Ему еще учиться и учиться.

Глава тридцать первая — Первый, второй и третий поцелуи

— Нимфам нельзя убивать!

— А вот скажи-ка мне — целовать дриад, нимфам можно?

Я задумалась. Дриады не очень склонны к проявлению чувств. Нимфа те да, нежные создания, готовые нести мир и процветание всему живому. Мы же — щит от врагов. Но на памяти всплыло два или три случая, где одна сестра целует другую.

— Да.

Последнее, что бросилось в глаза, его хитрая самодовольная усмешка. Одна рука, обхватила меня за талию, потянула на себя, и он коснулся моих губ. Вторая, легла на затылок, и властно притянула ближе. Ноги стали ватными, а по телу пробежались искорки. Он был одновременно нежным и страстным. Его губы, требовали ответить на поцелуй. И я, поддавшись нахлынувшим чувствам, ответила. Мы словно остались одни на всем белом свете, и при этом стали частью всего. Казалось, что сама природа, благословила на этот поцелуй, который одновременно дурманил и отрезвлял.

Не знаю, сколько прошло времени. Казалось, вечность была заключена, в одном соприкосновении двух существ. Но он нашел в себе силы оторваться от меня. К счастью, он нашел, потому что, я бы не справилась.

— Я так и думал. — отдышавшись вымолвил он.

— Мои сестры, не так целуются! — почему-то сообщила я.

— Да неужели? — самодовольная ухмылка, вновь отразилась на его лице. — И как же целуются твои сестры?

Я подумала, подошла, и чмокнула его в щеку.

Глаза нимфы, снова потемнели, и он, прорычав, снова впился своими губами в мои, не оставляя ни единой возможности противостоять ему.

Да что это происходит-то?!

— Не дразни меня. — Сказал он, когда мир, под ногами, перестал качаться, от головокружительного поцелуя.

Мужчина злился на меня. Да, я и сама на себя злилась. С моей силой и знаниями, его можно было покалечить, минимум четырьмя способами, стоило ему подойти на расстояние ближе вытянутой руки. Я не применила ни одного. Но хуже всего не это. А то, что произошедшее, казалось нормальным. Каким-то правильным, что ли. И как мне это понимать?!

Думаю, именно в такие минуты, нужны друзья. Чтобы было к кому обратиться за помощью, советом, поддержкой. Мне идти было некуда.

— О чем думаешь? — вторгся Эхо в мои мысли. — У тебя потерянное выражение лица, и насупившийся лоб.

— Думаю о поцелуе. — честно призналась я. — И о том, что у меня нет друзей.

— Хм… Ты такая непосредственная. Не думал, что такие еще существуют.

Он присел на валун, и взяв меня за талию, притянул к себе. Любопытно… Даже в сидячем положение, мужчина был выше меня.

— Давай по порядку. Что не так с поцелуем? Не понравилось.

— Понравилось. — его брови удивленно взметнулись вверх. — Даже очень. Это-то и странно.

— Тааак… — брови вернулись на место, а вот руки на талии стали тяжелее. Надеюсь, рану не заденет. Она все еще заживает. — Почему странно?

— Странно, что я не ударила тебя. Ты первый кто посмел прикоснуться ко мне, и остался не покалеченным. А мне еще, и понравилось. Искорки пробежались по всему телу, и весь мир исчез. — Он, со свистом, втянул воздух. — Но показалось, что так и должно быть.

— Значит и у тебя тоже. — задумчиво произнес мужчина. Затем тряхнул головой, и вернулся к диалогу. — А с друзьями что не так?

— Да, их нет. — пожала я плечами.

— Почему?

— Потому что я пиявка, высасывающая магию. Ошибка природы, позор матери, предатель народа, разочарование прошлой королевы и…

— Прекрати. — перебил он мои перечисления. А ведь я, даже до середины не дошла. — С сегодняшнего дня, ты — моя истинная. И точка. Поняла?

Я, сначала, положительно кивнула, а затем отрицательно покачала головой.

— Что это значит?

— Да как же ты выжила? — его руки расслабились, а на губах заиграла, на этот раз, нежная улыбка. — Это значит, что ты моя. Только моя. Никто и никогда не посмеет причинить тебе вреда. Никто не посмеет обидеть, словом или делом. Никто не посмеет недооценивать тебя. Никто не посмеет прикоснуться к тебе. Иначе, я лично, убью каждого. А если тебе нужно будет с кем-то поговорить, то я всегда готов буду выслушать все то, что ты не могла или боялась высказать кому-либо другому.

— Нимфы не убивают!

Это плохо, что ему не известны прописные истины. Казалось, что сейчас, Эхо должен встрепенуться, броситься сетовать, что мог допустить такую мысль. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого, он оскалился и сообщил.

— Это иллюзия, детка.

А затем, снова поцеловал меня так, что мир исчез туда же, куда, видимо, улетели прописные истины нимф, дриад, да и всего леса тоже.

Глава тридцать вторая — Истинная

— Имей в виду, прикоснешься к ней — убью.

— Ой, напугал — то.

Вместо ответа, в глазах Эхо, блеснули зеленые искры, и на голову эльфа полетели филины. Красивые такие, с бело-серым оперением, и глазами, похожими на черные бусинки. Рэн скачала, прикрыл голову руками, а затем, взмахнув ею же, заставил ночных охотников, отлететь на добрых метров шесть.

— Кого следующим напустишь? — усмехаясь спросил он.

— Хотелось бы кого-то из диких зверей. Но они еще не вернулись.

Он исчез среди деревьев, так же, как и появился, в одно мгновение, и без единого шороха, оставив меня на попечении у эльфа.

— Как ты познакомился с Эхо?

Разговоры с нимфой у нас не заладились с самого начала. Он либо спасает меня, либо прогоняет, либо целует так, что голова идет кругом. Хотелось чуть больше узнать о том, кого, по сути, не должно существовать.

— Мы с ним вместе воевали. — Рэн, шел рядом, приноровившись к моему шагу, с засунутыми в карманы руками. — Самый сильный воин в империи. — Он резко обернулся, прежде чем заговорщически прошептать на ухо. — Только ему не говори, что я так сказал.

— Почему?

— Раздражает просто. За что не возьмётся, все — то у него получается. Прям злости не хватает.

Я улыбнулась. По какой-то причине, слова Рэна были как бальзам на душу. Эхо был самым странным, необычным, и непонятным, из всех существ, которых мне довелось повстречать на жизненном пути. Но именно от этого существа, сердце билось быстрее, на душе теплело, а силы множились.

— Вот и с тобой ему повезло. Прямо — таки, подарок судьбы. — вторгся в мои мысли эльф.

— То есть?

Как — как, а подарком меня точно не назовешь. Тоже мне, удача!

— Найти истинную… Скажем так, такое не каждому дано. А этот дурак, еще