоже успела заготовить, чтобы ускорить процесс, ускорить темп самого разговора и внести немного суеты в дело.

– Ну да, конечно. Чем быстрее мы договоримся, тем лучше всем нам будет, – подхватила Суркова.

– Конечно, нельзя сказать, что я совсем не виновата, я же могла ее остановить… Но после того, как она ударила меня по лицу, сами понимаете…

– Да кто б сдержался-то? Бабы, они иногда могут так ударить, да еще ногтями поцарапают…

– Короче, так. Своих денег у меня наличных нет, их надо заказывать, и на это уйдет дня три. А за это время может произойти все, что угодно, так? Меня могут арестовать, и тогда вы понадобитесь уже как свидетель. И ваши показания в этом качестве будут просто неоценимы. Вы же не откажетесь за эти деньги принят участие в суде? Вы поможете мне?

– О чем речь! Конечно!

– Поэтому я заказывать в банке ничего не стану, а просто позвоню одному своему знакомому, у него всегда полно налички, я знаю это точно, и он привезет их нам. Как вам такой вариант?

– Да супер!

– Сейчас, минуточку… Господи, руки дрожат, в карман никак не попаду…

Она сделала вид, что у нее нет телефона. Отлично разыграла сцену, испуг на лице, растерянность во взгляде.

– Вот я корова! Забыла дома телефон! Я же на минутку вышла в магазин за хлебом… – Зоя для пущей достоверности открыла пакет и показала Сурковой его содержимое: хлеб, масло, колбаса.

– Так у меня есть телефон. – И Суркова с готовностью подписала себе приговор, протягивая Зое свой телефон.

– Отлично! Номер я помню наизусть. Вы позволите мне отойти, я поговорю с ним на своем языке… У меня с ним… как бы это сказать, особые отношения…

Когда Зоя подмигнула Сурковой, ей и самой стало нехорошо. Какой накал пошлости! Оказывается, даже общение с круглой дурой может вызвать тошноту и головную боль.

– Так, подождите… – Вот сейчас был самый ответственный момент. Суркова была небогатой женщиной, а потому и телефон у нее был скромный, хотя и с функцией фотографирования, это Зоя успела понять, едва взяв его в руки. Но что с паролем? Как без труда открыть его в отсутствие хозяйки? К примеру, телефон самой Зои требует либо ввода пароля при открытии, либо касания для распознавания отпечатка пальца. А здесь как?

– А, вы про то, как пользоваться моим телефоном? У меня все просто, проведите пальцем по экрану, и все включится сразу.

Зоя сделала так, как сказала Суркова, и телефон ожил. Вот так. Это называется – судьба.

Она отошла за угол, но с таким расчетом, чтобы Суркова практически все услышала. Зоя наговаривала в воздух все то, что хотела услышать шантажистка. Сначала она покуражилась якобы с любовником, у которого собиралась одолжить деньги, пококетничала с ним, упрекая, что они уже три дня не виделись, а она скучает страшно, потом начала ластиться к нему, намекая, что ей нужны денежки, после озвучила сумму, потом извинилась, сказала, что потом объяснит, зачем ей деньги, и в конечном счете призналась, что разбила свою машину и задела другую… Короче: спаси, милый друг, а я уж расплачусь, как ты любишь… Ну и под конец рассыпалась в благодарностях и нежностях.

Вернулась, сияя.

– Все! Обещал дать сегодня. Но мне нужно поторопиться! К нему сейчас должны прийти как раз за деньгами, но он может все это отложить на завтра… Короче, мне надо успеть взять эти деньги прямо сейчас. Так что надеюсь, все получится! Все, Валентина, я побежала! На связи!

И она, круто развернувшись, побежала вон из арки, потом свернула и, понимая, что Суркова ее не видит, поскольку находится еще в арке, откуда выйдет секунд через шесть, скрылась за дверью мастерской по ремонту обуви, расположенной на первом этаже дома. Зашла туда, глотнула спертого воздуха с запахом то ли клея, то ли кожи, и, подойдя к столику приемщицы, спросила, сколько будет стоить заменить «молнию» на сапогах. Когда позади нее распахнулась дверь и она услышала шаги, то даже зажмурилась, молясь об одном: только бы не Суркова.

– Я за ботинками, – услышала она за спиной мужской голос.

Все. Дело было сделано. Телефон Сурковой находился в ее кармане. И это было круто!