– На, цепляй на свою удочку, специалист!.. Андрюха! Сейчас Танька тебе коньячку спустит! Грейся, кто-нибудь из девчонок твою машину до дачи доведет. И снимаемся с якоря! Ставим обе лодки по боксам, а я звоню Иванычу.

Съежившийся на дне лодки, Смирнов только кивнул в ответ.

Иваныч встретил всю компанию, распахнув глаза вдвое шире обычного.

– Вы что, моржевать пытаетесь по очереди? – поинтересовался он.

– Если бы, Иваныч! Потом все расскажу. А пока, Андрюха, срочно в баню! – скомандовал Матвей.

– Так она еще топится, – засуетился Иваныч.

– Ничего, у печки посидит. Сколько там? Уже пятьдесят? Вот и чудненько!

Матвей повел изрядно захмелевшего Смирнова в баню, все остальные, включая мучимую любопытством Вику, двинулись за ними. В предбаннике Матвей помог Андрею содрать с себя безнадежно поврежденный, сразу в нескольких местах разорванный гидрокостюм. А когда Смирнов остался в одних плавках, стало видно, что у него на теле багровеют полосы, соответствующие прорехам в костюме.

– Нельзя его такого парить! – всполошилась Лена. – Гематомы только увеличатся.

– Парить нельзя, а греть надо, – возразил Матвей, толкая Смирнова дальше по курсу. – Пусть лучше в синяках будет, чем воспаление легких схватит. Ты как, Андрюх?

Вместо ответа Рублеву тот сфокусировал хмельные глаза на Вике:

– Нет на дне ничего, Викуль! На сто – не на сто, а процентов на девяносто я тебе это гарантирую. Я все там обшарил. Дно каменистое, идет от острова косыми пластами. Грунта немного, в основном наносы узкими полосками между каменными монолитами. Закопать что-то крупное там просто негде, а мелкое – нет смысла, рано или поздно снесет течением, потом вообще не отыщешь.

И, кроме того, дилетант туда вообще не доберется. А твой муж, говоришь, при тебе никогда не нырял.

– С тобой-то что случилось? – чувствуя повисший в воздухе вопрос от остальных, спросила Вика.

– Конкурент с аквалангом, чтоб его… – выдохнул Смирнов, опускаясь на лавочку. – Откуда он приплыл? Наверное, с острова. Я его не сразу заметил, он втемную плыл. А он меня по свету фонаря вычислил, напал сзади. Пытался баллоны с меня сорвать. Я его о камень приложил, зажал, протащил по дну и заставил отцепиться. Фонарь уронил, тот освещал нам, так сказать, поле брани. Мне это оказалось даже на руку, потому что тот гад вытащил свой тросик с грузиком. Не знаю, где он этому учился и что это за тросик такой хитрый, но владеет он им мастерски. Проплывает, расправляет его и захлестывает, это даже в воде действует. – Смирнов кивнул на один из своих багровых рубцов поперек живота. – Надо было, Викуль, в тот раз все-таки вернуться за тросом, отобрать. А то вон, любимый костюм гад мне испоганил. Но самое главное, под резину вода ледяная хлынула. И так-то было не жарко, а тут… Пришлось еще и ластом пожертвовать, сдернуть и подставить его под трос, а самому, пользуясь сцепкой, подтянуться и свободной рукой вцепиться противнику в ремень от маски. Ох, и покружили мы с ним, будто на ринге! Но я все-таки маску с него содрал и зашвырнул подальше, в темноту. После этого он мне был уже не соперник, без маски видимость хуже в разы, а главное, в ледяной да взмученной воде не больно-то без нее наморгаешься. По-хорошему, тут можно было бы попробовать скрутить негодяя, только у меня сил оставалось на себя одного, лишь бы выплыть. Так что… – Смирнов виновато развел руками.

– Ничего, главное, ты цел остался, – кивнула Вика.

Он в ответ просиял, губы растянулись в пьяной улыбке. В предбаннике засвистел вскипевший самовар, и Таня кинулась туда заваривать чай. Матвей приоткрыл дверцу, подкинул в печку поленьев. Те весело затрещали, создавая особый уют. Было жарко, но уходить все равно не хотелось, сухое тепло не обжигало и в то же время не заставляло взмокнуть спину. Когда чай заварился, все остались пить его со Смирновым. Вика даже поймала себя на мысли, что ей нравится здесь. А Андрея ей вдруг стало жалко, такого притихшего, поникшего, с багровыми полосами по телу. Из-за них он вымылся, не дожидаясь, когда баня будет готова, и пошел спать, пожелав своим гостям приятно попариться.

– Проводить тебя, пирожок? – спросил Матвей, в ожидании парной вместе со всеми сидя в предбаннике за столом.

Андрей усмехнулся, оглянувшись через плечо:

– Сам справлюсь, бублик!

– А почему именно бублик и пирожок? – поинтересовалась Лена, проводив его взглядом и в очередной раз глотнув из чашки ароматный чай.

– Да они здесь с Матвеем дурачились, накупили как-то к чаю всяких крендельков, вот с того и пошло, – ответила Таня. – Вообще-то изначально были бублик и рогалик, но, после того как Андрей развелся, Матвей перестал его так называть, потому что звучать это стало как-то двусмысленно.

– Да, грязная история, – поморщился Матвей. – Я после нее Таньку, змею свою кусачую, начал в разы больше ценить.

– Так, с этого момента подробнее, пожалуйста, – попросила Таня.

– Какое подробнее, ты вообще уши заткни, – шутливо возмутился Матвей. – Это у меня, может, просто угарный бред начинается, а она, ишь, тут уже настроила локаторы.

– А что именно было-то? – заинтересовалась Лена.

– Да гуляли мы тут, отмечали какой-то праздник, а Андрюхина вобла напилась и одного его приятеля в постель затащила, не успел он их оттуда выкинуть, как уже с другим пристроилась, – нехотя процедил Матвей. – Шоу устроила на весь дом! Орала, пьяная идиотка, трясла голыми сиськами, на Андрюху с кулаками кидалась. Танюха мне потом сказала, что она и раньше замечала, как эта вобла приезжала сюда не одна, пока Андрюхи не было. Как будто раньше сказать не могла!

– Ну, не все, знаешь ли, такие новости встречают с благодарностью, – возразила Таня. – И Андрей мог по-разному среагировать. Может, он и сам догадывался, да глаза на все закрывал? Откуда нам знать? И вообще не так-то просто решиться разрушить семью.

– Да не семья это уже была. Хорошо, хоть детей завести не успели.

– Вот в этом я с тобой согласна, – кивнула Таня.

– Еще бы ты со мной не согласна была. – Матвей обхватил ее своей лапищей за плечи. – Моя ведь, не чужая.

Таня, улыбнувшись, прильнула к нему.

Вику так и подмывало спросить, знают ли они, как «отличился» однажды сам Смирнов и когда это случилось – после его развода или все-таки до? Но не хотелось затрагивать эту неприятную тему, нарушая мирную идиллию за столом. Вопрос Вика все-таки задала, но только про записи с видеокамер. Выяснилось, что сегодня посмотреть их не удастся, потому что они хранятся у Рублевых в городской квартире. Но Матвей торжественно обещал Вике передать их при первой же возможности, после чего вся компания наконец-то пошла в парилку.

Парились они долго и с удовольствием – Матвей оказался еще более заядлым и искусным банщиком, чем Смирнов.

– В следующий раз, девчонки, давайте париться у меня, – сказал он за столом. – А то все у Андрюхи…