– С кем хочу, с тем и хожу! – с вызовом ответила Белка. – И вообще – Тихомиров никогда не был моим.

– А кого же он на велосипеде катал? – сделала удивленные глаза Таня.

– Кого хотел, того и катал. Уходи отсюда! – Ух, Огурцова уже не могла скрывать своего волнения. Тане это понравилось.

– Мешаю?

– Очень. Ты не могла бы пойти посидеть в другом месте?

– Здесь лавочка удобная, – беспечно заявила Таня.

На повороте показался автобус.

– Посиди дома на стуле! – От ярости Белка стала красная как рак. – Я тебе потом все объясню.

– Да тут и без объяснения все ясно, – елейным голосом пела Татьяна.

– Убирайся! – Белка еле сдержалась, чтобы не кинуться на Жабину с кулаками.

– Не надо меня подгонять. – Таня встала и только сейчас заметила, что на голову выше Огурцовой. И ей снова стало жалко Белку. – Когда надо будет, я сама уйду.

Переполненный автобус урчал, преодолевая последние метры.

– Что ты здесь забыла? – Если бы Огурцова была сильным большим мужиком, она бы давно забросила упрямую Жабину в ближайшие кусты, но она была обыкновенной тринадцатилетней девчонкой и ничего сделать не могла. Только злилась.

– Это ты забыла. – Татьяна вынула из кармана записку, найденную на своем крыльце. – Возьми, пригодится.

Ей очень хотелось посмотреть на автобус, но она не отрывала взгляда от Огурцовой. Белка отвечала ей тем же.

Скрипнули тормоза, хлопнули, открываясь, двери.

– Не пропусти, кого ждешь, – усмехнулась Таня. – А то, пока будешь считать ворон, он пройдет мимо, не заметив тебя.

Белка качнулась вперед. Казалось, она вот-вот вцепится Жабиной в рубашку. Но Огурцова только взяла из ее рук записку, скомкала и бросила на землю.

Из автобуса стали выходить пассажиры. Белку с Лягушкой оттеснили в разные стороны.

– Что ты себе вообразила? – через головы проходящих мимо людей кричала Огурцова.

– То же самое, что и ты, – ничего особенного! – кричала в ответ Таня. – Никто к тебе не приедет, Огурцова! Мы здесь все шутники собрались!

Люди выходили и выходили из автобуса. Постепенно их поток поредел, и вот на подножке показался… Максим Лаврентьев.

Таня застыла с открытым ртом. Огурцова тут же одернула на себе курточку и широко улыбнулась.

– Здравствуй! – Максим повернулся к Белке, та продолжала глупо улыбаться, не в силах вымолвить ни слова.

– Здравствуй!

Перед Таней кто-то остановился, но она была настолько удивлена произошедшим, что не могла оторвать взгляд от стоящей напротив нее парочки.

– Здравствуй, Максим, – лепетала Огурцова, поправляя растрепавшиеся в пылу спора волосы.

– Что ты здесь делаешь? – Максим выглядел невероятно счастливым.

– Тебя встречаю, – зарделась Белка.

– Меня? Вот удивительно…

– Таня!

Татьяна пару раз закрыла и открыла глаза. Нет, Лаврентьев не исчез, как видение. Он все так же стоял около Огурцовой и что-то ей говорил. А прямо перед ней…

– Никита?

– Я уже подумал, что ты меня не узнаешь.

– Никита! – От радости Таня бросилась Никите на шею. – Как ты здесь оказался?

– Я же обещал вернуться. – Никита улыбался, отчего его лицо стало невероятно красивым.

– Когда обещал? – Слезы сами собой полились из Таниных глаз.

– Ты удочку нашла? – Никита осторожно снял Татьянину руку со своей шеи и заглянул в покрасневшие глаза.

– Нашла, – закивала Таня. – Она у меня дома стоит. И рыбу я собрала. Она почти высохла, наверное, уже есть можно.

– Подожди ты с рыбой. – Никита пальцем стер слезинку с Таниной щеки. – На крючок удочки я прикрепил записку. Там говорилось, что мы сейчас уезжаем, но я обязательно вернусь.

– На речке такой туман был… – всхлипнула Татьяна. – Я место вашего лагеря с трудом нашла. И даже не подумала, что где-то там может быть записка! А ты мне оставлял записку? Я ведь так и подумала, что удочка специально для меня стоит…

– Конечно, для тебя! – с нежностью произнес Никита. – Как же я мог просто так уехать. Я ведь даже попрощаться не успел.

– Не успел… – как эхо повторила Жабина.

– А потом – кто тебя будет защищать от бешеных быков? Сама же ты не справишься.

– Не справлюсь.

Она смотрела на Никиту и не верила своим глазам. Приехал… К ней… Фантастика!

– А я так расстроилась, когда ты уехал, – пробормотала Таня, опуская глаза, и вдруг заметила, что у Никиты в руках только небольшая спортивная сумка. – Подожди! Где же твоя палатка и спальник? Где ты будешь жить?

– Хватит палаток и спальников. – Никита взвесил на руке, судя по всему, легкую сумку. – Что же, я не найду во всем поселке какой-нибудь комнаты на пару дней? Кстати, я по дороге познакомился с хорошим парнем. Его зовут Макс. Он говорил, что собирается жить один в большом доме, и приглашал погостить у него. Пойдем, я тебя с ним познакомлю!

Таня тряхнула головой, отгоняя оцепенение. Как же она могла забыть про Огурцову с Лаврентьевым?

Они так и стояли в двух шагах от них. Белка мяла в руке конверт с письмом, Макс хмурился и отрицательно качал головой.

– Подожди, – Таня остановила уже шагнувшего вперед Никиту. – Мне нужно кое-что исправить.

Она подошла к Огурцовой.

– Ладно, считай, что мы с тобой квиты. – Таня вынула из Белкиных рук конверт. – Никто никому ничего не писал.

Мятая бумага рвалась легко. Таня пустила кусочки письма по ветру.

– Это ты писала? – В глазах Огурцовой снова появилась злоба.

– Спокойно, – ухмыльнулась Таня. – Я просто пошутила.

– О чем вы? – напомнил о своем существовании Лаврентьев.

– Привет, Максим, – повернулась к нему Таня. – Как поживаешь?

– А вы все играете? – Лаврентьев снова заулыбался. – Скажу честно, Таня, без вас было скучно. Вот увидел Изабеллу и понял, как мне вас всех не хватало.

– Обращайся, – буркнула пришедшая в себя Огурцова. – До конца лета мы еще что-нибудь придумаем. Можем разыграть любой сюжет.

– Ну, где же все остальные? – Максим оглянулся на опустевшую площадь. – Где Катя? Где Тимофей? Где Василий?

– Вообще-то твой приезд смогла предсказать только Огурцова. – Таня Жабина выразительно посмотрела на смутившуюся Белку. – Поэтому оркестр подогнать не успели. Но если надо, то к вечеру мы всех соберем у пенька.