узнает, что мы покинули поляну без его ведома. И я решила озвучить эту причину.

— Я не могу допустить, чтобы тебе что-либо угрожало.

— Я сильный.

Левак, в очередной раз, показал сжатые в кулаки ручки и упрямо посмотрел на меня.

— Ты не понимаешь, малыш…

— Я не малыш! — почти выплюнул он. — Я могу тебя защитить.

— Знаю. — устало сообщила я. — Но, если вдруг, я не смогу защитить тебя, я не смогу жить. — его кулаки разжались. — Если что-то с тобой, или с О случиться, я не переживу этого. — плечи ребенка опустились. — Я не смогу справиться с потерей тех, кого люблю. — резюмировала я, когда Левак медленно зашагал в мою сторону, полностью сдаваясь. — Я слишком слаба.

Его маленькие ручки, обхватили мою шею.

— Обещай, что будешь осторожна. — шепотом попросил ребенок.

— Обещаю.

Глава тридцать седьмая — Старая знакомая

Томми стоял в тени переулка и с кем-то шептался. Чертов парик, съезжал в сторону, и постоянно лез в глаза. Будет время, залезу к цирюльнику и украду новый. Сил моих больше нет на эти мучения. Да, стариковские уроки, ничего по сравнению с этой пыткой.

— Узнал.

Молодой парень, сегодня еще чище и ухоженнее, чем в прошлый раз, теперь уже, шептался со мной.

— Рассказывай.

— Все дриады, сегодня тренируются. Осталась одна, что стережет оружие. Она в старом деревянном доме, на въезде в город.

Я знала, какой получу ответ на вопрос, но, все же, задала его.

— Кто?

— Не знаю как зовут. Красивая такая, с золотыми волосами.

Сирена! Конечно, кого еще они могли оставить?!

— Что у тебя есть, из оружия?

Не с пустыми же руками мне идти, против самой сильной дриады.

— Эмм… Ничего.

— Как это ничего? А где тот недо-тесак, пере-кинжал, которым ты меня пырнул.

— Тот, с корнями, вместо волос, отобрал.

ЭХО! Я готова была рычать. Ну вот почему все не складывается как надо, когда надо.

И что делать? Назад не пойду. Это ничего не изменит. Вперед — не с чем.

— Я могу…

Видимо, в моих глазах отразилась такая надежда, что паренек сбился с мысли.

— Я… я…Невесть что, но… пару кинжалов и один меч… у старого знакомого.

— Идеально. — подбодрила я Томми, и похлопала по плечу. Он, тут же, залился краской.

Через полчаса, мы с ним, подкрадывались к заброшенному двухэтажному деревянному дому. Ничего примечательного, помимо разросшихся в разные стороны балок. Словно, почти умершее дерево, обрело вторую жизнь. И светлячки, что зеленым золотом мерцали то тут, то там.

Красиво!

— Лучше с заднего входа войти. — прошептал спутник. — Там балки не такие старые. Меньше скрипят.

Не стала говорить, что дриад учат, бесшумно ступать по любой поверхности.

— Останься здесь! — приказала я. — Следи, чтобы никто не зашел.

— Но я… — хотел было оспорить мое решение паренек.

— Умеешь ухать как сова.

— Да.

— Дашь три знака, если кто пойдет. Договорились?

Вместо ответа, Томми кивнул. Хорошо, что он не так умен, как Левак. Ребенка, развести на подобное, не получилось бы.

Сирена сидела у окна, никак не показывая, что заметила мое присутствие. К сожалению, мои выводы оказались преждевременными.

— Что, пиявка, выжила-таки?

— Получается, что так.

В моей руке был меч, за спиной висело два кинжала. Осталось вырубить Сирену, вытащить ее наружу, затем вытащить оружие и поджечь его. Изначальный план — спалить дом, пришлось пересмотреть. Не могу я, расцветающие балки уничтожить.

— И как, скажи мне на милость, ты смогла вернуться к жизни после того, как твое сердце перестало биться.

— Ума не приложу. — я видела, как она встала, и двинулась в бок. — Твоими молитвами, может быть?!

— Если бы мои молитвы действовали, то ты сдохла бы, еще в детстве.

Не сомневалась, что все сказанное ею правда.

Сирена была вооружена копьем, которым владела, идеально. Она раскручивала его, словно щит, пока я, пыталась найти брешь, в вихре, что она создает, В параллель, по деревянному полу, сокращая разделяющее нас расстояние, ко мне ползли лианы.

Ну да, в этом, она тоже лучшая.

— Я убью тебя, и принесу Мерианне, твою голову.

Выпад был резким, хоть и ожидаемым. Увернуться я успела, только благодаря возобновленным тренировкам. Следующим ударом, меня должно было сбить с ног. Но я перекувырнулась через себя, избежав и удара, и захвата, лианой, ноги. Оказавшись за спиной Сирены, я могла нанести удар в спину. Один быстрый удар, который пронзит ее тело. Один удар.

Острие копья, пронизывает мое тело. Я не смогла. Не смогла нанести удар, несмотря на то что враг был открыт.

Ноги подкосились, и я поняла, что падаю. Но крепкая рука ухватила за талию, чуть ниже раны, и прижала к крепкой груди.

— Убью! — прорычал он.

Лианы, что змейками ползли ко мне, встали стеной, перед его вытянутой рукой. Глаза, цвета леса, искрились, а на скулах заходили желваки. Стена, в виде лиан, обрушилась на Сирена, успевшую, разве что пискнуть, и заключила ее в кокон. Начиная ниже носа, заканчивая пятками, она была обмотана зелеными жгутами. Одни только глаза сверкали бессильным гневом.

— Что ты тут делаешь? — спросила я.

— Тебя пришел спасать.

Эхо был одет в синие брюки, и красивую синюю же рубашку, на которой были закатаны рукава. Похоже, одолжил у эльфа.

— Красивый наряд.

— Как мило, что ты оценила.

Он злился. Очень! Интересно, а от кого мне больше достанется от него или все-таки, от старика? Его руки, быстрыми движениями обрабатывали мою рану.

— А где Томми? — вспомнила я про спутника.

— Филина изображает.

— Что ты с ним сделал?

Я вспомнила о том, как сильно паренек боится Эхо, и даже представить себе не могла, что он сейчас чувствует.

— Пока ничего. Позже. — отмахнулся “спаситель”

— Он не виноват…

— Да у тебя, я смотрю, вообще никто не виноват. Вон, и этой, готова была спину, для удара подставить.

— Я не…

— Твоя рука дрогнула. — снова прорычал он. — Ты бы одержала победу, если бы не…А если бы я не успел?

Он переживал за меня? В груди растеклось тепло. Он переживал, что может потерять меня. Еще одно новое чувство. Я только смирилась с тем, что сама боюсь потерять кого-то. Теперь же, узнаю, что бояться потерять меня. МЕНЯ! Никому не нужную пиявку.

Я коснулась его щеки, привлекая внимания к своим глазам, а не кровоточащему боку, который он так увлеченно перевязывал.

— Я в порядке.

— Ты моя. Только моя. Повторяю: никто, и никогда не посмеет причинить тебе вреда. Никто, не посмеет обидеть, словом или делом. Никто не посмеет недооценивать тебя. Никто не посмеет прикоснуться к тебе. Иначе…