— Прежде всего я не верю в случайных убийц. Так небывает. Значит, кто-то узнал вчера такую информацию, что она стала смертельнойдля Альберта.

Теперь мне нужно было узнать, какая это информация. Но уменя было мало времени. Я начал анализировать. В таких случаях применяют правилологики профессионала. Верно сформулированный вопрос — уже половина решения. Ктомог оказаться на кухне незамеченным? Только четверо: господин де Рувруа, когдаприносил накидку, господин Дольский, когда спускался от супруги, господинЖигунов, — когда приносил щипцы для камина, и господин Лепелье, принесшийводу своей жене. Но кто мог нанести такой сильный удар? Здесь я вынужденисключить господина де Рувруа, для этого он слишком почтенного возраста,простите меня, мсье.

— Никогда еще мой возраст не служил мне таким надежнымалиби, — холодно заметил Жорж.

— Потом я вспомнил, что Серж просил денег. Кто могдавать ему обычно деньги? Только двое: господа — Дольский и Жигунов. Наконец,кто мог отправить письмо, подделав почерк Сержа? Только тот, кто не знал о еговозвращении в ту роковую ночь. Семейство Лепелье знало. Господин Дольский,очевидно, рассказавший все своей жене, тоже знал. Игорь видел своегородственника. А господин Жигунов просто знал, что Серж никуда не уедет. Попоручению графини именно он просил Альберта немного «подкрутить» машину.Оставался только один человек, который мог отправить письмо. Это был господинЖорж де Рувруа, не знавший о возвращении Сержа в ту ночь.

Все посмотрели на де Рувруа.

Тот заметно побледнел.

— Я думал успокоить мадам Полонскую, — прошепталон.

— Спасибо, мой друг, — пожала графиня руку деРувруа. — Я вас понимаю.

— Вы не сказали, кто убил Сержа Полонского, — сухонапомнил Дольский.

— По-моему, я сказал уже все. С племянником вашейсупруги в тот день не встретились лишь двое господин де Рувруа и господинЖигунов. Я задал себе вопрос: почему так быстро был убит Альберт. Значит,убийца узнал нечто такое, что стоило Альберту жизни. Я задал себе последнийвопрос — для кого возвращение Сержа в ту ночь и найденный крест стали новостью,ранее неизвестной. Ведь и Морис Лепелье, и господин Дольский, и Игорь знали овозвращении Сержа. И ответил на этот вопрос. Это были вы, господин Жигунов.

Жигунов, на которого посмотрели все присутствующие,продолжал спокойно пить чай.

— Ну и что? — спросил он наконец. Правда, шея унего покраснела.

— В тот вечер вы по поручению мадам Полонской приказалиАльберту сделать так, чтобы «шевроле» далеко не уехал. Альберт все сделал какнужно. Но Серж вернулся, сначала к соседям Лепелье, где у него, видимо,все-таки был роман с молодящейся Терезой, затем в дом.

Вы поручили тогда Альберту привести «шевроле» обратно вгараж.

Выехавший за машиной водитель вернулся и доложил, чтомолодой хозяин уехал на такси в город. Только сегодня вы узнали, что Альбертсоврал. Только сегодня ночью вы узнали, что Серж вернулся домой. Наконец,только вы не знали, что он возвращался домой. Именно поэтому вы и пошли накухню за щипцами для камина.

Встретив там Альберта, вы потребовали объяснений, какимобразом крест мог оказаться в магазине и почему Альберт обманул вас в ту ночь.Вы уже понимали, что он, убив Сержа, взял его крестик. Для него это было целоесостояние.

Альберт не знал, что Сержа видело еще несколько человек. Авы, понявший, в чем дело, только сегодня ночью решили, что скорый суд болеенадежен, чем суд обычный. Все верно?

— Он убил нашего мальчика, — хрипло произнесЖигунов, — и не хотел признаваться. Я не думал его убивать, просто кровьударила в голову. Бедный Серж, я носил его на руках еще в детстве.

— Какое несчастье, — строго произнесДольский, — вы хоть понимаете, что натворили? Как теперь объясняться сполицией?

— Господа, я дала от вашего имени слово, —напомнила Полонская.

— Он так мне и не сказал, где похоронен Серж, —пробормотал Жигунов.

— Где-нибудь в парке, возле гаража, — предположил«Дронго». — Вызовите людей, пусть они перекопают все вокруг.

— Вы странный человек, мистер Леживр. — немногозадумчиво сказал Жорж де Рувруа, — ваше появление у нас вызвало целый рядвоспоминаний и два серьезных преступления. У вас должна быть нелегкая жизнь.

— Так и есть, — серьезно подтвердил«Дронго», — никто не говорил, что у меня легкая жизнь.

Он поднялся.

— Остальное вы можете решать без меня, господа.

— Храни вас Бог, — произнесла графиня, — хотявы в него не очень верите.

— Человеческий суд оказался сильнее божьего, —напомнил «Дронго».

— Нет, — возразила Полонская, — рукою нашегодруга двигал Бог. Он не убийца, он справедливый мститель.

Она закрыла глаза.

— Мой Серж, — тихо произнесла Полонская.

Дольский встал, выглянул в окно.

— Кажется, приехало такси. Кто его вызвал?

— Я, — «Дронго» подошел к графине.

— Прощайте, мадам Полонская.

— Благодарю вас, мистер Леживр. Может я должна вамкакую-нибудь сумму за беспокойство? Простите, что спрашиваю, — Через пять лет, —невесело улыбнулся «Дронго», — через пять лет пригласите меня снова наужин.

Жорж де Рувруа, уже стоявший за спиной графини, кивнулголовой, прощаясь.

Игорь крепко пожал руку. Жигунов стоял, отвернувшись. «Яздесь уже лишний», — подумал «Дронго». Он вышел из дома, сел в такси и,когда машина тронулась, еще раз оглянулся. Дом стоял какой-то серый, блеклый,будто размытый. И это все создавало общее впечатление нереальности, какой-тоэфемерности происходящего.

Он откинулся на сиденье. В запасе еще два дня. Господи,сделай так, чтобы они были спокойными.

В офисе все было монументально и торжественно, как иподобает в учреждениях такого рода. Бесшумно работали кондиционеры, мягкие шагиторопящихся клерков заглушали ковры, протянувшиеся по всем коридорам. Лишьиногда раздавалось мелодичное звучание звонка, сигнализирующего о пришедшем наочередной этаж лифте и слышался шорох открываемых дверей. Здесь царил духреспектабельности и порядка, В приемной находилось два человека. Сидевший почтиу самых дверей молодой охранник — Роман Назаров — откровенно скучал, усилиемволи заставляя себя сохранять почти бодрствующий вид. Он иногда незаметнодремал, когда не было посетителей, но старался не закрывать глаза слишкомплотно, чтобы не заснуть окончательно.

Слева от дверей за большим столом, в окружении компьютеров ителефонов, сидела молодая женщина лет тридцати. Высокий, правильной формы лоб,строгий, почти римский, прямой нос, тонкая линия губ, светлые волосы, собранныеи зачесанные назад, красивые длинные пальцы. Роман видел ее уже второй год.