Казалось, он говорит правильные вещи, пытаясь утешить ее. Но Грейс отпрянула от него, как от прокаженного.

– Что вы такое говорите? Неужели вы думаете, что я хочу оставаться в праздник одна? Что может быть хуже рождественского обеда на одну персону?

От ее вопросов он внутренне съежился, так неловко ему стало. Ему было нестерпимо видеть в ее глазах так хорошо знакомую ему боль.

Он потряс ее за плечи.

– Тогда скажите мне, Грейс, как бы вы хотели провести Рождество? – взволнованно спросил он.

Грейс вся дрожала. Как же он раньше не догадался о ее тоске и одиночестве? Они ведь родственные души.

Но Грейс в его присутствии всегда была оживлена и энергична, и он не заметил признаков печали или депрессии.

Он был потрясен искренностью Грейс. Она не задумываясь открыла ему свою душу. Да, у них разные ситуации, но в этом году она чувствует себя такой же одинокой и потерянной, каким он был все эти долгие пять лет.

А что, если?..

Мысль возникла ниоткуда. Он не знал, что с ней делать. Финлей снова повторил:

– Скажите мне, Грейс, каким вам видится идеальное Рождество?

Она не заслуживает одиночества в праздник. Грейс добрая и славная девушка. У него достаточно денег, чтобы исполнить любую ее прихоть.

Грейс открыла рот, но не сумела произнести ни слова.

– Так что же, Грейс, – мягко настаивал он.

– Я хочу настоящее Рождество, – выдохнула она. – С настоящим снегом, костром из поленьев, огромной рождественской индюшкой, едва помещающейся в духовке, – сказала она. – Хочу настоящую елку, чтобы самой нарядить ее, хочу испечь рождественские кексы, чтобы их запах витал в доме. – Она на секунду зажмурилась. – И совсем не хочу оставаться одна в рождественскую ночь.

Финлей был потрясен до глубины души. Она не упомянула про подарки и всякие штучки-дрючки. Она не хотела ни духов, ни украшений. Ничто материальное ее не интересовало.

Она хотела провести время в хорошей компании.

Он посмотрел в окно на заснеженные лондонские крыши. Всю последнюю неделю в городе шел снег.

– Что вы имеете в виду под настоящим снегом? – осторожно спросил он.

Она открыла глаза, и он снял руки с ее плеч.

– Вы разве не знаете, что такое настоящий снег? Такой пушистый и толстый слой, что вы проваливаетесь в него по колено при ходьбе. Сугроб, в который можно упасть спиной, раскинув руки, чтобы получился снежный ангел. Снег, из которого можно слепить снежную бабу, поиграть в снежки. Белое бесконечное пространство, простирающееся перед вами, насколько хватает глаз, – с восторгом закончила она. Глаза Грейс снова заблестели, она ярко представляла себе то, о чем говорила. – А когда войдешь в дом, то почувствуешь запах елки и маффинов, услышишь, как потрескивают в камине поленья, присядешь у камина, чтобы согреться и высушить одежду, – улыбнулась она.

Перед ним была прежняя Грейс Эллис. Она точно описала свое Рождество. И он точно знал, где она может встретиться со своей мечтой.

– Собирайся, – скомандовал он, перейдя на «ты».

Она непонимающе нахмурилась. Он быстро прошел в спальню и достал из шкафа теплые вещи. На севере сейчас холодно.

– Заедем к тебе за вещами. Я покажу тебе настоящий снег. Я разожгу настоящий костер. Мы можем изваляться в снегу по самые уши, налепить уйму снеговиков, до изнеможения наиграться в снежки, наделать хоть дюжину снежных ангелов, – весело перечислил он.

Грейс по-прежнему хмурилась:

– Финлей, сейчас почти восемь вечера. Куда ты меня тащишь? Разве у тебя нет планов в сочельник?

Он помотал головой, продолжая запихивать вещи в черный рюкзак.

– Нет. Я планировал поехать к родителям на День подарков. Мой вертолет стоит на приколе. Мы можем вылететь немедленно.

– Куда? – изумилась она.

– В Шотландию, разумеется.

Дальше все было как во сне.

Финлей схватил ее за руку, и они направились к лифту. Тележка горничной сиротливо маячила у двери. Финлей кому-то позвонил, и через пару минут они уже были на кухне. Финлей буквально припер к стенке шеф-повара Алека, безапелляционно заявив:

– Мне нужна корзинка с деликатесами и провизией.

Алек, колдовавший в это время над праздничным блюдом, бросил недовольный взгляд на Финлея:

– Что такое?

Финлей удивленно посмотрел на шеф-повара.

– Корзинка с рождественскими гостинцами, – повторил он и начал открывать дверцы огромных холодильников. – Что тут у вас есть вкусненького?

Грейс хотелось провалиться сквозь землю. Алек явно намеревался послать босса куда подальше, но после секундного размышления обратился к одному из помощников:

– Ридли, принеси из кладовки корзинку и сумку-холодильник и помоги их наполнить.

Финлей брал с полок все, что привлекало его внимание, ничуть не смущаясь тем, что мешает персоналу.

Пармская ветчина, паштет, сыры «Чеддер» и «Стильтон», овсяные лепешки, виноград, шоколад в специальной упаковке уже лежали в корзинке.

– Какое вино ты любишь? – спросил Финлей. – Или предпочитаешь шампанское?

Алек увидел панически растерянное лицо девушки.

– Куда конкретно вы направляетесь?

– В Шотландию, – ответила она.

Алек и глазом не моргнул. Он дал новое распоряжение другому помощнику.

– Луис, приготовь две фляжки с супами.

– Какие супы? – поинтересовался Финлей, хрустя на ходу крекером.

Алек что-то быстро писал на бумаге и ответил, не взглянув на Финлея:

– Суп из сельдерея со свежим тимьяном и трюфельным маслом и суп-пюре из тыквы с орехами, копченым беконом и чесноком.

По лицу Финлея разлилась блаженная улыбка.

– Фантастика.

Ридли почти до краев заполнил корзинку.

– Не забудьте рождественский пудинг, – добавил Финлей.

Алек протянул Финлею клочок бумаги.

– Что это? – недоуменно спросил тот.

Алек вскинул брови:

– Это рецепт приготовления индюшки, которую мы положили в сумку-холодильник. – Шеф улыбнулся Грейс. – Не хочу, чтобы вы отравили эту прекрасную леди.

Финлей засунул бумагу в карман шерстяного пальто.

– Отлично. Спасибо.

Подошел Луис с фляжками супа и бумажным пакетом с хлебом.

– Вино прихватим по дороге, – деловито сказал Финлей. – Ты хочешь еще чего-нибудь, Грейс?

Она отрицательно покачала головой. Неужели она и впрямь согласилась на поездку в Шотландию с Финлеем? Грейс не помнила, что выразила это словами. Тем не менее она почувствовала, что черные тучи, сгустившиеся над ней в последние несколько дней, начали рассеиваться. Финлей был полон энтузиазма, а в душе у Грейс поднималось радостное волнение в предвкушении чего-то необыкновенного.