Среднегреческий (византийский) мог послужить источником для использовавшегося итальянцами эпохи Средневековья и Возрождения термина Zichi, Zychi, Zicci ‘зихи’; di natione Zica ‘из народа зика’, la schiava zica ‘рабыня-зихка’; ср. также латинизированные варианты zichus ‘зих’, de progenie Zicorum//Zichorum ‘зихского происхождения’, genere de Zichia ‘происхождения из Зихии’, dominis Zichie ‘правителям Зихии’;[195] здесь диграфом ch передавалось греч. κχ//χ.

Этот древний (более 2000 лет!) и пока не имеющий общепринятой этимологии этноним поныне сохраняется лишь у абхазов: а́захә(á-zaχʷ) ‘адыг, адыгеец’.[196] У турецких абхазов (мои записи) засвидетельствованы следующие фонетические формы этого этнонима: бзып. а́зхәы-ўа(а́ zχwə-wa),[197] множеств. ч. а́захәцәа (á-zaχʷcʷ), садз. а́зхәы-ў(а́zχwə-w)//а́ӡахәы-ўа (а́ʒχwə-w(a)). Ср. также абх. Зыхәны(Zəχw-nə)//Захәны(Zaχw-nə) ‘Адыгея, Черкесия’ (-ны//-nə ‘страна’). Вариативность форм зыхә/захә может объясняться в целом слабой дифференцированностью в абхазском фонем а и ы в безударной позиции и потому их частой взаимозаменяемостью. Инлаутный вокализм – ы– (-ə-) в зыхә/zəχw, как показывают греческие, латинские и итальянские формы, по-видимому, является исходным.

Корень зыхъу (zəχw) засвидетельствован также в основе кабардинской фамилии Зыхъу (Zəχw; по-русски Зухов), встречающейся в трех селах Кабарды (см. Коков 1983: 158), и, по-видимому, производен от этнонима zəχw ‘адыг’. Хотя этот корень в кабардинском может быть реликтом, сохранившем старое племенное название в форме фамильного имени, не менее вероятным является объяснение его появления в Кабарде миграцией представителя фамилии Зыхәба(Zəχw-ba) из Абхазии; среди абазин такая фамилия, насколько мне удалось выяснить, не встречается.

Возможно, что фонетически более точная форма с лабиализацией (qu), соответствующая абхазской форме с увулярным лабиализованным χw, отражена в некоторых средневековых латинских текстах: Ziqui ‘зихи’, Ziquia ‘Зихия’ (см. Kern 1938: 108, 110; Balard 1978b: 791); на некоторых портоланах также Zaquia (см. Desimoni 1867: 130, 260–261), наряду с более обычным Zichia, хотя это могло быть и чисто орфографической конвенцией.

Этимология термина остается неясной. Византийский церковный писатель второй половины IX века Никита Пафлагонец в «Похвальном слове ап. Андрею» этноним «зих» (Ζηκχός множ. Ζηκχοί) ошибочно производил от греческого словосочетания ζῆ ἐκ χοός‘живет от праха’, т. е. земледелием.[198] В современной науке было предложено несколько конкурирующих объяснений имени зихов, однако ни одно из них нельзя признать удовлетворительным. Так, согласно голландскому кавказоведу А. Куйперсу (Kuipers 1960: 7), абхазское zəχw (зыхә) ‘адыг’ может быть искаженной передачей (древне)адыгского c’əxw ‘человек’ современный адыгейск. цIыфы, каб. цIыху). Это, однако, маловероятно по фонетическим причинам: абхазский имеет аффрикату c’, что делает ненужной ее замену на z. Отсутствующий же в абхазском велярный спирант xw обычно передается в заимствованиях из адыгского не через увулярный спирант хә(χw), а через велярный смычный қә (kw); таким образом, адыгское c’əxw в случае заимствования в абхазский дало бы *c’əkw, а не zəχw. Увязывал происхождение термина «зих» от адыг. c’əxw и Л. Г. Лопатинский.[199] По фонетическим соображениям трудно принять и этимологию, предложенную В. Бгажноковым (2005: 30): зы ‘один, единый’, -хэ в значении ‘общество’, ‘родина’, ‘край’, так как х не соответствует χw в zəχw. Так же неверно произведение названия зихов от адыг. зекIуэ (zek’ʷ) ‘набег’.[200]

