Но было уже поздно. Альфа метнулся ко мне с такой скоростью, которой я нигде и никогда не видел. Я ударил навстречу, но каким-то чудом промахнулся. Он обнял меня, как старого друга, прижался всем телом, и я завопил, закричал… захрипел. А потом потерял сознание.

Очнулся на снегу, вокруг никого не было. Мела поземка, ярко светили звезды, мерцая в бархатной ночной тьме. Месяц рогами вверх маячил на горизонте, и мне показалось, что на «клинках» ночного светила багровеет кровь. В первые секунды после пробуждения я не мог понять, где нахожусь, как тут оказался, но через несколько секунд вспомнил, и тело мое, заледеневшее на морозе, вздрогнуло, будто кто-то вылил за шиворот кружку холодной воды.

Тварь! Где Тварь?!

А потом я пришел в ужас – что он со мной сделал?! Я ведь знаю, на генетическом уровне, на уровне подсознания – он что-то со мной сделал!

Долго добирался домой, пересаживаясь с автобуса на автобус. Транспорт ходил уже плохо, пришлось стоять на каждой остановке минут по тридцать, не меньше. Потому дома я объявился уже после полуночи – последний перегон пришлось идти пешком, целых пять остановок.

Мама меня ждала, но, когда пришел, быстро ушла к себе в комнату – похоже было, что ей нездоровилось.

Я принял душ – горячий, на грани терпимости, насухо вытерся полотенцем, но все это время, пока стоял в ванной комнате, избегал смотреть на себя в большое поясное зеркало, вделанное в дверь. И только поймав себя на том, что откладываю осмотр, боясь его, как маленький ребенок, поднял глаза и… посмотрел.

Я был заражен. Зеленое пятнышко, похожее на то, как если бы сквозь кожу просвечивала лампочка из елочной гирлянды, – оно пульсировало и было живым. Определенно живым – я его чувствовал, ощущал, как разведчик ощущает взгляд врага, наблюдающего за ним в бинокль. Это не передать словами. Это может понять только человек, чувствующий ТОТ мир, мир демонов, бесов, мир энергетических сущностей.

До сих пор помню свой ужас. Вероятно, он сродни тому чувству, когда человек вдруг узнает, что болен СПИДом и скоро умрет. Что нет для него никакого будущего, и скоро он превратится в развалину, раздираемую болезнями, от которых нет никакого лекарства.

Да лучше бы так, чем стать носителем Твари! Лучше бы умереть, чем превратиться в жестокого, коварного и подлого монстра, упивающегося страданием людей! А ведь это будет, я знаю! Будет! И я буду самым страшным из всех Тварей, потому что я сильнее, быстрее, умнее остальных Бесов!

Снова накрыла волна ужаса, да такая, что меня начало колотить, затошнило. Мне не хотелось жить! Как, я превращусь в одного из Них?! Я стану таким же?! Я, тот, кто поклялся очистить мир от Тварей, сам стал Тварью?! Одним из тех, кто искалечил мою мать?!

Тогда мне и в голову не пришло, что, возможно, нападавшие совсем не были Тварями. Просто негодяи, подонки, уличные грабители, одурманенные наркотиками и алкоголем.

Хотя – какая разница? Разве наркотики и алкоголь не те же Бесы, овладевающие душой человека? Уничтожающие его жизнь, жизнь его близких, жизнь случайных людей, волей судьбы оказавшихся рядом с негодяем?

Шагнув к полке, схватил пачку бритвенных лезвий – мама года полтора назад купила бритвенный станок и торжественно мне его вручила. На самом деле, пора было бриться – и как следует. Бородатый мальчик не вызывает у окружающих чувства доверия – так сказала мама и расхохоталась.

Брился я нечасто, борода у меня пока росла вяло, как, впрочем, и усы, но раз в пару дней все-таки приходилось. И вот теперь лезвия фирмы «Нева» послужат миру, избавят его от одного из монстров.

