Он неловко ёрзает. Не представляю, как бы он мог отказаться выполнить просьбу бабушки, даже если всем было ясно, что это плохая затея.

– Я увидел, что наш дом в опасности. Он разрушается. Наша магия тоже в опасности. А потом я увидел тебя. – Бруно морщится, словно от боли. – Я прекрасно понимал, что именно все подумают, если я расскажу о видении. – Бруно пристально смотрит мне в глаза. – Они всегда считали, что я сам приношу несчастья, которые предсказываю.

Я молча гляжу на него. В голове всплывают воспоминания о том, как все без конца говорили мне, что я всё порчу. Так всё и происходило. Например, Исабела пристально следит за мной, чтобы отчитать, когда я случайно вытру нос о рукав или порву колготки. Я отлично знаю, что мама всегда наготове, чтобы лечить меня едой, как будто только и ждёт, что я обдеру коленку или порежу руку. А ещё я знаю, что бабушка всегда за мной приглядывает, ведь без дара я не смогу послужить семье, как все остальные.

– Так что я разбил видение. Я не знал, да и теперь не знаю, как всё сложится. Хочешь, скажу, что думаю на этот счёт? Что бы ни произошло – с трещинами, с магией, со свечой, – судьба нашей семьи зависит от тебя.

– От меня?

Судьба семьи зависит от меня? Мы с дядей стоим, не двигаясь. Вдруг я осознаю, насколько мы похожи и насколько непонятны всем остальным из семьи Мадригаль. Голова идёт кругом! Я единственная не получила дар, во мне нет совершенно ничего особенного. Кажется, что мне вообще здесь не место. Как судьба моих родных может зависеть от меня? Бабушка у нас главная, она уж точно сможет придумать, как всё исправить. Или мама с её даром исцелять. Или Луиза, которая достаточно сильна, чтобы починить что угодно. Исабела может заткнуть трещины цветами, а Долорес – услышать, что говорит Касита о разрушениях. Даже вечный проказник Камило куда лучше справится со спасением семьи, чем я.

Я слышу, сколько звуков издаёт наш дом, наверное, Бруно они кажутся уже привычными: треск и стук, звон и грохот. Сложно поверить, что эта захламлённая изнанка тоже часть прекрасной Каситы.

– Но, – продолжает наконец Бруно, прекращая неловкое молчание, – ты отыскала предсказание и разболтала о нём всей семье. Так что, вполне вероятно, что ты действительно всё портишь.

Окажись я в детской, то забилась бы с головой под покрывало и никогда больше оттуда не высовывалась. Бруно рассеянным движением берёт со стола чашку с кофе и подносит к губам. Вдруг он останавливается, вылавливает из неё довольно грязную на вид крысу и тогда уже делает глоток. Фу!

– Или нет. Это загадка, – снова говорит он, его голос начинает звучать как-то надрывно и слегка безумно. – Так со всеми моими предсказаниями. Пойми, я был бы рад помочь, но это всё, что я знаю. Дальше дело за тобой.

После этих слов он элегантно распахивает дверь своей потайной комнаты и выпроваживает меня из неё с видом благородного джентльмена, как будто он совсем не мой странный дядя, который неизвестно почему живёт в стенах дома.

СТОЯ В ТУСКЛОМ СВЕТЕ, пробивающемся сквозь стены, я слышу приглушённые голоса. Кто-то совсем рядом.

– Всё должно было пройти идеально!

Кажется, это Исабела.

– Ненавижу её! – слышу я продолжение.

Да, это точно моя старшая сестра.

– Ох, – вздыхает в ответ моя мама, – дар Луизы совершенно пропал!

Я ёрзаю на месте. Под моими туфлями скрипит песок.

– Откуда нам знать, что Энканто ничего не грозит? – озабоченно спрашивает мой дядя Феликс. Кошмар, он же вообще никогда и ни о чём не волнуется.

– Из-за неё я потеряю свою магию? – Кажется, Камило первый раз в жизни предельно серьёзен.

– Абсолютно всё, – слышу я строгий голос, – всё, что мы с таким трудом построили, висит на волоске! – Голос моей бабушки звучит так близко, как будто не стоит рядом со мной. Только внутри дома. По правильную сторону стены. – Откройте глаза! – продолжает она. – Мирабель не просто так попала в предсказание!

В голове гудят голоса моих родных: «На волоске! Потеряю магию! Ненавижу её! Не просто так...»

Изумрудное свечение пробивается из-под двери Бруно. Я представляю, как он годами прятался здесь, совсем один со своими ужасными крысами. Так просто нельзя: прятаться в стенах, быть рядом, но не быть со всеми. Я поворачиваюсь к двери и резко её распахиваю. У меня есть идея!

– А ты можешь сделать новое предсказание? – предлагаю я.

Бруно выглядит напуганным. А я не собиралась его пугать.

– Что? – Он с головой накрывается своим пончо. – О нет! Нет, нет, нет и ещё раз нет. – Бруно поднимает руки и отчаянно мотает головой. – Никаких больше видений! Ни за что!

– Но ты мог бы... – Я делаю шаг к нему, но он отскакивает в сторону. – Ты не можешь просто так свалить на меня всю ответственность! Если судьба семьи зависит от меня, тогда я считаю, что нужно ещё одно предсказание. Может, оно поможет мне понять, что делать.

– Это плохая мысль.

– Это отличная мысль! – говорю я с самой ободряющей улыбкой, на которую способна.

– Пойми, даже если бы я хотел, – а я не хочу! – ты разрушила мою пещеру предсказаний. – Я растерянно гляжу в пол. Упс! – Да, я всё знаю.

Я вспоминаю пещеру в комнате Бруно, ступеньки, странную скульптуру, песчаную лавину. Не думала, что кто-то может скучать по такому месту. Но мне стыдно, что я его разрушила.

– И это большая проблема, ведь для предсказания нужно довольно много места.

– Мы что-нибудь придумаем. – Я хватаю его за руку и тяну к двери. – Идём! Мы же в нашей семье две паршивые овцы, нам нужно держаться вместе!

Бруно упирается.

– Но куда мы пойдём?

Вдруг раздаётся странный скрипучий крик!

Мы с Бруно подпрыгиваем от испуга и видим перед собой тукана Антонио. А он тут откуда взялся? Повернувшись к двери, мы понимаем, что там копошатся несколько тапиров, пара мартышек и ягуар. О, и там ещё Антонио.

Антонио?

– Крысы всё мне рассказали, – говорит мой двоюродный братик. Как будто это объясняет, как он оказался здесь со всем своим зверинцем. Животные разбредаются по комнате Бруно, забираются в кучи нестираного белья и суют носы в пустые кружки. Из-за них всё здесь кажется ещё более убогим.

Сам же Бруно неотрывно следит за ягуаром, который, в свою очередь, наблюдает за крысами и голодно облизывается.

Антонио поворачивается к своему верному другу.

– Не надо их есть.

Я ерошу волосы кузена. Как же я рада его видеть! Кто мог подумать, что его дар – знание языка животных – может оказаться настолько полезным? Наконец я поворачиваюсь к Бруно.

– Наша семья в беде. Но мы можем всё исправить. – Он старается не глядеть мне в глаза. Я терпеливо дожидаюсь, когда он найдёт силы встретить мой взгляд. – Ты заслуживаешь вернуться домой.