Подведем первые итоги. Отстранив Диофанта от командования, Митридат прислал на его место в Таврику не менее значимую фигуру. Значит, дело здесь не в том, что Диофант сосредоточил в своих руках слишком большую власть, а в том, что он действительно возомнил о себе слишком много. Неоптолем, судя по всему, был гораздо более лояльным человеком, да и на поле боя в дальнейшем отлично себя зарекомендовал. Одним словом, выбор Митридата оказался удачным.

Ситуация, которая на данный момент сложилась в Боспорском царстве, была достаточно сложной. Династия Спартокидов прервалась, самозваный базилевс Савмак закован в цепи и отвезен в Понт, в стране разброд и шатание. Экономика государства в глубоком кризисе. Победоносный полководец Диофант отстранен от командования и отозван Митридатом в столицу, а в войсках идет брожение, поскольку причины опалы непонятны рядовому составу. Одним словом, сложилось такое положение дел, которое само по себе провоцировало вторжение извне.

Что в итоге и произошло.

Страбон не дает внятного ответа на вопрос, кто же напал на Боспор Киммерийский, он называет их просто варварами. Но под этим понятием подразумевать можно кого угодно. Поэтому попробуем разобраться, кого же имел в виду географ и с кем сражались войска Неоптолема. Причем воспользуемся для этого работой самого Страбона.

Как мы помним, на восточном берегу Керченского пролива находились боспорские города Фанагория, Гермонасса, Горгиппия. Но варвары не идут на них походом, они, судя по всему, нацеливаются прямо на Пантикапей. Получается, что их целью был не банальный грабеж, а нечто большее. Поэтому можно предположить, что часть скифов, поддерживающих базилевса Савмака, сумела прорваться сквозь ряды войска Диофанта и уйти на Таманский полуостров. А когда их вождям показалось, что наступил удобный момент вернуть утраченные позиции на Боспоре, они решили перейти к активным действиям. Но поскольку собственных сил у скифов было недостаточно, то они решили заручиться поддержкой местных племен, проживающих около Меотиды. Страбон достаточно подробно расписал интересующий нас регион: «Вокруг озера Меотиды живут меоты. У моря расположены азиатская часть Боспора и Синдская область. За ней обитают ахейцы, зиги, гениохи, керкеты и макропогоны».

В дальнейшем географ продолжает развивать тему: «К числу меотов принадлежат сами синды и дандарии, тореаты, агры и аррехи, а также тарпеты, обидиакены, ситтакены, доски и некоторые другие. К ним относятся аспургианы, живущие на пространстве в 500 стадий между Фанагорией и Горгиппией». Затем Страбон сообщает ценнейшую информацию: «Все азиатские меоты были подвластны частью владетелям торгового центра на Танаисе, частью же – боспоранам. Однако иногда то те, то другие поднимали восстание против своих властителей». Вполне возможно, что в смутные времена, которые последовали за смертью последнего Спартокида, меоты могли попытаться освободиться от боспорской зависимости.

С другой стороны, мы не знаем, как к этому относился Савмак. Вполне вероятно, что желая заручиться поддержкой меотов, он мог и пересмотреть боспорскую политику по отношению к этому народу. Поэтому, когда его уцелевшие соратники появились в районе Меотиды, меоты приняли их доброжелательно. И оказали всяческую поддержку. Но оговорюсь сразу, это просто моя версия развития событий и не более. Могло быть и по-другому.

Пойти в набег на Пантикапей могли не только меоты, желающих было хоть отбавляй. Те же ахейцы, зиги и гениохи: «После Синдской области и Горгиппии, что на море, следует побережье ахейцев, зигов и гениохов, лишенное большей частью гаваней и гористое, так как оно является частью Кавказа». Главным занятием этих народов, по словам Страбона, был морской разбой, поскольку земля, которую они обрабатывали, была скудной. В набеги они ходят на небольших узких и легких лодках, вместимостью от 25 до 30 человек, которые греки называют камарами. Эти лодки были очень удобны в обращении, поскольку, не имея гаваней, пираты на плечах переносили камары в леса, где находились их селения. Когда же приходило время очередного набега, то они снова несли свои лодки к берегу. Точно так же ахейцы, зиги и гениохи действовали во время набега, когда прятали камары в подходящих местах, а сами разбредались по окрестностям, устраивая охоту на людей. Делалось это с целью получения выкупа, и, как только разбойничья флотилия отчаливала от берега, родственники пленников извещались о сумме, которую надо было уплатить. Постепенно ситуация выходила из-под контроля. Пиратские флотилии безнаказанно свирепствовали вдоль северных и восточных берегов Понта Эвксинского, наводя ужас не только на купеческие корабли и прибрежные территории, но и на приморские города.

Те меры, которые принимали правители соседних земель для борьбы с этим злом, были явно недостаточны. Успешные отражения пиратских набегов и нападения в открытом море на разбойничьи флотилии напоминали точечные удары и не могли решить проблему в целом. Для этого требовался целый комплекс последовательных мер, наподобие тех, которые в будущем реализует Великий Помпей, когда будет очищать от пиратов Средиземное море. И главным залогом успеха в этой борьбе становилась сильная централизованная власть, поскольку мелкие правители в силу различных причин были просто не в состоянии скоординировать свои действия для победы в войне с пиратами. О чем здесь говорить, мы помним, как Страбон прямо указывал на то, что морским разбойникам «помогают даже жители Боспора, предоставляя свои корабельные стоянки, рынок для сбыта добычи». Вот и получалось, что одни в меру своих сил с этим злом боролись, а другие содействовали.

По всему выходило, что именно для ахейцев, зигов и гениохов установление твердой и сильной власти на Боспоре было смертельно опасно, поскольку в этом случае приходил конец их пиратским набегам. Случилось же однажды, что в конце III в. до н. э. царь Эвмел сумел очистить регион от морских разбойников! А Митридат и подавно бы не потерпел, чтобы его владения подвергались грабительским набегам с моря. Поэтому есть весьма веские основания полагать, что именно эти племена приняли участие в зимнем походе на Боспор. С другой стороны, Страбон конкретно говорит о том, что летом на море Неоптолем нанес поражение тем же самым варварам, которых разбил зимой. А кто у нас хозяйничал на море? Правильно, те же самые ахейцы, зиги и гениохи.

Но здесь есть другой интересный момент. Дело в том, что перечисленные выше народы никогда не были сильны кавалерией, их стихией была война на море. И, тем не менее, они идут в поход вместе со скифами. Хотя, по большому счету, ничего удивительного в этом нет. Племенная знать с детства ездила на конях, и надо думать, что не только на охоту или в гости друг к другу.

Правда, был ещё один народ, представители которого могли принять участие в битве на льду – сарматы. Пусть в небольшом количестве, но они могли там быть. Потому что слух о походе на Боспор, который славился своим богатством, должен был быстро распространиться вдоль берегов Меотиды и привлечь степных воинов к участию в этом прибыльном мероприятии. В итоге, должна была собраться довольно пестрая коалиция, в которой главную роль играли племена ахейцев, зигов и гениохов.

Что же касается вопроса о том, почему было решено напасть на Пантикапей именно зимой, то ответ может быть только один – рассчитывали на внезапность и на то, что Неоптолем просто не сумеет вовремя собрать войска. Диофант, чья слава гремела по всему региону, был отстранен от командования и вызван к Митридату, а кто такой этот Неоптолем, варвары и понятия не имели. Поэтому и решились на войну.