Действовать надо было тихо, да и сам Шайтан был нужен Кремневу живым.

Вздохнув, Кремнев отложил гранаты в сторону.

Спустя десять минут он остановил свой выбор на двух пистолетах, один с глушителем, второй про запас, и ноже, предназначавшемся в подарок дяде Матвею.

Оставалось без лишнего шума раздобыть машину, и можно было отправляться осматривать место будущей встречи.

Поразмыслив еще немного, Кремнев решил просто взять машину в прокат.

* * *

Он подъехал к поселку в темноте. Остановился в паре километров и оставил машину в придорожных кустах, постаравшись, чтобы ее не было заметно с дороги.

Встреча должна была состояться только завтра, но от опытного наемника, каким, несомненно, был Шайтан, вполне можно было ожидать, что и он решит заблаговременно подготовиться к встрече.

Крадучись по поселку к последнему дому, Кремнев вдруг осознал, что во всем поселке стоит полнейшая тишина. В окнах не горел свет, не чувствовалось присутствие не только людей, но даже собак.

Кремнев понял, что поселок абсолютно пуст.

За последние годы на Северном Кавказе появилось множество таких поселков. Молодое поколение перебралось в города, старое умерло.

Кремнев пожалел, что не захватил с собою гранаты.

С другой стороны, такое место идеально подходило для задуманного им плана захватить Шайтана живым. По крайней мере, боевики никого не смогут взять в заложники.

Добравшись до дома, в котором должна была состояться встреча, и убедившись, что он тоже пуст, Кремнев задумался.

Что же, пока все складывалось как нельзя лучше. Он вполне может занять на ночь один из соседних домов, главное, чтобы обзор был хороший и спокойно подождать там Шайтана и его людей.

* * *

На рассвете его разбудил шум автомобилей. Кремнев откинул в сторону какое-то вонючее тряпье, которое он обнаружил в доме и использовал в качестве одеяла, и аккуратно выглянул в окно.

Он увидел, как в поселок въехали две старые «шестерки» и остановились возле нужного дома. Из машин вышло шестеро мужчин, все были одеты в камуфляжную форму, в руках у каждого был автомат. Точнее автоматы были только у пятерых. Шестой, вышедший последним, был не вооружен.

Кремнев понял, что, очевидно, это и есть Шайтан.

На первый взгляд он не производил особого впечатления. Рост средний, телосложение не ахти какое.

Но в тот момент, когда Шайтан повернулся в его сторону, Кремнев понял, почему именно этого человека Эмир-хан сделал своей правой рукой.

Его глаза, горевшие каким-то желтым огнем, больше походили на глаза волка, а не человека. В них светилась только бесконечная жестокость. И еще осторожность.

Да и вся фигура Шайтана скорее напоминала облик дикого зверя, полагающегося больше на собственный нюх и зубы, чем на силу оружия.

Гортанным голосом Шайтан скомандовал своим людям осмотреть соседние дома. Еще один боевик проверил дом, в котором должна была состояться встреча.

В этот момент Кремнев еще раз пожалел, что не взял с собою гранаты.

* * *

Потянулись мучительные часы ожидания. Кремнев сидел на том же месте и судорожно соображал, как ему быть дальше.

Прибывшие боевики рассредоточились. Четверо из них сидели в окрестных домах, Шайтан вместе с еще одним бойцом затаился в доме, в котором должна была состояться встреча.

Вариантов, как обычно, было всегда два. Вырубить боевиков поодиночке, а потом взяться за Шайтана, или же начать прямо с него.

Последний вариант был предпочтительнее.

Если не считать того момента, что до Шайтана надо было сперва добраться. И сделать это надо было, оставшись незамеченным.

Кремнев вышел с заднего двора и быстрыми перебежками добежал до нужного дома. Замер, вжавшись в стену.

Одного короткого взгляда в окно ему хватило на то, чтобы оценить ситуацию в доме. Шайтан сидел у стены, сложив руки на коленях. Казалось, он погружен в глубокий транс. Второй боец курил, автомат лежал рядом.

Достав оба пистолета, Кремнев подошел к задней двери. Ворвавшись в нее, он сумеет уложить одного боевика и на время вырубить Шайтана.

После этого у него будет от силы минута, чтобы перегруппироваться и достойно встретить остальных боевиков.

Кремнев вдохнул полной грудью и вломился в дом.

Первый боец даже не успел схватить свой автомат. Выстрел отбросил его к стене. Следующим на пол повалился Шайтан, держась за простреленное бедро и призывая на помощь.

Кремнев несколько раз врезал ему ногой в живот, и Шайтан затих. Кремнев врезал еще раз на всякий случай и рванул к входной двери.

Из остальных домов уже бежали боевики. Уложить первых троих не составило большого труда. Четвертый побежал прямо к машине.

Кремнев дождался, пока он окажется рядом, и несколько раз выстрелил в бензобак.

Раздался взрыв, и машина вместе с боевиком взлетела на воздух.

Кремнев прислонился к стене и перезарядил пистолеты. Справиться с боевиками оказалось легче, чем он думал.

Неожиданно он услышал шорох за спиной, и уже в следующую секунду мимо его горла просвистел нож. Прямо перед своим лицом Кремнев увидел желтые глаза Шайтана и почувствовал, как из его рук выбили пистолет.

Они сцепились.

Шайтан, несмотря на то что был на голову ниже Кремнева, оказался на удивление крепким. Одна его рука держала Кремнева за горло, во второй был нож.

Кремнев почувствовал, что не может удержаться на ногах, и вот уже Шайтан с чудовищный силой наваливался на него сверху, а острие ножа неуклонно приближалось к глазу Кремнева.

— Конец тебе, гяур, — прошипел Шайтан.

Егор чувствовал, что слабеет.

— Еще неизвестно, кому из нас конец.

Он собрал последние силы и пнул Шайтана в то место, попадание в которое причиняет одинаковую боль представителям абсолютно всех национальностей и вероисповеданий.

Шайтан отлетел к стене, но тут же поднялся.

Этих секунд Кремневу хватило, чтобы выхватить свой нож.

Теперь они кружили друг вокруг друга, насколько это было возможно в небольшой комнате.

На столе лежал автомат, на полу пистолеты Кремнева. И Шайтан, и Кремнев прекрасно их видели, но никто не хотел рисковать.

Первым нервы не выдержали у Шайтана. Он рванулся к автомату, и в тот же миг Кремнев метнул нож и прыгнул за своим пистолетом.

Автоматной очереди не последовало.

Кремнев вскочил на ноги и, подбежав к хрипящему Шайтану, отбросил автомат в сторону.

— Ну что, воин ислама, как себя чувствуешь?