… Свет одинокого факела отразился в его глубоких темных глазах.

– Раз ты моя дочь, дочь Владетеля Гавани Дракона, – сказал он, и звук его обычно глуховатого голоса был чистым и звонким, словно отразился от близких каменных стен, – ты должна знать все о Жертвенном гроте…

Хмурясь, Агнор смотрел в зеркало водоема, будто вспоминая.

Каждая жертва приносилась Дракону в годы великих бедствий. Я до сих пор помню имена, перечисленные монотонным речитативом Агнора. Девушек оставляли на ночь в Жертвенном гроте, опоив особым напитком – с тем, чтобы они могли послать зов Морскому Хозяину и говорить с ним, если на то будет его воля. Редко кто переживал эту ночь – Дракон благосклонно принимал жертвы.

Уходила в прошлое пора великих бедствий, и жертвоприношение постепенно превращалось в обряд, через который должна пройти дочь Владетеля, чтобы стать по-настоящему взрослой. Теперь с девушкой оставляли на ночь преданного слугу, а Морской Дракон все реже отзывался на зов, а может, зов становился все менее искренним, все менее необходимым. Был бы жив Агнор, я бы давно уже прошла через грот и знала бы, что меня ожидает…

Шаги Рогнара отозвались болью в пылающей голове. Глубоко вздохнув, я поднесла к губам ритуальную чашу и выпила напиток жертвы. Горьковатый, с легким привкусом освежающей мяты…

– Что так долго? – сказала я. – Возьми масло и натри мне спину.

Сбросив теплый плащ, морщась, я окунула в чашу руки – запах был отвратительный, но следовало соблюдать все указания Агнора. Начала втирать масло в кожу шеи, груди, живота. Рогнар – да что он возится? – наконец коснулся моей спины; масло и руки были холодными, ладони – шершавыми, сильными, металл браслета царапнул мне кожу и…

– Ох!

Обернувшись, я толкнула его в грудь – Эрл попятился, чтобы не упасть, вскинул жирно отсвечивающие руки.

– Что ты здесь делаешь? Он пожал плечами.

– Натираю тебя, ты сама велела…

– Я думала… где Рогнар?

– Я пришел вместо него. Я не верила своим ушам.

– Не слишком ли много ты берешь на себя, солдат?

– Не больше, чем смогу унести, леди, – он посмотрел на свои ладони и локтем откинул назад волосы. – Может, продолжим?

Его взгляд привел меня в чувство. Я схватила плащ, накидывая на себя.

– Жаль, – огорченно сказал Эрл, – осталось самое интересное. Уверена, что справишься сама?

Я закрыла глаза, сказала устало:

– Эрл. Мне сейчас не до препирательств. Иди и пришли сюда Рогнара.

– Он не придет.

– Почему? – спросила я на пределе спокойствия.

– Потому что пришел я. Потому что дверь в Жертвенный грот откроют только на рассвете.

Поморщившись, он вытер руки о штаны.

– Послушай, я не могу заставить тебя не делать этого. Но я могу проследить, чтобы с тобой ничего не случилось. Я буду ждать.

– Нет.

– Да. Ты не сможешь вернуться, если тебе никто не поможет. Если тебя не будет ждать человек, готовый пойти за тобой куда угодно. Видишь, я тоже знаю обычай.

– Но ты же не…

Лицо Эрла расплылось в усмешке.

– Ты не знаешь границ моей преданности, леди!

Я поднесла руку ко лбу – в голове была звонкая пустота. Нахмурилась, вспоминая.

– Там, наверху… Дэйв уехал, и нет тебя… и меня… что, если…

Меня качнуло или он шагнул ко мне? Напиток начал одурманивать мой разум – иначе откуда на этом недобром лице нежность?

– Успокойся… не думай ни о чем.

Голос его стихал, как гасли факелы по стенам грота, как нарастало ледяное свечение воды, как тихое эхо моих снов вновь окликало меня…

Я успела почувствовать, как меня подхватывают и бережно опускают в поддающуюся ткань водоема. Холода воды я уже не ощутила.

Меня несло вперед: я не могла управлять этим движением – стремительным, неумолимым. Волна, течение, вихрь… Я была песчинкой в его ладонях.

А потом все оборвалось, и я повисла в мглистой пустоте, где не было начала и конца, где не было даже пространства. Холод сковал мое тело, холод заморозил мои мысли и чувства… Где-то ждали меня, к кому-то я должна была вернуться, но зачем… Ведь я здесь и останусь здесь навсегда.

Во тьме передо мной вспыхнула россыпь серебряных искр – словно созвездия на внезапно прояснившемся ночном небе. Звук, вибрацию которого я ощутила каждой клеточкой своего тела, – мысль или голос?

– Зачем ты разбудила меня, Дочь Берега?

– Я пришла с просьбой, Отец Дракон!

– Сама? Тебя, что же, не отдали мне, как делали эти глупцы несколько веков подряд? Я брал их из любопытства, но скоро они наскучили мне, эти маленькие черви, которые умирают при мысли, что увидят меня воочию! Я не ем их мяса, а беседы их пусты и утомительны…

– Я звала по своей собственной воле.

– И просьба твоя смешна… Прибрежные черви на глупых деревяшках – что мне до них и до тебя, Дочь Берега? Возвращайся назад…

– Люди зовут меня Дочерью Дракона! – в отчаянье сказала я. Сейчас меня отшвырнут, как надоевшего щенка…

Казалось, это позабавило Хозяина.

– Наконец что-то новое, хотя никогда не слышал, чтобы Драконы имели детей от людей! Едва ли это вообще возможно – да и зачем создавать то, что будет вечно разрываться между морем и сушей?

Я молчала, не зная, что сказать или сделать. Но замолчал и он. И чем дольше длилось молчание, тем больше росла во мне надежда.

– Если я… – в голосе его была надменная небрежность, – допустим, со скуки, выполню твою просьбу – что ты можешь дать мне взамен?

Я перестала дышать.

– Все, что угодно! Презрительный смех.

– Мне не нужна твоя жизнь или твое тело – на что они мне? Отдай то, что тебе действительно дорого, отдай часть души, в которую не пускаешь сородичей…

– Я не понимаю…

– Твои дни, твои мысли принадлежат берегу, твои ночи, твоя душа – морю. Отдай свои ночи, девушка… Отдай свои сны…

Серебро огромного тела рядом с моим; луна, как усталое солнце; полет над призрачной бездной; тени, скользящие на невообразимой глубине под нами… Танец – любовь – или схватка?

– Отдай эхо раковин и шорох волн, в чьем шепоте ты различаешь слова, отдай серебро ночной морской дороги, по которой ты можешь идти, да-да, идти до самого горизонта. Отдай легкость тела и ласку вод, бархат мха и шелк водорослей, отдай сумрак дна и искры рыб, населяющих мои подводные сады. Отдай мысли, которые ты понимаешь, и друга, которого ты принимаешь… Отдай этот танец… он не твой… он не для тебя… отдай свои сны мне… верни мои сны мне… потому что ты мне снишься…