Я сорвал грубую бумажную оболочку, уцепился поудобнее за металлическую пластинку и решительно поднес ее к сонной артерии. Теперь – один нажим! И все кончится! Совсем все!

Боль уколола меня – не сильно, как друг, товарищ – я привык к боли – боли в мышцах, боли в разбитом лице, боли в руках, которыми часами молотил по мешку. По шее побежала тонкая струйка крови, вместо того чтобы зафонтанировать, как артезианская скважина. Оказалось – я непроизвольно отодвинул руку от артерии и прорезал кожу в нескольких сантиметрах от нее.

Передвинул лезвие, в последний раз посмотрел на свою бледную, вымазанную кровью шею, на перекошенную физиономию, и…

– Толик! Толик, с тобой все нормально? Милый, ты чего долго? Я с тобой чаю попью, что-то мне не очень хорошо, никак не усну…

Мама! Господи, как я забыл про маму?! А с ней что?! А она как?! Сбежать – это проще всего! Лежишь себе, гниешь, и плевать на весь мир! Но только не на маму. Не на маму!

– Все нормально, мам! Сейчас иду! Помылся.

– Ты хорошо мойся! А то девушки любить не будут! Они любят чистых парней, а не тех, от кого козлом пахнет! Слышишь?

– Слышу, мам! Моюсь!

Я начал истерически смеяться. Зажал лицо руками, будто боялся, что оно разлетится на части, потом включил воду, сунул голову под струю.

Я едва не умер! Сейчас брызнула бы струя крови, залила кафель, стену, и нашли бы меня лежащим в этой луже – голого, с перерезанной глоткой! Мама точно бы не перенесла! Убив себя – я бы убил ее!

Ох, дурак! Ну какой же я дурак!

И как теперь жить с «паразитом» в моей голове? Как вообще теперь жить?!

Как обычно! Жить, и все тут! Жить, как все люди. По чести, по совести, анализируя свои поступки, свои слова. НЕ КАК ТВАРИ! Разве это сложно? Разве я не могу – не стать подонком, как Твари? Нет, гады! Вы мою душу не возьмете! Мы еще поборемся!

– Иду, мам! – Я вдруг успокоился, и в голову пришла здравая мысль: «А какого черта я вообще волнуюсь? Демон меня подчинит? Нет! Не поддамся! А зато я теперь смогу понять – кто такие или что такое – Твари. Буду наблюдать за ростом Беса, постараюсь понять его слабые стороны, уязвимые места. И буду бить гадов! Бить, сколько есть сил!»

– Иду!

* * *

Мне было шестнадцать, я был счастлив – выиграл городской турнир, да так, что об этом будут говорить еще долгое время – нокаутами, что вообще-то в юношеском боксе не такое уж частое явление. Все тренеры стараются придерживать своих учеников, требуя, чтобы те больше времени уделяли технике – ныркам, уходам. Боксер-нокаутер делает ставку на один удар, а это частенько бывает фатальной ошибкой. Ошибкой – во всех отношениях. Потеря медали тут еще не самое главное. Здоровье, вот что ценней!

Только представить – встретились два нокаутера, и оба хотят закончить бой быстрее. И что тогда будет? Рубка. Месилово. Мало не покажется никому! А бойцы уже не юноши, бойцы могут одним ударом убить неподготовленного человека! Оба могут! Тяжелые удары по голове, мозг сотрясается, клетки умирают! Никакой защиты – мясорубка, пока один из них не упадет!

И потом – как Мохаммед Али. Потом – трясучка, головные боли, потеря зрения, координации. Как мама и говорила.

Только она не учитывала, что наш Петрович никогда бы такого не допустил! Моя техника и техника моих товарищей по команде была великолепна! Мы порхали, как бабочки, и жалили, как пчела! Хорошая была у нас школа. И хорошим тренером был Петрович. Отличным!