Его яйца тяжёлые, как гири. Переполненные семенем, они раскачиваются в такт его толчкам в мой рот. Какое гадкое зрелище! Но почему я не могу от него оторваться? И чувствую, как соски на потяжелевшей груди становятся до боли острыми и тугими.

— Быстро учишься. Из тебя выйдет способная ученица! Я научу тебя грязным и постыдным вещам.

Ненасытный изверг меня похвалил. Сейчас я стажёр с нулевым опытом, сегодня мой первый рабочий день, но Мурадов уже видит во мне явный талант.

Щёки горят как проклятые. Я вся красная и вспотевшая. Лижу его конец, хорошенько смачивая слюной, даже причмокиваю от того, насколько сильно начинаю входить в роль. Сейчас он заходит в меня намного лучше и легче. Как масляный скользит.

— Бля, кончу сейчас!

Резкий толчок назад мужчина быстро выходит из горла, отталкивая меня от себя. Теперь я снова могу дышать.

Я пытаюсь отдышаться. Мой рот распух и пульсирует. Щёки будто надули и сдули обратно, как воздушный шар. Они кажутся мне растянутыми.

Я не успеваю опомниться и прийти в себя. А он? Ох. Что он делает? Бандит опускается передо мной на одно колено, берёт мои щёки в свои размашистые ладони, тянет к себе. Я закрываю глаза и будто улетаю в сладкую нирвану, когда бугай вдруг накрывает мои опухшие и саднящие губы своими, награждая меня мягким, трепетным поцелуем.

Это… Этот поцелуй. Он хоть короткий, секундный, но такой нежный, что пол проваливается под моими ногами и меня уносит в воронку блаженной эйфории.

Язык пульсирует и хранит на себе солоноватый вкус его смазки.

— Ну что, распробовала меня?

Киваю. Смущаясь, я опускаю голову вниз.

— Теперь ты знаешь, какой на вкус настоящий мужчина, — хмыкает. — Спермой я залью твой маленький ротик чуть позже. Мне не терпится получить приз. Давай мне сюда свою дань, Кристина. Я хочу оценить качество предлагаемого экземпляра. Посмотрим, стоишь ли ты того, чтобы стать моей фавориткой?

Напыщенный и циничный мерзавец!

Я надеюсь, что он со мной всего лишь играет. Его наглые фразы звучать несколько обидно.

— Предупреждаю. Я не буду нежным. Я буду трахать тебя грубо и жёстко. Ты боишься?

Неужели он хочет меня запугать? Чтобы я передумала и сбежала как самая последняя трусиха? Или, наоборот, была услужливой и покорной под гнётом страха?

— Нет. Я привыкла к боли. У меня уже иммунитет, — складно вру я. Пусть видит, что меня не так-то просто сломать и запугать.

— Иди ко мне! — гигант хватает меня за талию, как пушинку, с лёгкостью вздергивает на ноги. Я смотрю на его налитый сталью член, который будто сейчас взорвётся от давления крови и спермы внутри, и у меня темнеет перед глазами.

Гектор толкает меня к стоящему в углу комнаты белому дивану, как податливую марионетку, ставит на него на четвереньки. Он властно хватает меня за ягодицы, подтягивает к себе. Я сжимаю челюсть. Знаю, будет больно. Но мне не привыкать. Терпела и всю жизнь буду терпеть.

Он разводит шире мои ноги.

— Прогнись в пояснице. Оттопырь попку назад.

Сложно. Потому что я очень стыжусь. Не каждый день мне приходится сверкать голой задницей перед громоздким мужиком. Преступником. И беззаконием. Тело которого раскачано до форм олимпийского бога и покрыто устрашающими татуировками.

— Расслабься, — голос становится мягче.

Я застываю. Задерживаю нервные выдохи. Заставляю себя не зажиматься. И вздрагиваю, когда ощущаю лёгкую прохладу в области лона.

