– Вы взяли меня за горло, так, Белгарат? – сказалон с коротким смешком. – Умудрились заставить меня перехитрить самого себяи теперь собираетесь использовать это, чтобы вынудить меня предатьбога-Повелителя энгараков.

– А вы на самом деле так уж любите его?

– Никто не любит Торака. Я боюсь его, и это болееосновательная причина, чтобы оставаться на его стороне, чем любые другиесоображения, а тем более – чувства. Если он проснется… – Король недраковсодрогнулся.

– А вы думали когда-нибудь о мире, в котором бы мыжили, если бы его не существовало? – спросил многозначительно Белгарат.

– Это – за границами возможного. Он – бог. Никто неможет даже надеяться на то, чтобы справиться с ним. Он слишком могуществен.

– Все же существуют вещи куда более могущественные, чембоги, Дроста. Две из них я могу представить прямо сейчас, и еще две мчатся кпоследней встрече.

Вероятно, было бы неблагоразумно теперь встать между ними.

И тут что-то еще пришло в голову Дросте. Он медленноповернулся и ошеломленно-недоверчиво уставился на Гариона. Затем потряс головойи протер глаза, как человек, пытающийся рассеять туман. Гарион отчетливо ощутилогромный меч, закрепленный у него на спине. Выпученные глаза Дростыраспахнулись еще шире, когда он осознал то, что видел. И это стерло внушеннуюему Оком мысль о неспособности его разума воспринимать очевидное. Лицо Дростытеперь выражало благоговение, его озарила отчаянная надежда.

– Ваше величество, – выдавил он, заикаясь икланяясь с глубоким уважением.

– Ваше величество, – ответил Гарион, вежливосклоняя голову.

– Получается так, что я должен пожелать вамудачи, – сказал Дроста тихим голосом. – Вопреки тому, что говоритБелгарат, я думаю, она вам понадобится.

– Благодарю вас, король Дроста, – сказал Гарион.

– Как ты думаешь, можем мы доверять Дросте? –спросил Гарион Силка, когда они шли за Белгаратом по устланной мусором аллеепозади таверны.

– Вероятно, до тех пор, пока мы можем положить его наобе лопатки, – ответил Силк. – По крайней мере, он был честен в одном.Дроста прижат к стенке, и это заставит его быть добросовестным в переговорах сРодаром, пусть даже первое время.

Когда они дошли до конца аллеи, Белгарат взглянул навечернее небо.

– Нам надо торопиться. Я хочу выбраться из этого городадо того, как закроются ворота. Наши лошади оставлены в чаще в миле или околотого от городских стен.

– Ты возвращался за ними? – проговорил Силк снекоторым удивлением.

– Конечно. Не собираюсь весь путь до Мориндленда идтипешком. – И Белгарат повел их вверх по улице в сторону от реки.

Они достигли городских ворот в сумерках, как раз когдастражники готовились закрыть их на ночь. Один из недракских солдат поднял рукукак бы для того, чтобы преградить им путь, но затем, вероятно, передумал ипропустил их, бормоча сквозь зубы ругательства. Огромные просмоленные воротазагремели, закрываясь за ними, раздался лязг железных цепей. Гарион еще развзглянул вверх на вырезанное из камня лицо Торака, которое нависало над ними,затем повернулся к нему спиной.

– Вероятно, нас будут преследовать? – спросил Силку Белгарата, когда они шли по грязной дороге.

– Я бы не очень удивился этому, – ответилБелгарат. – Дроста знает – или догадывается – о том, что мы делаем. Амаллорийские гролимы очень хитры, они способны читать мысли в его голове, а онне будет даже подозревать об этом.

Именно поэтому они, очевидно, и не следуют за ним, когда онотправляется на свои маленькие прогулки.

– А не предпринять ли нам кое какие меры? предложилСилк, когда они продвигались вперед в сгущавшихся сумерках.

– Мы слишком приблизились к Маллории, чтобы подниматьненужный шум, – ответил Белгарат. – Зидар-Отступник может издалекауслышать мои шаги, а Торак теперь уже только дремлет. Предпочитаю не рисковать,чтобы не разбудить его излишне громким шумом.

Они шли по дороге к темной линии кустарников на краю поля,окружавшего город. В сумерках из низины вдоль реки громко разносилось кваканьелягушек.

– Значит, Торак действительно больше не спит? –спросил наконец Гарион. В самой глубине души у него таилась смутная надежда,что они могли бы незаметно подкрасться к спящему божеству и захватить еговрасплох.

– Нет, не совсем, – ответил его дед. –Прикосновение твоей руки к Оку потрясло весь мир. Даже Торак не мог большеспать. Но он не совсем проснулся, хотя больше и не спит.

– Разве прикосновение Гариона к Оку действительнопроизвело такой шум? – с любопытством спросил Силк.

– Наверное, он был слышен и на другом концеВселенной, – ответил старик и показал на неясные очертания леска внескольких сотнях ярдов от дороги. – Я оставил лошадей вон там.

Сзади них раздался лязг тяжелых цепей, который заставиллягушек моментально умолкнуть.

– Открывают ворота, – сказал Силк. – Этого нестали бы делать без приказа сверху.

– Поспешим же! – воскликнул Белгарат.

Лошади волновались и ржали, когда трое путников в быстросгущавшейся темноте прокладывали дорогу сквозь густые заросли ивняка. Выведялошадей из рощи, они вскочили в седла и поскакали обратно к дороге.

– Им известно, что мы где то здесь, – сказалБелгарат.

– Минутку, – сказал Силк, слез с лошади и сталшарить в мешке, привязанном к вьючной лошади. Вытащив что то оттуда, он вскочилв седло. – А теперь поехали.

Они пустили лошадей в галоп, копыта гулко зацокали подороге. Небо было безлунное, но звездное, и путники стремились попасть в болееглубокую тень, там, где заросшее кустарником выжженное пространство, окружавшеестолицу Гар Ог Недрака переходило в лес.

– Ты их видишь? – спросил Белгарат Силка, которыйехал сзади, поминутно оглядываясь через плечо.

– Мне кажется, да, – воскликнул в ответСилк. – Они примерно с лигу позади нас.

– Слишком близко.

– Я позабочусь об этом, как только въедем в лес, –самонадеянно ответил Силк.

Темный лес становился все ближе и ближе, и Гарион мог ужеощутить запах деревьев.