– Так я уже повесила.

– А номерок взяли?

Ничего не поняв, Амина удивленно посмотрела на него, и тут мальчик снял с вешалки рулон билетов, оторвал один и протянул девушке.

– Спасибо!

Подросток улыбнулся ей заговорщицки, как будто только они понимали, в чем суть шутки, и произнес:

– Меня зовут Эван.

– Амина.

– Вот это будет заноза в заднице, да? – сказал он, глядя через плечо девушки на холл.

– Да уж, точно…

– Удачи!

– И тебе тоже!

Как бы Амине ни хотелось этого признавать, но Лесли оказалась права: прогулка до гардероба дала ей время выпустить пар. Вернувшись в женский салон, она быстро нашла нужную точку съемки – рядом с любым зеркалом – и сместила фокус с центра комнаты.

Четыре часа спустя она уже стояла на танцполе. Тесно прижавшиеся друг к другу пары кружились вокруг нее, улыбаясь в объектив. В зале пахло праздником – лилиями, мужским одеколоном, вином и теплой кожей.

Церемония закончилась, ужин шел своим чередом, и невеста, слегка расслабившись, прильнула к жениху. Ее хрупкая фигурка в руках мужчины в смокинге напоминала голубку, которую бережно держат две большие ладони. Сейчас Джессика казалась более юной и нежной, чем в торжественные моменты, и когда она подняла голову, взглянула на мужа и подставила ему губы для поцелуя, Амина поняла, что от этой фотографии молодожены будут в восторге.

Все снимки должны получиться вполне в духе Лесли: они продемонстрируют стиль Билов, их вкус и экстравагантность. Лесли и вправду продумала все до мельчайших деталей, начиная с фруктов, шампанского и трюфельного бара и заканчивая именными карточками для гостей, украшенными шелковыми лентами, специальными играми для детей и крошечными серебряными фигурками Спейс-Нидл[2]в качестве сувенира на память. Конечно, на семейных фото Брок держал жену в медвежьих объятьях, как будто холодильник обнимал, зато в остальном вечеринка проходила беззаботно, слегка небрежно и красиво, парни были высокими и только начинали набирать вес, готовясь стать похожими на своих отцов, девушки – при макияже с блеском для губ и с идеальными фигурами.

Амина оглядела танцпол в поисках Лесли и увидела, что та медленно вальсирует с пожилым мужчиной совсем рядом с ней. Она приблизилась к ним, чтобы выбрать выгодный ракурс и поймать их склоненные друг к другу головы.

– Минут через пятнадцать будем резать торт, – сквозь зубы процедила Лесли. – Если хочешь отдохнуть или поесть, то лучше сделай это сейчас, о’кей?

Амина изголодалась исключительно по свежему воздуху и простору. По коридору сновали официанты с подносами, заставленными грязными тарелками и пустыми бокалами. В холле было более прохладно и солнечно, золотистые лучи отражались от стен кремового цвета и падали на бордовый ковер. Амина прошла мимо кухни, откуда доносился приглушенный звон посуды, там пахло соусом и средством для мытья посуды.

Лесли не зря привезла сюда деревья. Защитную пленку сняли, и под ней оказались очень высокие кусты, подстриженные в форме идеальных конусов, – казалось, их доставили из волшебного царства гномов. Они производили поистине сказочное впечатление. Амина дотронулась до веток одного из кустов, а потом зашла за него, выглянула и сделала снимок всего ряда, показав одну диагональ за другой, и так до бесконечности.

Игравшая в зале группа объявила, что по просьбе одного из гостей будет исполнена кавер-версия, и через несколько секунд женский голос с придыханием пропел первую строчку «At Last» Этты Джеймс. Заскрипели стулья, гости встали, приветствуя самый главный свадебный хит всех времен и народов, – эта песня могла примирить даже давно охладевших друг к другу или рассорившихся супругов, на несколько минут воссоединив их в танце. Амина вернулась бы обратно, но у нее уже и так было предостаточно снимков танцующих пар, поэтому она пошла дальше, а вслед, подобно призраку, неслись слова «My lonely days are over».

В гардеробе Амина увидела, что вешалки забиты до отказа. Рукав ее куртки торчал среди огромного количества черных пальто, словно рука утопающего, и она с тоской посмотрела на него. Как здорово было бы просто пройти тридцать метров по ковру, взять куртку, надеть ее и поехать домой!

И тут куртка задвигалась! Девушка чуть было не вскрикнула от неожиданности, вешалка скрипнула, у Амины бешено заколотилось сердце. Вдруг из-под груды одежды высунулась чья-то голова и быстро спряталась обратно.

– Вот хрень! – раздался чей-то голос, и Амина отскочила за стоящее слева дерево.

Теперь уже шаталась вся вешалка, пальто подрагивали, будто от холода. Снова показалась голова, Амина подняла камеру, стараясь не обращать внимания на то, что в кончиках пальцев в ритме стаккато пульсирует кровь. Голова склонилась ниже, а потом резко повернулась лицом к девушке. Это была Джеки. Амина замерла в ужасе оттого, что ее сейчас обнаружат, но глаза подружки невесты были закрыты, поэтому Амина быстро приблизила изображение. Накрашенные розовой помадой губы были влажными и полуоткрытыми. Голова ритмично двигалась вверх-вниз. Амина навела резкость на лицо и задержала дыхание перед тем, как сделать снимок. Еще раз щелкнув затвором объектива, Амина увидела, как девушка хватается за вешалку наманикюренной рукой, чтобы не потерять равновесия, и наклоняет голову набок. Она снова застонала, и мужская рука тут же прикрыла ей рот. Девушка прижалась губами к ладони, но тут… Вешалка с оглушительным стуком рухнула!

Через объектив они показались Амине прекрасными – похожими на обитателей моря, вынесенных на берег волной черных пальто. Снежно-белые на черном фоне руки цепляются друг за друга отчаянно и судорожно, с неимоверной силой. Девушка лежала лицом вниз, цветы в прическе превратились в смятую массу. Под ней две ноги со спущенными штанами, брыкаясь, пытались стряхнуть ворох одежды. Амину охватило поразительное спокойствие, пальцы, глаза и объектив растворились в воздухе, камера щелкала, щелкала, щелкала… Две огромные руки схватили Джеки за талию и грубо оттолкнули ее в сторону. Мистер Бил держался за бедро, сверкая белками глаз, и Амина снова сделала снимок.

Джеки застонала.

– Вставай! – заорал на нее мистер Бил, но девушка не пошевелилась. Груди вывалились из корсажа платья, и она в отчаянии пыталась прикрыться.

– О господи! – причитала Джеки.

– Вставай немедленно! – повторил мистер Бил, толкая ее в плечо.

Раздался громкий шум шагов, Амина тут же опустила камеру, с трудом переводя дыхание. Обернувшись, она увидела, что к ним бежит гардеробщик, не сводя глаз с открывшейся его взгляду сцены. Амина пошла за ним, закинув камеру через плечо. При виде их мистер Бил нахмурился, и Амина потупилась, пока тот натягивал штаны.

– Я… Гм… Я раз-раз-разберусь с пальто, сэр! – заикался гардеробщик, и мистер Бил сделал шаг в сторону.