— Бритенькая? Тебя хорошо подготовили. Ты такая гладкая и нежная… Шелковистая. Я люблю гладких и узких девочек.

Он трогает меня. Его ладонь мокрая. Она касается меня. ТАМ! Он начинает растирать меня круговыми движениями, теребит складочки. Это… необычно. Странные ощущения. Будоражащие… Что? Да. Я сама себе удивляюсь. Мне становится приятно. У него хоть и грубые руки, как у мясника, на вид, но они умеют быть нежными. С женщиной. Умеют подарить ласку. Я представляю, как он час назад держал в этой же руке пистолет, а сейчас лелеет мою киску. Причём так незабываемо играет с ней, что я теряю голову. Страх, стыд, застенчивость подавляются чистым наслаждением.

О. Мой. Бог. Как же так?

— Ты слишком сухая. Я хочу, чтобы ты текла, Крис-тина, — голос опасно вибрирует, моё дыхание учащается, мышцы наливаются странным жаром, а напряжение в теле куда-то уходит. Я отдаюсь лёгкой нирване. Я в шоке от самой себя. Ведь я бесконтрольно начинаю двигаться навстречу возбуждающим растираниям. До меня доходит — он плюнул на свою ладонь и сейчас энергично меня разминает, подготавливая.

Палец входит внутрь, погружаясь на полдлины. Я дёргаюсь, инстинктивно зажимаюсь.

— Ох-х, тугая!

Гектор удерживает меня в желаемом положении, крутит уже внутри меня пальцем смелее, растягивая плотную плоть, разрабатывая её для большого и жёсткого члена.

Ощущения терпимые. Новые для меня. Странно, но мне хочется… чего-то большего. Необычный жар и странная дрожь разливаются по стеночкам влагалища.

— Сожми меня. Попробуй! Сожми мой палец!

Я не понимаю, что он просит? Как это? Что это значит?

— Давай, маленькая, узенькая девочка! Сжимай меня! Я хочу почувствовать мышцы твоей девочки. Сначала пальцем, а потом членом!

Я не знаю, что делать! Как это? Сжать? Действую, отдавшись интуиции. Напрягаю таз, сжимая ягодицы. Ом-м, я чувствую. Я чувствую его палец, который пляшет внутри меня, проталкиваясь всё глубже и глубже.

Гектор издаёт хриплый стон. Нет, скорее вой:

— Блять! Я же сдохну от кайфа, если ты сожмешь точно также не мой палец, а член!

Сейчас это случится! Волнение выкручивает меня жгутом. Дрожит всё. Особенно коленки. И даже волосы, наверное. Огромное и обжигающее достоинство упирается мне в бедро. Жжёт. И будто насквозь прожигает. Уха касается хриплый голос прирожденного доминанта. Кожа вмиг покрывается мелкими пупырышками, а сознание улетает в воронку вместе с мощнейшим головокружением.

— Если будешь брыкаться или умничать, ставить свои условия, я отдам тебя парням.

— Х-хорошо. Нет, нет, — быстро отвечаю. — Только не парням. Делайте всё, что нужно.

Хмыкает. Король бандитов доволен собой. Как обычно. Для него кайф осознавать, что его боятся, как всемирного наводнения, и ему подчиняются с одного властного слова.

Я закрываю глаза. Настраиваюсь. Заставляю дышать себя глубоко, не зацикливаться на ощущениях, не внушать себе мысль о боли и вида крови на бёдрах после своего первого опыта в сексе.

Пухлая и налившаяся кровью головка скользит по правой ягодице, направляясь в сторону промежности. Щекотно. Мурашек всё больше и больше. На снежно-белой коже образуется дорожка из вязкой смазки. Эти картинки вспыхивают в моём воображении. Я не вижу Мурадова, но представляю, как он весь такой мощный и поджарый держит член за основание и ведёт им к моей попке. Сердце от сумасшедших мыслей бьётся навылет, пропуская удары.