–Ты хочешь что-то взамен.

–Я хочу выбраться из логова ловари живым вместе со своим другом Джейсоном.

–Тебе не страшно?– Люцифер исчезает, а затем вдруг возникает прямо передо мной.– Не страшно, что я, допустим, перережу тебе горло.

–Дьявол любит сделки.– Я не узнаю свой голос. Сжимаю кулаки, но ноги дрожат. Я трус! Впервые я чувствую себя трусом. Что еще сказать? Слов больше нет. Он пронзает меня презрительным взглядом, а я корчусь под ним, как загнанная в угол мышь.

–Ты рискуешь, Мэттью.

–Пожалуй, выбора-то у меня нет.

–Пришел просить помощи у того, кто отнял у тебя любимую…– Лицо Люцифера искажает широкая улыбка, от которой леденеет кровь. Он порывисто придвигается ко мне, втягивает запах моего страха и облизывает губы.– Люблю беспомощность. Но меня всегда удивляло, как можно быть трусливым и жестоким одновременно, ведь жестокость требует огромной смелости.

–Жестокость?

–О да! Ты собираешься обменять свою жизнь и жизнь своего друга на жизни сотни человек!– Дьявол сверкает алыми глазами и резко отстраняется.– Мы слишком похожи, я не лишу жизни своего последователя. Я ценю твою преданность и позволю вам уйти.

Застываю. Что он сказал? Он согласился?

Дьявол стремительно отходит от меня, потирает ладони и кривит губы:

–Можете остаться послушать.

–Послушать что?

–Музыку. Музыку человеческих криков и стонов. Знаешь, как усладит слух аллегро бьющей фонтаном крови, вырывающейся из разодранных людских глоток?

Я ничего не отвечаю, просто качаю головой, но не вижу и толики разочарования в кровавых глазах отца Лжи. Он лишь презрительно улыбается:

–Запомни, кто тебя спас, Мэттью!

Дьявол щелкает пальцами, мебель разом валится на пол, разносится громкий треск, а затем комнату наполняет мертвая тишина. Джейсон растерянно смотрит на меня, потом на дверь, больше не трещащую под жесткими ударами, и шепчет:

–Не может быть.

–Идем!

Хромая, еле таща ноги, я выхожу, стараясь не глядеть по сторонам и ни о чем не думать. Я иду вперед и не останавливаю взгляд на горах трупов и на разукрашенных кровью стенах, стараясь не вдыхать соленый запах смерти. Несусь дальше и дальше, не оглядываясь и не останавливаясь ни на мгновение.

Я сделал то, что должен был. Это враги. Все они. Я должен был. Однако эти вроде бы правильные мысли не избавляют от ядовитого и колючего чувства в груди, которое так и норовит разрезать на части легкие. Меня своим последователем назвал сам Дьявол, я даже глазом не моргнул, когда он согласился убить сотни людей по моей подсказке.

Джейсон решил умереть со мной. А я предпочел жить, невзирая ни на что.

Я хочу жить. Мне рано умирать. Но жизнь ли это? Боюсь, моя душа с каждым днем становится все прозрачнее, и вскоре от нее не останется и следа.

Мы въезжаем в Астерию. За окном мелькают зеленые деревья, затем показываются пики первой церкви, построенной задолго до моего рождения. Я трогаю пальцами ссадины на шее и замечаю, что Джейсон держится рукой за окровавленную рубашку.

–Он сильно задел тебя.

–Жить буду. А ты как? Видок у тебя не очень.– Мужчина кривит губы, но на этот раз я почему-то улыбаюсь ему в ответ:– Ничего, Мэтт, скоро ты привыкнешь.

–Может, поговорим о чем-то другом?

–О чем, например?

–Джейдан Соннер… Кажется, именно так тебя назвал ловари.

–Что ж, у меня ведь была жизнь до того, как я стал тем, кем стал, мальчик.

–Видимо, она была паршивой, раз ты сменил имя.

–Да нет, вполне обычной. Просто потом заболела моя сестра, и все изменилось.

Когда речь заходит о болезнях, которые забирают жизни тех, кто нам дорог, у меня темнеет перед глазами. Я сразу вспоминаю мать. Вспоминаю, как она боролась с раком, как проиграла. Я ненавижу эти мысли, но они не уходят.

Они живут во мне, они питаются мной.

–Я пытался отыскать способ ее спасти и наткнулся на ведьм, на этот мир.– Джейсон достает окровавленными пальцами сигарету, а я сосредоточенно наблюдаю за ним, удивленный, что он вдруг решил открыть мне свою тайну.– Не могу сказать, что этот мир пришелся мне по вкусу, я даже испугался, но у меня не было выбора. Я хотел помочь сестре и совсем не думал о неприятностях, что меня поджидают.

–И как? Помог?

–Нет, она умерла.

Терять близких трудно. Я знаю об этом не понаслышке, и мне кажется, что я буду полным кретином, если скажу что-то вроде: мне жаль или крепись. Все это лажа, не делают слова легче, только сильнее раздирают на куски.

–Паршиво,– отзываюсь я, отвернувшись, и слышу, как Джейсон усмехается:

–Знаешь, а я ведь хотел спасти ее, но в итоге наткнулся на ведьму, которая прокляла меня и сделала таким.– Напарник сбавляет на повороте скорость.– Отстойный был год.

–Тебя прокляли? Но я думал, что…

–Мир нечисти совсем не такой, каким его рисуют в книгах. Никто меня не кусал.

–Выходит, все дело в заклинании?

–В заклинании и очень злой ведьме. Я стараюсь не вспоминать о том времени, ведь я уже давно не Джейдан. И, Мэтт, я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом, понял?– Джейсон глядит на меня и неожиданно кажется мне непривычно уязвленным.

Он сжимает сбитыми пальцами руль, а я задумчиво киваю.

–Я не из болтливых, Джейсон.

–Отлично.

Я смотрю в окно, голова кружится, понятия не имею почему: япроголодался или не выспался. А может, у меня черепно-мозговая травма и я умираю?

–Ты не спросил меня, что я увидел,– бросаю я, сменив тему.

–Решил, лучше ты не станешь повторяться и поделишься впечатлениями сразу в доме Монфор. Хочешь обсудить это сейчас?

–Нет, ты прав.

–А ты спас нас сегодня,– говорит Джейсон, когда мы проносимся мимо школьных ворот, и косится на меня:– Отлично поработал.

–Отлично,– эхом повторяю я, игнорируя мысли о том, что ради нашего спасения я пожертвовал десятком незнакомых человек. А ведь среди них вполне могли находиться дети, женщины. Да, так и было. Но я наплевал на это.

Я натворил так много плохого. Натворил, не соображая, не понимая до конца, что делаю. Мне становится страшно, что однажды, взглянув в зеркало, я себя не узнаю.

Джейсон паркуется напротив дома Монфор, неуклюже заехав на тротуар, и сначала я думаю, что ему просто наплевать, где бросить машину. Но потом до меня доходит, что он едва тащит ноги. Видимо, ловари серьезно его ранил. Джейсон вытирает ладонью потный лоб и оставляет на бледной коже кровавые кривые следы. Затем выбирается из машины и так громко хлопает дверью, что меж висков у меня стреляет колючая боль.