руку на прощание, но он внезапно хватает ее и рывком притягивает к себе, так, что я, не удержавшись, почти падаю ему на колени. Следующие полчаса занял один большой поцелуй, потому что у нас не было никакого желания отрываться друг от друга. Я млела от блаженства, но все еще не могла разобраться, не от жалости ли Макс это делает.

— Это утешительный приз? — шепчу я наконец, хотя даже такой вариант меня устраивает.

Макс начинает смеяться, все еще сжимая меня в объятиях.

— Как приятно, что ты оказалась такой же ненаблюдательной, что и я. Ты не видела, как я в тебя влюблен? И как я мучился и боялся открыть тебе это, чтобы не испугать? Ведь я старше на пятнадцать лет, я не верил, что ты можешь обратить на меня свое внимание. Да еще Энни усложняет все.

Я закрыла ему рот ладонью.

— Не смей говорить так про Энни.

— Кэтрин, ты останешься прямо сейчас?

— Нет, я завтра улечу.

— Я не отпущу тебя! Должны мы вознаградить себя за заблуждения, принесшие напрасные страдания?!

— Придется поторопиться с наградой. Мне самой так не хочется улетать и бросать вас! Макс!! Ну не здесь же!!!

Он поднял меня на руках и понес в дом.

Перед рассветом я улеглась в свою постель, но так и не смогла заснуть. В восемь пятнадцать за нами приехало такси, а еще через час остров остался внизу пестрым камешком в синеве Средиземного моря.

Где-то там на берегу вышел из дома на освещенную утренним солнцем террасу мужчина, с которым я поклялась прожить всю жизнь.