Твердый и горячий орган бандита упирается мне в промежность. Я начинаю жадно хватать ртом воздух. Я справлюсь. Все девушки через это проходят. Я не должна бояться. Надо думать о чём-то хорошем. О теплой постели, еде, безопасности. Это всё уже есть у меня. Так и будет. Мне больше не придётся ночевать на улице и есть из мусорного бака. За всё нужно платить. Вот я и заплатила. Потому что у меня больше ничего нет. Кроме невинности. Редкого и очень ценного трофея для властного мужчины, заядлого собственника.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Гектор бурно дышит, рассматривая мою оттопыренную попку и молоденькую киску. Он жадно шарит загребущими ручищами и членом по промежности, властно меня там ощупывает, как будто это всё теперь его.

Верно. Его. Даже не моё больше. А того монстра, кому я себя продала в обмен на лучшую жизнь.

— Красивая. И сочная, — делает комплимент ломаным голосом.

Судя по звукам, он смазывает член слюной. Растирает свою слюну по могучему стволу и снова на меня наваливается, вклиниваясь концом в складки уже более требовательно. Становится слишком мокро и скользко.

Он станет моим первым, мужчины такое ценят. Вожак не захочет меня отдавать своим парням. Я не буду общественной шлюхой. Я буду только его. Его девочкой. Очень на это надеюсь.

— Лучше быстро. Один раз… Терпи, маленькая.

Что, м-маленькая?

Я таю, лечу в озеро из ванили, забывая обо всём на свете, ведь в голове гудит это сладкое слово.

Как он меня назвал?

Он… Ледяной, не знающий жалости преступник и деспот.

Маленькая.

Маленькая.

Маленькая.

Ах!

Толчок. Шлепок.

Гектор таранит меня резким рывком. Я взвизгиваю, шиплю, пытаюсь отстраниться. Из сладкой розовой неги меня швыряет в чёрное болото мук.

Давление усиливается. Просыпается боль. Гектор сильнее давит головкой на вход, проталкивая своего огромного монстра вглубь тесного ущелья.

Я хныкаю. Цепляюсь ногтями за холодную обивку дивана, пытаюсь отскочить в сторону, чтобы уйти от боли. Но мужчина обхватывает меня за живот накачанной ручищей, держит крепко, блокируя движения, чтобы я не вырвалась и не сбежала.

— Не дергайся! Придётся потерпеть.

Ещё один толчок. Из глаз брызгают слёзы. Боль, как жалящий яд, разливается по всему животу. Я будто получила удар кулаком. Точно в живот.

— Ма-мочки, — тихонько всхлипываю, до ранок кусая губы.

— Терпи, — Гектор стонет, полностью накрывая меня своим тяжеленным телом — кладезем идеальных, бугристых мышц. Он уже весь влажный от пота и напряжения.

Бандит даёт мне несколько секунд, чтобы прийти в себя, привыкнуть к, мать их, новым ощущениям.

— Я вошёл лишь наполовину. Нужно до конца.

Что? А-а!

Я думала, это животное бешеное меня уже насквозь пробурило своей секирой! Наполовину… Наполовину, блин!

— Сейчас я буду двигаться. Расслабься. Будешь зажиматься, будет больнее.

— Х-хорошо, — я что-то бормочу в ответ, не понимая даже что.

Гектор продолжает толкаться, набирая темп. Впивается пальцами в мои бёдра, наталкивает меня на себя и хрипит в ухо. Ритмично и глубоко.

Я чувствую неимоверное давление. Он будто кол в меня всаживает. Нет, у него не член, а орудие убийства. Чёртова бензопила!

— Расслабься, ну же!

— Да пытаюсь я! Не кричите… — всхлипываю. По щеке скользит слеза.

Если бы всё было так просто.

— Жаль тебя. Не самый лучший размер для первого раза, — гордится он собой. — Но ты сама пришла ко мне, сама себя предложила.

— Я и н-не жалуюсь. Как видите, — вздох. Голова безвольно падает вперёд, пышные волосы бьют по лицу в такт нарастающим толчкам.

Мне кажется, я сейчас просто потеряю сознание. И пусть. Так даже лучше. Пусть зверь меня дорывает, пока я буду в отключке.

— Ш-ш-ш, — я мигом трезвею. Он… Бугай меня целует. В шею. Посылая разряд тока вдоль позвоночника. Я даже отвлекаюсь от боли. Я концентрируюсь на его прохладных и удивительно мягких губах.

— Ещё… Можно? Ещё…

Срывается с моих губ само по себе.

— Знай, девочка, я ненавижу всякие там сопливые целовашки. Я трахаться люблю. Дико и жёстко. Я не сказочный принц, глупышка. Я не целуюсь. Особенно в губы. Исключения бывают. Очень редко.

Высокомерный кусок титана! Что б ты…

Но вопреки своим чёрствым словам бандит снова меня целует, а я сама себе поражаюсь, насколько быстро отвлекаюсь. Мурадов прижимается губами к моей шее. Короткими, едва уловимыми поцелуями скользит вниз по напряжённой спине с выпирающими из-за худобы лопатками.

Я… стала исключением? Поцеловал же. Второй раз. А первый — после минета. Хороший знак. Наверное, я ему и правда нравлюсь. Распробовал. Объездил. Всё же у меня есть будущее. Он оставит меня себе, я уверена. Я смогу избежать голодной и холодной смерти. Жизнь продолжается.

Поцелуям конец. Хорошего понемногу. Влагалище опять жжёт, а низ живота тянет, распирает от большого инородного агрегата в нём. Я борюсь с эмоциями и отвратительными ощущениями, пытаюсь выдернуть из происходящего кошмара хоть что-то приятное. Я хочу научиться чувствовать, хочу получать удовольствие! Расслабиться, не думать о плохом, внушить себе хорошее. Бесполезно. Слишком туго. Слишком резко он начинает в меня вколачиваться. Потому что большой очень. Толстый и длинный. Как метровая свая.

Гектор хрипло стонет и энергичней работает бёдрами, сжимая жилистые ягодицы. Разрабатывает меня, растягивает, как тугую резиновую перчатку. Входит уже на всю длину и полностью вырывается обратно, будто на части меня дробит. Если бы не моя закалка и адаптация к боли, которую я воспитала в себе на улице, было бы намного хуже.

Проходит примерно пять минут. Десять. Я начинаю привыкать к новым ощущениям и новому статусу. Гектор перехватывает меня за шею, чуть её сдавливает, ускоряясь. Из его рта вырываются гортанные стоны, смешанные с животными рыками. Его потные сильные бёдра бьются о мои ягодицы. Вместе с рыками и стонами комнату наполняют глухие шлепки. Он доминирует надо мной, показывает своей новой вещи законное место. Именно поэтому он выбрал эту позу. Чтобы я стояла на коленях. А он властвовал и преобладал, возвышаясь надо мной, как над какой-то кобылицей, рождённой принадлежать лишь ему. Без воли, личности, права голоса.