Она покачала головой.

— Не понимаю.

— Я тоже. Единственное, в чем я уверен, — мне не нравится находиться здесь с вами. Не знаю, почему: из-за угрозы вашей безопасности или из-за взглядов, которые бросают на вас мужчины. И я не могу винить их. В этом платье вы выглядите так, что нет мужчины, который не захотел бы вас.

Сердце Джейми колотилось так сильно, что она едва могла дышать.

— Сэм…

— И я ничем не отличаюсь от них. Это означает, что я не могу заботиться о вас.

— Я не согласна.

— Если бы вы знали, что я сделал… — Сэм покачал головой, и его лицо потемнело.

— Расскажите мне. Что…

Джейми почувствовала вибрацию мобильного телефона. Как некстати! Увидев, что звонит Луиза, она ответила:

— Привет, мама! Сейчас я не могу разговаривать. Что-то случилось?

— У твоего отца сердечный приступ. Мы в больнице.

— Господи, ну почему так долго?

Постукивая каблуками, Джейми беспокойно мерила шагами приемный покой, нетерпеливо ожидая, когда откроются двери смотровой. До чего же сильно у нее болят ноги! Если бы она могла предвидеть, что случится, то надела бы туфли без каблуков. От волнения в горле встал ком.

— Ваша мать сказала, что процедуры займут какое-то время.

Она круто повернулась и сердито посмотрела на Сэма.

— Не опекайте меня! Клянусь, если мне в ближайшее время ничего не скажут, я предъявлю больнице иск за умышленное причинение морального ущерба!

— Не предъявите. — Губы Сэма дрогнули в улыбке.

— Это моя вина. — Джейми устало опустилась на стул рядом с ним.

— Почему вы так думаете? — Он положил руку на спинку стула, и его пальцы оказались в опасной близости от обнаженного плеча Джейми.

— Я такая упрямая!

— Вот это верно.

— Я вечно спорю с ним. Если бы я не давала папе поводов для беспокойства…

— Это не новость, адвокат. Не только вы испытываете чувство вины.

Джейми подняла на него глаза.

— За что вы вините себя, Сэм? Я спрашиваю не потому, что хочу знать. Вам нужно поделиться с кем-то.

— Нет.

— Сэм, мой отец, возможно, умирает. Мне нужно отвлечься от этой страшной мысли. И я хочу, чтобы вы помогли мне понять вас.

— Хорошо.

— Почему вы ушли из полиции?

— На мне лежит ответственность за убийство женщины. — (Джейми потеряла дар речи.) — Она была сестрой моего лучшего друга.

— Что произошло?

— Я вообразил, что держу ситуацию под контролем.

— Расскажите мне все.

— Дейв был моим школьным другом. Марси, его сестренка, всегда бегала за нами хвостиком. Мы присматривали за ней, старались защитить, проверяли, с кем она ходит на свидания.

— Держу пари, что ей это было не по вкусу.

— Еще бы! По иронии судьбы нам с Дейвом нравился парень, за которого она вышла замуж.

— Но?

— Спустя пару лет он начал избивать ее. Я уговорил Марси, и она позволила мне возбудить дело, после того как в очередной раз оказалась в палате интенсивной терапии. Я арестовал сукина сына и пообещал, что посажу его за решетку и обеспечу ей безопасность.

У Джейми глухо забилось сердце: она знала, что скажет Сэм.

— Что он сделал?

— Адвокаты мерзавца добились, чтобы его выпустили под залог. Из суда он направился туда, где работала Марси, и дождался, когда она выйдет из здания. Марси шла к машине. Он застрелил ее, а потом разрядил ружье в себя.

Джейми закрыла глаза и судорожно вздохнула.

— О, Сэм! Мне так жаль.

— Мне тоже. Я должен быть предвидеть, что не смогу защитить ее. Я подвел всех, кого любил.

Она поняла, что Сэм сравнивает себя со своим отцом.

— Это не ваша вина.

— Ошибаетесь, адвокат. Если бы Марси не послушалась меня, она бы до сих пор жила.

— Вы не можете утверждать это. Муж систематически избивал ее. Очень возможно, он все равно лишил бы ее жизни. Убивал бы ее душу и тело. Медленно.

— Я ускорил процесс.

— Не вы нажали на курок.

Сэм опустил голову. Джейми поднялась и села к нему на колени, ожидая, что он оттолкнет ее.

— Вы хороший человек, Сэм Бримстоун, — сказала она, сжимая ладонями его лицо и глядя ему в глаза. — Но у вас нет способности читать чужие мысли. Вы не можете и не должны винить себя за то, что совершил человек с неустойчивой психикой, одержимый злом.

— Но я должен быть принять меры предосторожности. Однако Марси сказала, что он победит, если ей придется жить под охраной. — Сэм крепче обнял ее. — Вот и вся история. Поэтому я бросил работу. Полицейский, который не может защищать, не имеет права оставаться в полиции.

Джейми крепче прижалась к его груди, чувствуя, как щемит сердце. Больница — подходящее место, видимо, не только для ее отца, но и для нее.

— Слава богу, папа поправится, — сказала Джейми, когда после долгого ожидания они вышли из больницы и сели в машину.

— Да.

Она почувствовала, что Сэм напряжен. Молчание, воцарившееся в машине, заставило Джейми заговорить.

— Сэм…

— Мне жаль, что я поделился с вами. Как все остальные, вы думаете, что мне следует просто забыть об этом.

— Все остальные?

— Некоторое время я ходил к психологу.

И это не помогло, поняла она. Потому что Сэма до сих пор мучает чувство вины. Но Джейми хотела обсудить другое.

— Вы действительно думаете о нем так, как сказали недавно?

— О Хейдене? Конечно.

Джейми вздохнула. Она охотно задушила бы его своими руками — если бы смогла обхватить могучую шею.

— Я имела в виду вашего отца.

— Почему?

— Потому что сегодня я едва не потеряла папу. Было бы ужасно, если бы это произошло.

— Я ненавижу своего отца за то, что он сделал с матерью.

— Вы не похожи на него, Сэм.

— Не понимаю, к чему вы клоните, адвокат.

— Вы стали полицейским — а не юристом, как он, — чтобы бросаться на помощь по первому зову. Вы не прикасаетесь к деньгам, которые он оставил вам.

— Перед смертью он попытался подкупить меня наследством. Это не значит, что он изменился.

— Возможно. Но он умер, и вы никогда не узнаете, что было у него на душе.