– А сколько книжек ты прочитала за последнее время? – парировала Дженна.

Тут она меня уела. Дженна читает все подряд. Всегда много читала. В любой момент спроси: окажется, что она слушает аудиокнигу во время долгих забегов, читает электронную книгу на телефоне и еще одну – на портативном ридере. И все это одновременно! Плюс книги по школьной программе.

– Ладно, может, правила и существуют, – признаю я. – Но от Эдди их не узнаешь. Последний раз, когда мы с ней виделись, она готовилась к страстному свиданию с моим дедушкой, который умер сто лет назад.

– Но чтобы рассказать тебе про блокнот, у нее ума хватило, – возражает Дженна.

– Едва. И на прямые вопросы она ответов не дала. Просто не думаю, что она может чем-то помочь. – Плюс у меня не было не малейшего желания возвращаться в «Сенчури Акрз». Я надеялась дотянуть до того момента, когда мы все вместе отправимся туда на День матери[52].

– Ладно, – говорит Дженна. – Но вот в чем дело. Если блокнот действительно оставил тебе папа и если Эдди действительно такая сумасшедшая, как ты считаешь, он не хотел бы, чтобы ты так бестолково его использовала. Если тебе интересно мое мнение, я думаю, что тебе вообще не нужно его использовать. Спрячь его где-нибудь. Положи на полку в книжном шкафу, если он напоминает тебе об отце. Но не пиши в нем ничего.

В ее голосе звучит такое волнение, которого я никогда не замечала за ней ранее.

– Ты чересчур переживаешь по этому поводу, – медленно произношу я. Может, Дженна права? Может, мне действительно отложить блокнот подальше на время?

– У всего, что происходит, есть свои причины, – заявляет она. – Возможно, ужасные причины, поскольку нет ничего, что оправдывало бы то, что произошло с твоим папой. И мне правда кажется, что связываться с этим опасно.

– Ты что, начала ходить в церковь?

– Отем, я серьезно. Я за тебя беспокоюсь.

– Я знаю. Спасибо тебе! Я постараюсь быть осторожной.

Повесив трубку, я задумываюсь над тем, что она сказала. А затем открываю блокнот: «Дорогой папочка, – пишу я. – Я просто не могу поверить, что ты дал бы мне что-то, что может принести несчастья. Я понимаю, что имеет в виду Дженна, но о твоем блокноте Эдди говорила вполне здраво. Так что пусть Дженна не беспокоится об этом так сильно».

Мой телефон чирикнул. Это от Шона. Со ссылкой.

Я кликаю на ссылку и читаю пост какого-то спортивного блогера, подробно перечисляющего все причины, почему Пейтон Мэннинг как квотербек лучше, чем Дэн Марино.

Даже не дочитав до конца, я пишу ответ.

Отем: Признание: я ничего не знаю ни о Пейтоне Мэннинге, ни о Дэне Марино, ни о футболе. Папа любил его. Ему нравились «Дельфины» и Дэн Марино. Это все, что я знаю.

Шон: То есть я – тот, кому предстоит открыть в тебе любовь к этой игре?

Отем: Ничего не выйдет. Люди получше тебя потерпели поражение.

Шон: Я в этом сильно сомневаюсь.

Отем: СС = СуперСкромный?

Шон: Супер.

Когда я ложусь, у меня голова кружится от разных мыслей. А когда просыпаюсь, меня ждет сообщение от Дженны:

«Извини за напряг, – говорится в нем. – Может, я зря так парюсь. Просто держи меня в курсе».

«Договорились», – мысленно обещаю я, прочитав сообщение. Я честно не могу себе представить, как бы я сейчас жила без этого блокнота. Я подумываю написать в нем пожелание, чтобы из-за учебной пожарной тревоги отменили урок английского, но потом мне приходит в голову, что в опасениях Дженны есть здравый смысл… Возможно, правила пользования блокнотом действительно существуют. Может быть, общее количество пожеланий строго ограничено или я могу писать определенное число желаний в день или в неделю. Нужно сохранить волшебную силу блокнота для чего-то действительно важного.

Но пока он у меня есть, я могу преодолеть любое препятствие на своем пути. Я так взволнована, что практически несусь в школу.

– Разве сегодня не классный денек? – вопрошаю я Джей-Джея, когда мы встречаемся на нашем повороте.

Он не разделяет моего энтузиазма:

– Сейчас середина зимы, а температура восемьдесят градусов[53]. Я провел на улице всего пять минут, а моя рубашка уже прилипла к телу.

– Что очень сексуально выглядит, – говорю я. – Поверь мне на слово!

– Если бы я не был таким хорошим другом, я бы спросил, чего ты наглоталась, – заявляет Джей-Джей. – А если бы я был еще менее хорошим другом, я бы попросил поделиться со мной.

Я почти готова рассказать. В конце концов, именно он сказал, что загадал бы «безнадежно романтическое» желание. Что навело меня на мысль написать о свидании с Шоном. Уверена, он бы порадовался, что в моем случае это сработало.

А потом я вспомнила, что он – любитель «разоблачать мифы». Джей-Джей не поверил бы, что блокнот способен организовать свидание. А если бы и поверил, то мог попросить меня поделиться с ним волшебством, чтобы и ему перепало немного романтики, а я уже приняла решение не разбрасываться пожеланиями.

– А могу я просто быть рада тебя видеть? – спрашиваю я, пока мы переходим улицу.

– Можешь.

Интересно, как сегодня у меня сложится с Шоном? Встретит ли он меня у аудитории? Или будет ждать меня у шкафчиков?

– Можешь ответить мне на один вопрос? – произносит Джей-Джей.

Я бросаю на него взгляд, ожидая увидеть ухмылку на лице. Но он смотрит себе под ноги, держа руки в карманах.

– У тебя все в порядке? – спрашиваю я, почувствовав некоторое беспокойство.

– Да! Конечно, просто … интересно. – Теперь он смотрит на меня внимательно, но в глазах у него какое-то странное выражение. Он вытаскивает руки из карманов и тут же засовывает их назад. – Бред! – Он издает нервный смешок. – Ну просто я раньше никогда этого не делал…

Тут я уставилась на него:

– Чего не делал?

– Веду себя глупо. Просто надо решиться и спросить тебя. Отем, ты пойдешь со мной на Зимний бал?

Я продолжаю шагать с ним рядом, но внутри все застыло.

Я не ожидала этого. Совсем!

А должна была! Во время вчерашнего разговора с Джеком Джей-Джей имел в виду меня. Когда он сказал, что поступил бы как безнадежный романтик, он думал обо мне.