— Ничего, — пожав плечами, хмыкнула девушка. — Подумала, вдруг бы ты захотела со мной поделиться. Но, видимо, нет.

— Нечем делиться, — нахмурившись, откликнулась. — Мы в самом деле…

Прервалась, потому что тут увидела запыхавшегося Морозова. Он проскочил через двери, чуть было не сбив женщину, что собиралась, наоборот, выйти. Извинившись и уже привычно широко улыбаясь, он было уже пошел дальше, но остановился, завидев меня в компании Марины.

— Вай, какие крошки и без моего внимания, — сказал молодой человек, подходя к нам. — Признавайтесь, меня ждали? Я тронут. Но если прознают, что вы питаете ко мне нежные чувства…

— Успокойся, Морозов, — проворчала Маринка, — вот к кому, а к тебе мы не питаем ровным счетом ничего.

Она лукавила. И это мягко сказано. Я знала, что ей нравится Саша. И она была бы не против начать с ним встречаться. Да и после того, как мы вчера вместе пообедали, девушка еще весь день отойти не могла. Точно чувствовала во мне соперницу. Это сегодня она снова пришла в норму. По крайней мере, усиленно делала вид, что все хорошо и ее ничего не волнует.

— Ага, охотно не верю, — хмыкнул Морозов. — Так чего стоим, кого перетираем? Не устали?

— Мне и в самом деле пора, — сказала, косясь на часы, что висели прямо напротив входа. Большие, прямоугольные, с крупными цифрами. Чтобы всем было понятно, сколько времени. — Увидимся, — чуть склонив голову, сказала.

Повернулась уже было к Морозову спиной, но тут он, все так же улыбаясь, чуть ли не повис на мне, перехватывая за плечи рукой.

— Нам же по пути, Василькова, — заметил Саша, чуть ли не таща меня за собой к лестнице. — Куда сбегаешь? Или торопишься куда? Нет, так не пойдет, — Он резко остановился, повернул меня к себе лицо, вцепляясь уже обеими руками в плечи. — Что за состояние побитой собаки? Ты еле передвигаешь ноги. Что, ночь была бурной?

Подмигнув мне, он растягивал губы в улыбке и смотрел на меня таким взглядом, что я начинала беспокоиться о его психическом состоянии.

— Тебя это не касается, — слова парня задели. Словно… я и в самом деле чувствовала перед ним вину. Хотя, и не зачем было. Кто он для меня? Хороший знакомый, не более. Он никогда не давал понять, что я интересна ему, как девушка. Я же не собиралась заводить отношения на работе. Потому что потом, если ничего не получится, будет сложно работать вместе и постоянно сталкиваться, делая вид, что ничего не произошло. — Ты вообще можешь хоть иногда быть серьезным?

— Редко, — ответили мне. — Быть серьезным — скучно. Ты знала об этом?

— В твоем случае, подозревала, — качая головой, ответила. — Но почему чаще всего объектом твоих насмешек являюсь я?

— Не правда, — сделал вид, что оскорбился, Морозов. — Моими объектами являются все, кто здесь работает. Ты разве не знала?

Ничего не стала на это отвечать. С Морозовым вообще было трудно спорить. Чаще всего, он был через чур твердолобым. Такому невозможно что-либо объяснить лишь потому, что он не станет слушать, если не захочет.

Саша перестал меня удерживать, так что я смогла продолжить свой путь беспрепятственно. Меня больше не преследовали, не пытались заговорить, не бросали в мою сторону шуточки.

Я собиралась полностью погрузиться в работу и не думать о произошедшем. Если начну себя этим мучить, ничего хорошего не выйдет.

Но и сегодня Удача была не на моей стороне. Впрочем, как и всегда. Босс вышел к нам и, поздоровавшись, сообщил, что у нас планируется очередное совещание. И на подготовку к нему у нас полчаса. За это время мы должны были хорошенько собраться, чтобы в очередной раз не ударить лицом в грязь.

Легко подумать, а воплотить сложно. Меня, скорее всего, снова посадят за составление протокола заседания. Потом несколько раз будут гонять, возмущаясь тем, что я что-то неправильно написала. А может… после того, что случилось ночью, ко мне, наоборот, будут более снисходительны. Как знать?

— Ну, Василькова, — проворчала Маринка, шурша бумагами на своем столе. Она пришла в отдел сразу после того, как я переступила его порог. — Какая-то ты странная. По крайней мере, сегодня.

— Я нормальная, — не удержалась и ответила. Лучшим же было — промолчать. И где, спрашивается, мое благоразумие?

— По твоему бледному лицу вижу, — услышала ответ девушки. — Не из-за Морозова ли ты такая непонятная? Раньше проблем с тобой не было. В чем дело?

— Тебе не кажется, — я повернулась на стуле и прямо посмотрела на девушку, которую было видно через перегородку, — что я не обязана перед тобой отчитываться?

Нажить себе явного врага в лице Марины было опасно. Однако, молчать тоже было не выход. Иначе слухи снова появятся. С другой стороны, что мешает Маринке снова пустить какой-нибудь слух? На пустом месте. Как она это делала до этого.

Вскоре Сергей Андреевич нас позвал к себе, и Марина на время вообще про меня забыла, полностью переключившись на босса. Я против такого не возражала. Все лучше, чем быть центром ее пристального внимания.

***

Сергей

С самого утра я был в паршивом настроении. Хотелось на кого-нибудь накричать или послать на все четыре стороны. Сдерживался, потому что не собирался потом ни перед кем отчитываться. Особенно перед отцом, который и так с самого утра полоскал мозги тем, что раздавал, как он думал, ценные советы. Странно только, почему эти самые советы не помогли ему поднять журнал до международного уровня. И он дернул меня, чтобы я помог. А теперь, расслабившись и скинув на меня большую часть проблем, стал строить из себя ценного советчика.

К концу нашей не очень-то дружелюбной беседы, я решил, что с меня хватит и высказал отцу все, что думаю по этому поводу. Ему повезло, что говорили мы через интернет. Отец видел и слышал меня точно так же, как и я его. И я надеялся, что таким образом до него лучше дойдет.

Потом, после долгого и не очень приятного разговора, снова пришлось организовывать планерку. Мне было важно знать, что думают сотрудники журнала. Какие мысли витают в их головах. И что, черт побери, они собираются предложить мне для нового выпуска журнала.

Как оказалось чуть позже, предложить им было нечего. Вялые предложения я отметал тут же, не собираясь дослушивать до конца. Василькову же снова посадил на место ответственного за составление протокола. Опыт у нее уже имелся. Надеюсь, сегодня не придется снова по двадцать раз объяснять ей, как этот самый протокол составляется и что важно в него включить.

Девчонка боялась смотреть на меня прямо. Но я время от времени ловил на себе ее настороженный взгляд. Признаться, я думал, что после того, как она переночует в моем доме, ее стеснение будет не таким ярко выраженным. На деле же оказалось совсем наоборот.

— Все свободны, — наконец, сказал, когда темы обсуждений иссякли и по факту я почти ничего не получил. Значит, придется полагаться в этом деле только на себя. — Василькова, — обратился к девушке, когда она уже поднялась со своего места и стала собираться на выход, — на составление протокола даю вам час. Надеюсь, за это время вы успеет.