– Ну, принимай работу!

Передо мной стояла грузная дама неопределенного возраста. Панама отлично скрывала прическу и бросала густую тень на лицо, что тоже было нам на руку. Изяществом тут, конечно, не пахло.

Создавалось впечатление, что в молодости девушка сильно увлекалась метанием молота и бедняжку явно перекормили стероидами. Но в остальном все было неплохо. Бюст, скорректированный скомканными носками, приобрел естественную форму. Юбка и блуза пришлись впору. Пестрые шлепанцы дополняли картину.

– Сойдет, – кивнула я. – Что дальше?

– Дальше… – задумалась жертва маскарада, – дальше… Ты машины не заметила?

– Нет. Да и потом, одно дело булки воровать, а другое – машину. Эту пропажу хозяева сразу заметят. Может, автостопом?

– Ну уж нет. А вдруг они прочесывают дорогу в обоих направлениях? Нас враз поймают. Нет, придется ждать ночи и снова идти пешком.

Я с тоской посмотрела на тачку.

– Не бойся, – утешил меня Ползунов. – Мне уже лучше. Сам пойду. А сейчас надо поспать.

Положив корзину под голову, он почти сразу захрапел.

Везет. Я падала от усталости, но сон не шел. Провертевшись минут двадцать на жесткой земле, я уж было собралась выбраться с разведкой на дорогу, как вдруг услышала шум подъезжающей к дому машины.

Я затаилась. Из машины вышли два мужика, внимательно осмотрели двор и стали стучать в дверь. Открыла им женщина, комплекцией как две капли воды похожая на моего спутника. О чем они говорили, было неслышно. Но судя по бурной жестикуляции, гости либо плохо говорили по-французски, либо вообще говорили на другом языке.

И тут до меня дошло! Они ищут нас! Два человека, маленькая и худенькая – это я, а теперь здоровый, с синяком на лице. Нет, никого не видела. Стали прощаться. Я бросилась будить Ползунова.

Протянув руку к могучему плечу, я остановилась. Какой смысл будить бедного мужика, пусть отдохнет, еще неизвестно, сколько нам ночью топать придется. Бандиты все равно уже уехали.

Я села, поджав колени, и задумалась. Интересно, что там у них происходит? Сейчас… ой, елки, три раза была в доме и даже на часы не посмотрела. Ладно, где у нас солнце? Солнце висело прямо над головой, значит, сейчас уже полдень. Проснулись они, наверное, часов в восемь, нет, в девять. Зачем им ни свет ни заря вскакивать? Спустились на кухню, там в кладовке связанный бандит колотится. Минут пятнадцать соображали, проверяли, еще минут десять докладывали шефу. А что потом? А потом проверили машины, все ли на месте? Интересно, где они их ставят? Дальше – машины на месте, нас нет. Ползунов еле живой, значит, пешком далеко уйти не могли, продолжала я дедуцировать. Стали обшаривать окрестности, еще, допустим, час. В какую сторону мы подались, неизвестно. Хотя, если увидели следы от тачки, все было гораздо быстрее, по следам дошли до места крушения и выяснили, где мы вышли на дорогу. Допустим, уже часов десять, начало одиннадцатого. На асфальте следы, понятно, теряются, поскольку мы все-таки находимся в центре густо населенной Европы, а не где-нибудь на просторах Сибири. Резонно предположить, что населенные пункты расположены километрах в пяти-десяти друг от друга. Мы отмахали пять, и никаких намеков на селение не увидели. Должно быть, надо было двигаться в другом направлении. Это объясняет, почему бандиты только сейчас появились на нашей ферме. Они-то местность наверняка знают и решили, что мы двинулись по дороге направо, к ближайшему центру цивилизации. Пока доехали до места, пока осмотрелись, пока провели опрос населения, уже одиннадцать, а то и больше. Снова совещание. Я бы на их месте разделилась. Двоих отправила прошерстить обратное направление, а троих оставила проверять, не уехали ли мы автостопом, на автобусе, поезде или что там у них ходит. И потом неизвестно, что там за поселение, может, деревня, а может, и городок какой побольше.

Если все было так, как я думаю, то вторая группа, отправленная на прочесывание шоссе, сначала должна была доехать до другого населенного пункта, а потом не спеша вернуться назад, заезжая на все встречные фермы.

Тогда по времени все совпадает. Я была жутко довольна собой, вот какую логическую цепочку построила. Блаженно растянувшись на земле, я стала смотреть на небо сквозь золотое кружево листвы и не заметила, как уснула.

Сквозь сон я пару раз слышала, как подъезжали и отъезжали машины, слышала какие-то голоса, смех, музыку. Но так и не проснулась. Разбудил меня Василий.

– Вставай, Юль, вставай, – тряс он меня легонько за плечо. – Просыпайся, уже ночь, идти надо.

Я открыла глаза и села. Действительно, вокруг снова было темно и тихо, свет нигде не горел.

– А сколько сейчас времени?

– Не знаю. Думаю, часов двенадцать. Они в деревне рано спать ложатся, – кивнул он на дом. – Свет уже час назад погасили. Так что вставай, пойдем потихоньку.

– Дай хоть размяться немного. У нас сок еще остался?

Напившись, я сделала небольшую гимнастику, чтобы организм быстрее проснулся.

– Готова?

– Да.

– Тогда смотри. Пока ты спала, я тут немного осмотрелся. За этим виноградником, – он показал за дом, – проходит проселочная дорога, я видел, как по ней трактора проезжали, за ней снова виноградник, а за ним, кажется, проходит дорога, по которой мы ехали ночью на тачке. Тут мимо туристический автобус проезжал, высокий такой, с красной крышей, так я его минут через двадцать вроде на той стороне долины видел. Мелькнуло что-то среди деревьев. Ну, что думаешь? Может, срежем, да и безопаснее? А?

– Давай, – покладисто согласилась я.

Мои ноги уже отдохнули, запас пластыря еще не иссяк, я была готова к следующему рывку.

Мы спускались среди виноградных лоз, вдыхая запах спящей земли, созревшего винограда, каких-то незнакомых цветов.

Рядом в доме спят люди, на побережье кипит ночная жизнь, и никому нет дела до нас, никто не догадывается, что рядом с ними ходят убийцы, выслеживающие своих жертв. На такие философские размышления может подвигнуть только глубокая южная ночь.

Я шлепала за Ползуновым, отщипывая на ходу большие, сочные виноградины. Ему тоже здорово полегчало.

– Слушай, а сколько тебе лет? – по-дружески поинтересовалась я.

– Сорок пять, а что? Выгляжу старше?

– Да нет. Просто спросила.

– Да, ладно. Знаю, что выгляжу, как оплывший бегемот. Спорт забросил, двигаюсь мало. Раньше за мной жена следила, первая, а теперь некому. Вот и обрюзг. А тебе сколько?

– Дамам такие вопросы не задают, – непонятно зачем скокетничала я.

– Да что я тебя – варить собираюсь? Я вообще не понимаю, почему бабы так со своим возрастом носятся.

– Конечно. Вы не понимаете. Только женитесь все время на молоденьких. Почему, интересно?