Ряд авторов ошибочно считают средневековые термины зих ‘западный адыг’ и груз. джик-и, которым средневековые грузины обобщенно называли племена, проживавшие к западу от Гагры (что можно интерпретировать как ‘западный абхаз (садз)’, порой также ‘убых’, а иногда также и ‘западный адыг/шапсуг’) тождественными (см. A. Kuipers 1960: 7; Н. Волкова 1973: 19; Н. Гишев 2013; С. Хотко 2017: 59; Дружинина 2017: 35). Точная фонетическая форма первого термина сохранилась в абхазском (zәχʷ), а второго термина – в убыхском (ǯʲәxә) и в несколько видоизмененной форме в древнегрузинском (ǯik-i). Это позволяет утверждать, что лингвистически между абх. zәχʷи убых. ǯʲәxә нет ничего общего: z не может соответствовать ǯʲ, а χʷне соответствует x. Грузинский термин ǯik-i, по-видимому, заимствован из убых. ǯʲәxә ‘абадзех’ (или ‘абхаз’), с заменой отсутствующего в грузинском велярного спиранта x на велярный смычный k. Никак не связаны с обоими терминами, вопреки Н. Волковой (1973: 19) и И. Дружининой (2017: 35), и убыхско-адыгейское наименование абхазов и абазин – азгъэ (azʁe).

С первой половины XIII века для обозначения адыгов стал использоваться и экзоним «черкес». Возможно, это слово восточного (иранского или тюркского) происхождения, однако его этимология остается неясной. См. в Гишев (2013) краткую сводку предложенных этимологий касательно происхождения термина черкес. Наиболее ранней из известных нам попыток объяснения его средневековой арабской формы jārkas, вернее, ее варианта Jihârkas, служившего в качестве личного имени, принадлежит арабскому писателю XIII века Ибн Халликану, который в своем биографическом словаре Вафайят аль-а’йан ва-анба’ абна’ аз-заман («Некрологи знатных лиц и заметки об их современниках», 1256–1274 гг.), разъяснял слово Jihâr-kas из персидского как ‘четыре души/человека’ (four persons).[201] В современном арабском слово šerkesi ‘черкес’ имеет турецкий источник (Çerkes) и произносится с начальным ш (ش), замещающем отсутствующую в арабском глухую аффрикату ч.

Первой известной аттестацией рассматриваемого термина является монгольское Serkes-üt ‘черкесы’[202] в «Тайной истории монголов» (ок. 1240 г.). Ввиду начального s-, возможно, что этот термин монголы усвоили в XIII веке из каких-то кыпчакских (северо-западнотюркских) диалектов, не имеющих аффрикаты ч, и заменивших ее на спирант с, поскольку в средневековом монгольском аффриката ч имелась, что видно хотя бы по имени монгольского завоевателя Чингисхана. На фонемном уровне аффриката ч отсутствует в таких современных кыпчакских языках, как караимский, ногайский, каракалпакский, керченский/ногайский говор степного диалекта крымско-татарского языка, в волжско-татарских диалектах, в башкирском.

Итальянцы же, как и турки, заимствовали этот термин из тюркских (кыпчакских) диалектов, обладавших аффрикатой ч. Такими языками были, например, ныне вымершие половецкий (куманский) и мамлюкско-кыпчакский (в Египте и Сирии) языки. Из современных кыпчакских языков Крыма аффриката ч имеется в крымско-татарском, крымчакском, урумском (греко-татарском), а на Северном Кавказе в кумыкском и карачаево-балкарском.

Одной из первых аттестаций данного термина итальянскими авторами является форма Circassos ‘черкесы’ в написанной на латинском языке книге францисканского монаха и дипломата Джованни да Пьан дель Карпине, описывающей его путешествие к монголам, совершенное в 1245–1247 гг. (The Texts 97). В другом изданном варианте его труда термин дан в латинизированной форме Yrchasi (там же, с. 68), с заменой Ci на Y. Ср. также форму Cergis ‘черкес’ в труде фламандца Гильома де Рубрука (1250-е гг.).[203] В другом месте данного труда термин дан в форме Kerkis-orum – в форме генитива множеств. числа, т. е. ‘черкесов’ (The Texts 169).

Другие средневековые итальянские варианты наименований адыгов – zierchasso ‘черкес’ (множеств. число zirchase), Cerchasi, Ciarcassi, Circassi, cercasii, cercassi, в латинизированной форме Jarchaxi ‘черкесы’, de genere Iarchassiorum//de genere Iarchasiorum[204]//de progenie Churchassiorum//de progenie Iharchassiorum (Tria