— Скрываться?.. — хором переспросили друзья. — От кого?

— От всех. Едем — по дороге расскажу…

«Десятка» резво летела на юго-восток — навстречу поднимавшемуся к зениту солнцу. Аркадий закончил печальный монолог, Супрун и Куценко переваривали услышанное.

Первым не выдержал Борька:

— Если бы эта история приключилась с кем-нибудь другим, то я бы ржал полчаса. А потом еще час.

— Да-а… не государство, а вертеп, — вынес свой вердикт Илья. — Хорошо в нем живется только козлам и бандитам…

— Ближе к делу, граждане, — поморщился командир группы. — Считаю, что ситуация нам отчасти на руку.

— То есть?

— Серьезный конфликт налицо. А раз так, то Палыча долго уговаривать не придется — это первое. И у следаков лишних вопросов не возникнет по поводу безвременной кончины — это второе.

— Логично, — поддержал подрывник. — Потерял человек веру в справедливость и… Только, знаете ли, я ей богу не отказался бы найти этих уродов. Из-за таких же загремел в колонию!

Куценко сконфуженно примолк; Аркадий посмотрел на друга, на побелевшие костяшки его ладоней, с силой сжимавших руль. И примирительно похлопал по плечу:

— Посмотрим. Сначала надо найти Палыча и переговорить с ним…

Названный Мариной адрес они отыскали среди мелких квартальчиков частного сектора по соседству с аэропортом Минеральных Вод. Оставив машину на узкой улочке, втроем направились к калитке. На участке мотыжила грядки пожилая женщина в светлой косынке.

— Хозяйка, водички попить не найдется? — взявшись за деревянные штакетины, крикнул Серебров.

Завидев незнакомцев, та распрямилась, перехватила поудобнее инструмент и грозно отвечала:

— Идите куда шли.

— Неласково здесь гостей привечают, — проворчал Борька.

— Видать, хорошего не ждут от таких визитов, — предположил Илья.

— А хозяин дома? — поинтересовался Супрун.

Вместо ответа дверь деревянного домишки с грохотом распахнулась — на верхней ступеньке крыльца появился Палыч…

Вряд ли кто-то из троицы предполагал подобное явление — в первую секунду от неожиданности не сработал ни единый из тех навыков, что многие годы усваивались и отрабатывались до автоматизма. Три офицера спецназа, точно под гипнозом, растерянно смотрели в пару черных отверстий стволов охотничьего ружья и не двигались с места…

Первой, закрыв рот тыльной стороной грязной ладони, заголосила женщина в белой косынке.

Следующим пришел в себя Аркадий:

— Здорово, Палыч. Извини, но мы сегодня без бронников, поэтому шмальни лучше по воронам. А лучше прибереги патроны для другого случая.

Сбоку покашлял в кулак Супрун, а Куценко выдавил что-то нечленораздельное и нервно помахал снайперу ладонью-лопатой.

Матвеев медленно опустил двустволку, и друзья увидели его лицо, напрочь лишенное живых оттенков. Бросилась в глаза и шевелюра, ранее отливавшая черной смолью, а теперь ставшая белой.

Ружье гулко стукнуло прикладом о деревянную ступеньку; прислонив его к стене, прапорщик сбежал вниз и трусцой поспешил к калитке. Трясущимися пальцами повернул вороток и бросился в объятия друзей.

Те долго тискали пожилого товарища и молчали, стараясь не замечать стекавших по его щекам слез…

— Марьяна, поднеси-ка нам еще бутылочку, — обернулся Палыч к хлопотавшей у плиты женщине. — Нечасто в моей жизни радости происходят.

Та не возражала — вытерев руки о фартук, нагнулась и выудила из недр старинного буфета вторую поллитровку. Поставив на стол, улыбнулась:

— Пейте — ради такого случая не жалко. И закусывайте, как следует, гости дорогие. Он и вправду все больше мрачный ходит. Я и не припомню, когда он в последний раз так веселился…

Теперь друзья услышали историю о квартирных аферистах из первых уст. Как говориться: в красках и деталях. Почти ничего нового не узнали, кроме короткого упоминания о семье дочери Матвеева. Она проживала в квартире мужа, и деятельность банды жуликов их, слава богу, не коснулась. «Господь дал, господь и забрал», — этой фразой прапорщик закончил долгое повествование, имя в виду жилье, полученное в счет армейского сертификата.

— Господь тут не причем. Скорее, мразь и подонки, коих наплодилось в стране без меры, — допил крепкий чай трезвый Серебров (ему предстояло сесть за руль). Вставая из-за стола, предложил: — Пошли, ребята, на воздух. Покурим…

— Ты что же, опять пристрастился, Палыч? — кивнул Борька на сигарету.

— Пристрастишься тут, — проворчал бывший снайпер, выдыхая дым. — Ну, давайте, рассказывайте о главном…

Сидя на лавочке под черешней, майор не стал вдаваться в подробности знакомства с Барковым, а кратко по существу поведал о цели приезда.

— Эвон, чего вы удумали!.. Так, говорите, и я сгожусь? — с надеждой посмотрел на товарищей седой прапорщик.

— Сгодишься — не то слово! — с жаром заверил Илья. — Ты надежный и сто раз проверенный человек, с тобой и нам спокойнее будет. Да и стрелка такого еще поискать надо!

Лицо того озарилось улыбкой. По всему было видно, что душа его оттаивала: неожиданный приезд боевых товарищей, воспоминания о прежней жизни под водочку, уважительное отношение… Что еще надо незаслуженно обиженному пожилому человеку?..

— А чего мне теперь терять-то? — затушил он узловатыми пальцами окурок в старой консервной банке. — У меня ныне два пути: иль помирать, иль все начинать сначала.

Он поднял голову, посмотрел на приятелей благодарным взглядом, набрал полную грудь воздуха и… выдохнул:

— Едем!

— Погоди-погоди, — приобнял его Аркадий, — я не сказал о главном условии.

— Так я и забесплатно согласен, — подивился Сергей Павлович.

— Ну, забесплатно сейчас никто не работает — это первое. А второе — ты разговариваешь с покойниками…

И пожилой мужчина минут пять изумленно хлопал выцветшими ресницами, покуда его посвящали в одну из особенностей предстоящей кампании…

* * *

Минеральные Воды и Ставрополь разделяли полторы сотни километров — утром офицеры легко преодолели это расстояние за два часа. Но, засидевшись у родственницы Палыча, выехали поздновато, потому вернулись в краевой центр уже к вечеру. Всю дорогу бурно обсуждали план «стирки» четвертого члена команды, и когда управлявший машиной Серебров тормознул возле бойкого рынка с рядами крохотных магазинчиков, итог подвел чуток перебравший водки Куценко:

— В общем так, командир: находим это осиное гнездо, осуществляем внезапный налет и мочим всех! Потом выбираем одного подходящей комплекции и превращаем его рожу в месиво — чтоб не узнали. Переодеваем в шмотки Палыча, пишем предсмертную записку и сматываемся. Вот… Ну как тебе наш план?