Внутри было безлюдно, звук моих шагов гулко отдавался подвысоченными потолками. Я пошла по широким, прямым коридорам, застеленнымпротертым линолеумом омерзительного желто-зеленого оттенка, недоумевая, куда жеподевались сотрудники? Вроде самый разгар рабочего дня, они должны сидеть тут,изучать культурные ценности… Но тут я вспомнила, что Ритка говорила, будтосотрудников до лучших времен распустили за свой счет. Что же делать?

Тут за одной из обшарпанных дверей послышались возбужденныеголоса, я всунулась в комнату. Очевидно, это кабинет начальства, потому что всюсередину помещения занимает длинный стол. Вокруг него, склонившись над листомбумаги, стояли мужчины. Они повернулись в мою сторону, и самый молодой не оченьлюбезно поинтересовался:

– Что вам угодно?

– Вы не знаете, где тут отдел кадров?

– Вам зачем?

Я на секунду замялась, потом бодро соврала, старательно«гэкая»:

– Вот, с Украины прислали, с Киева, диссертацию защищать, агде люди? Хожу, хожу, нигде вообще никого!

– Ну вы даете, – недовольно протянул другой дядька, толстякв мятой футболке, – института тут уже месяц как нет. Здание отдано нам.

– И что мне делать? – растерянно забубнила я. – Мне бы хотьс кем потолковать. А куда они перебрались?

– Без понятия, – ответил молодой, – нам это совсемнеинтересно, совершенно без разницы.

– Неужели вы никак мне не поможете? – заныла я. – Ведь сУкраины ехала, не ближний путь, денег сколько потратила! Мой институт никто непредупредил о переезде. Запрос послали, ответ получили: приезжайте в мае…Делать-то что?

Молчавший до сих пор мужчина, одетый, несмотря на жару, вчерный костюм, мягко сказал:

– Не переживайте так. Выйдете во двор, увидите маленькуюпристроечку, на двери написано «Архив». Загляните внутрь, там еще вчеракакие-то сотрудники из этого НИИ документы собирали. Сомневаюсь, что они успелик сегодняшнему дню все вывезти, у них бумаг до фига.

Я побежала во двор, обнаружила в нем нечто, больше всегопохожее на двухэтажный спичечный коробок. Здание выглядело более чем странно, внем не было окон, а дверь оказалась такой свинцово тяжелой, что мне пришлосьтолкать ее с разбегу, и то она приотворилась чуть-чуть.

Протиснувшись в щель, я увидела длинный-длинный коридор. Спотолка на витых шнурах свисали тусклые электролампочки, упрятанные в железныеклеточки. После жаркой, душной улицы тут было холодно и сухо.

«Бум», – раздалось за спиной. Я обернулась. Тяжелая дверьзахлопнулась, и перед глазами возник лист бумаги с надписью, сделаннойпечатными буквами: «Перед уходом включить сигнализацию, проверить датчикитемпературы и воздуха».

– Есть тут кто?! – заорала я, покрываясь потом от страха.

С внутренней стороны дверь была абсолютно гладкой, без ручкии замочной скважины, совершенно непонятно, как ее открывать. Если в архивеотсутствуют сотрудники, мне придется тут куковать довольно долго, окон-то вдоме нет!

– Эй, отзовитесь!

Неожиданно в конце коридора раздалось:

– Вы к кому?

– К вам! – радостно заорала я и кинулась на звук.

Из самой последней двери выглядывала маленькая, похожая наподростка женщина, одетая в синий халат.

– Как вы сюда попали? – удивилась она.

– Дверь толкнула, такая тяжелая!

– Она была незаперта?

– Нет.

– Ну надо же, мы совсем бдительность потеряли, а что выхотите?

– Это ведь архив НИИ?

– Да.

– Значит, Радько Георгий Андреевич тут работает?

Женщина поджала губы, потом крикнула:

– Софья Львовна, тут Радько спрашивают!

Появилась другая служащая, на этот раз полная и достаточнопожилая, тоже облаченная в синий халат.

– Зачем так шуметь, Лена, люди работают!

– Да будет вам, – отмахнулась от нее, как от назойливоймухи, Лена. – Никого тут нет, не прежние времена, двое нас всего и осталось.

– А Радько вам к чему? – строго поинтересовалась СофьяЛьвовна.

Я слегка растерялась: надо же, не придумала повод, по которомуразыскиваю Жору, впрочем…

– Соседи мы, он над нами живет!

– И что?

– В отпуске были, ездили отдыхать в Сочи, вернулись, чуть неумерли. Весь потолок в разводах, обои полопались и на полу лежат, мебель гниет,паркет вздулся… Стали выяснять, что к чему, и узнали. Рита, жена Жоры, замочилав ванной белье да уехала в деревню, к матери. Только забыла шланговый душвыключить. Исподнее плавало, плавало и заткнуло отверстие перелива, вся вода напол и побежала. Хлестало неделю. Прикиньте, что вышло? Мы в Сочи гуляем, ничегоне ведаем, а Ритка грибочки собирает и в ус не дует. Никто не спохватился.

– Неужели дальше вниз не потекло? – удивилась Софья Львовна.– В таких случаях дверь взламывают!

– А мы на первом этаже живем, – нашлась я, – только одни ипострадали. Естественно, хотим ущерб стребовать. Только Радько хитрые. Они живосмекнули, что им нашу квартиру ремонтировать придется, и по-быстрому куда-тоделись. Вот, думала, на работе застать!

– Очень похоже на Жорика, – дернула плечом Лена, – да вывходите.

– У нас документы разложены, – попробовала возразить СофьяЛьвовна.

Но Лена засмеялась.

– Забудьте, кому они теперь нужны, идите, идите, сейчасподумаем, как вам помочь.

Она втащила меня в просторную комнату, густо заставленнуюстеллажами. Очевидно, в архиве работали мощные кондиционеры, потому что впомещении было холодно. Лена разгребла письменный стол и радушно предложила:

– Хотите кофе?

На свет явилась банка «Нескафе» и сахарница.

– Меня поступок Радько совершенно не удивляет, – сообщилаЛена, наливая в огромную кружку кипяток, – он негодяй и вор!

– Лена! – предостерегающе воскликнула Софья Львовна.

Девушка возмущенно фыркнула.